Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник) - Щепетнов Евгений
– Ладно. Хрен с тобой. Иди с Марьяной уладь до конца, оформите документ при свидетелях. И расписку дашь на всю сумму. Понял?
– Да чо ж не понять, понял… – Селифан был такой довольный, как кот, нажравшийся сливок.
«Зараза, золотых на пятьдесят минимум нас нагрел. А то и больше, – подумал Влад. – Да и черт с ним. Пока все идет как надо… почти», – нахмурился он, глянув на пятно на полу.
– Давай сюда девок и шагай доделывать дела. Как закончим – деньги отсчитаем. Погодь, я сам позову девок. Иди.
Селифан вышел за дверь, Влад подошел к тайнику под образами, вынул половицу, нагнулся в подпол и достал мешок с золотыми, что передал ему торговец Панфилов. Отсчитал оттуда триста монет, подумал, достал еще пятьдесят, на мелкие расходы, и снова опустил мешок на место, замаскировав тайник половичком.
«Стремный какой-то у нас тут сейф. Надо что-то придумывать. Еще не хватало, чтобы нас обнесли…» С этими мыслями Влад ссыпал триста монет в один мешочек, пятьдесят в другой и сложил оба у себя в комнатке на кровати. Потом пошел к двери и, выглянув, позвал девчонок:
– Айда, красотки – толковать будем.
Пробегавшие мимо бойцы заржали:
– Красотки, тоже мне, одна кривая и горбатая, другая хромая и мелкая! То ли вон Марфутка была в трактире – хоть схватить есть за что! А это… недоразумения какие-то… Много надо выпить, чтобы захотелось потискать.
– Погодите еще, – усмехнулся Влад, – скоро они вам тут шороху наведут. Бегать за ними будете, как кобели, а только поздно будет. Девки тоже существа мстительные, не забывают обид.
Девчонки вошли расстроенные, видно было, что хоть им и привычно было слышать в свой адрес всякие гадости на посиделках, но там деревенские, свои, а тут молодые ребята, чужие… одно расстройство. Они чуть не глотали слезы.
– Ну что же, с вашими хозяевами мы все уладили, теперь вашими хозяевами будем мы с Марьяной. Обо всех ваших обязанностях я рассказал, кроме одной: бы будете делать все, что я скажу. Скажу, будете мне обед готовить, скажу, в бане меня мыть будет, скажу, спать со мной будете. Это четко вам понятно? Сразу еще поясню, чтобы потом не было слез и криков. Обо всем, что вы узнаете тут, из наших разговоров, из наших дел, полное молчание. Даже если вас пытать будут. Если кто-то проболтается о наших делах, о нас – язык отрежу. И будете до конца жизни ходить клекотать, как орлицы. – Он сделал как можно более жестокое лицо: – Вам это понятно?
– Понятно… господин лекарь, – решилась Арина, – ну мы не против спать с вами, но вам не противно будет? Вы молодой, красивый, а мы уродки ведь. Зачем мы вам такие нужны? Или вы любите спать с уродками? У вас же госпожа Марьяна есть, мы-то, две вороны, зачем вам для этого нужны? Нет, ну мы совсем не против, нам приятно с вами лечь, с таким видным господином, а она-то не против будет? А то нашлет на нас проклятье какое-нибудь, и так жизнь не сладка… – Из ее глаза выкатилась одинокая слеза и упала на доски пола, а Маша вслед за подругой тихо заплакала, уткнувшись в кулачок.
– Ша! Девки, чего разнюнились?! – Влад хлопнул слегка ладонью по столу. Я не извращенец, чтобы любить спать только с уродками, а Марьяна мне друг, компаньон, я с ней не сплю, она и настояла, чтобы купить девушек для меня. Так что можете не опасаться ничего. И вот еще что: я разве вам не сказал, – он хитро улыбнулся и осмотрел девчонок, – вы будете красавицами. Я в ближайшее время займусь вашими болячками – через пару дней вы будете краше, чем любая из барынь на тысячи верст вокруг. И ногу вылечим, и шею с горбом поправим. Только молчите и не болтайте Селифану, а то этот старый пердун цену за вас задерет – с него станется. Ну как, рады?
Девушки изумленно посмотрели на него, потом повалились ему в ноги и стали их целовать, рыдая и заливая слезами. Влад от неожиданности вначале подпрыгнул, потом рассердился и крикнул:
– Ну хватит, что ли! Вы как ненормальные, аж напугали меня. – Он засмеялся, сел на место и посмотрел на счастливо улыбающихся сквозь слезы девушек: – Все, все, кончились ваши беды. Теперь будет хорошая жизнь, все будут вам завидовать. Только смотрите, не скурвитесь, я предательства не прощу! – Он погрозил им пальцем. – Давайте-ка, расстарайтесь там чайку сделать. Налейте и себе, и мне, попьем, пока они там вошкаются.
Минут через двадцать в избу с шумом вошла компания, состоявшая из Селифана, Марьяны, Семена и нескольких бойцов. Селифан подозрительно посмотрел на счастливые лица девушек, но ничего не спросил. Сел за стол, они с Марьяной начали спорить о цене на девушек