Виконт Линейных Войск 4 (СИ) - Котов Алекс (читать книги без .TXT, .FB2) 📗
В общем, темница не была местом, пригодным для длительного проживания. Сырость. Плесень. Вонючая груда соломы в углу, в которой водились вши. Место, совершенно недостойное аристократа... Но именно аристократ тут и находился.
Закованный в деревянные колодки Казимир каждый день ждал, когда его выкупит отец... Или хотя бы, когда его вызовут на допрос — но всё тщетно. Угрюмый тюремщик игнорировал все вопросы, что задавал ему Казимир. Два раза в день он приносил невкусную баланду в деревянной миске, кусок черствого хлеба и кружку воды.
В камере не было даже элементарных удобств, приходилось пользоваться ведром... Это было особенно тяжело, учитывая натуральный чурбан, что скреплял ноги и вынуждал передвигаться прыжками. А уж о таких вещах, как ванна, Казимир и вовсе не мог мечтать.
Его коллеге, что храпел в соседнем углу, он бы тоже не помешал, но бывшего начальника стражи вонь нисколько не волновала. Как и Казимир, он застрял здесь, ожидая решение Лорда, но казалось, что про них все забыли. Лишь тюремщик, что приносил еду и опорожнял ведро, был доказательством, что это не так, и внешний мир всё еще существует.
Для Казимира, что никогда не любил сидеть в четырех стенах, отсутствие информации было чуть ли не хуже, чем всё остальное. И вши, и смрад, и баланда — всё это можно было вытерпеть, если ты знаешь, что отец тебя вытащит. Что ведутся переговоры и вот-вот придет выкуп, после которого можно будет забыть всё, как страшный сон. Но сон не кончался, он был бесконечным. День тянулся за днем. Бормотание спятившего начальника стражи. Копошившиеся в волосах вши. Урчание в желудке.
Лязгнула решетка. Настал его любимый момент дня, пришел тюремщик.
На каменный пол плюхнулась миска с баландой. Водянистую и безвкусную жижу венчал ломоть хлеба и деревянная ложка.
— Мой отец уже ведет переговоры? — Спросил Аристократ без всякой надежды. Он спрашивал каждый раз, но тюремщик никогда не отвечал.
Но сегодня... Хмурый мужичина плюхнул еще одну тарелку перед своим бывшим начальником и повернулся к нему.
— Жри давай, не болтай. Иначе будем кормить раз в день.
— Хорошо, хорошо... я молчу. — Быстро пошел на попятную Казимир, внутренне разрываясь от злости. Пусть он и проиграл, но это же не значит, что всякий плебс может обращаться с ним, как с обычным человеком! Как только он выберется — тюремщик поплатится за свои слова!
Он быстро зачерпывал ложкой баланду и подносил ко рту. В колодках делать это было неудобно, но он приноровился. Рядом чавкал одутловатый начальник охраны. Его руки были закованны в цепи, поэтому есть ему было бы куда проще, но этот опустившийся человек не утруждал себя столовыми приборами. Он жрал прямо из миски, как цепной пес, и ошметки баланды летели во все стороны. Отвратительное зрелище.
Казимир старательно подбирал из миски остатки еды. Выхлебать их было бы проще, но он не собирался опускаться на один уровень с этим животным!
Наверху раздался громкий взрыв. Потом еще один и еще. Им аккомпанировали далекие хлопки, словно толпа великанов аплодировали чему-то. С потолка на аристократа посыпалась крошка и кусочки плесени.
— Что это? — Спросил он у тюремщика, но тот молча забрал посуду и вышел, заперев за собой дверь.
Хлопки продолжались еще минут десять, пока не затихли.
Да что там происходит, провалиться мне в бездну!
Казимир задумался, внимательно осматривая дверь. Она вся была из дерева, специально, чтобы он не мог её выломать, но... Цепи на руках и ногах начальника стражи были из железа! Он мог выломать дверь с помощью его тела, только... Что дальше? Вдруг его схватят? Вдруг убьют? Нет... Лучше оставаться тут и ждать выкупа. Он был уверен, что отец про него не забыл и скоро спасет его.
В коридоре раздались голоса, и аристократ спешно прильнул к двери. Сквозь щель он увидел, как двое солдат тащат закованную в цепи с головы до ног девушку. Декольте в её броне было настолько большим, что виднелась грудь. Длинные ноги едва прикрывала кольчужная юбка. Разумеется, сражаться в такой защите было плохой идеей — по обнаженной голени текла кровь.
— Нет, не к ним. Баба, как-никак... в соседнюю камеру! — Приказал тюремщик и солдаты затащили её в камеру напротив. Уложили на солому и закрыли решетку.
Дверь в камере новой узницы была свежевыструганной и деревянной, как в их камере. А напротив, состояла из толстых железных прутьев, чтобы можно было легко увидеть, что творится внутри.
— Мисс! — Неуверенно позвал Казимир. Необычный наряд и тот факт, что он не видел этой девушки раньше — заставили аристократа быть вежливым.
Но девушка лежала без сознания и никак не реагировала на его слова.
Зато отреагировал начальник стражи.
— Я не мисс! — Истерично завопил боров и ударил головой каменную стену. — Я не мисс! Не мисс!
— Не к тебе обращался, холоп! — Разом вспылил Казимир, но спятивший заключенный не обратил на это никакого внимания.
— Я не мисс! — Вопил он, как резанный.
Лишь под утро он заткнулся.
Но даже эти крики не разбудили девушку. Она спала день за днем. Лежала на соломе, и лишь ровно поднимающаяся грудь указывала на то, что она не мертва, а Казимир давно не был с девушкой...
Пришедший в один из дней целитель в странном, светящемся ошейнике, залечил рану, но так и не смог её разбудить. Дни вновь тянулись за днями. Сырость. Баланда. Вши. И никакой надежды на спасение.
Начальник стражи начал противно кашлять. Казимир, как маг, мог не беспокоиться о большинстве болезней, что терзали простецов, но даже так он старался держаться от психопата подальше. Его поведение становилось всё более странным.
Аристократ не знал, сколько прошло недель в этой ужасной тюрьме, но однажды он слышит звон цепей в соседней камере.
Приободренный внезапным событием он бросается к щели в двери, но вдруг шею обвивает железная цепь.
— Агх! — Сипит Казимир.
Проклятый псих увидел, что он подставил шею и накинулся со спины!
Он пытается откинуть цепь вперед своим даром, но она жмет сзади, угрожая переломать шею. Аристократ отпускает её, секунды хватило, чтобы вдохнуть воздух и собраться с мыслями.
— Это из-за тебя! Всё из-за тебя! Я убью тебя и заслужу прощение! — Кричит псих прямо в ухо.
Казимир сосредотачивается на одном звене. Преобразование металла дается ему тяжело, очень тяжело, ведь он не скульптор... Сквозь смятое горло проходят лишь капли кислорода, но железо поддается. Толстое звено истончается... истончается и лопается! Псих заваливается назад, а Казимир — вперед и врезается в дверь.
В голове — сумбур, его тошнит. Сквозь звон в ушах аристократ слышит, как поднимается псих.
Тот кричит что-то невнятное и замахивается перебитой цепью, словно кистенем, собираясь проломить ему голову!
Казимир обращается к дару и бывшего начальника стражи отбрасывает к стене с такой силой, что хрустит череп!
Он медленно сползает по стене, оставляя на ней кровавый след. Получилось! Кандалы сделали из него игрушку.
За дверью скрипит металл.
— Помоги мне! — Просит Казимир, пытаясь подняться на ноги. Деревянные колодки делают это занятие крайне сложным.
Приближаются шаги... Миг! И дверь словно взрывается, осыпая его щепками. Казимир поднимает голову и видит женскую руку, что насквозь пробила деревянную дверь. Воин...
Хрустят доски, рука выламывает их с такой легкостью, словно это не крепкая древесина, а трухлявые гнилушки. В считаные секунды она ломает дверь и оказывается перед лицом Казимира.
Он смотрит на пошло одетую воительницу снизу вверх. И это самое прекрасное, что он видел с тех пор, как попал в темницу.
— Маг? — Спрашивает девушка.
— А... адепт. — Запинается Казимир и непроизвольно краснеет.
— Пойдет. Рвем когти. — Она грубо хватает его и ломает колодки, чуть не переломав ноги с руками.
Аристократ с наслаждением встряхивает руками. Сколько недель он не мог ими нормально двигать? Райское удовольствие!
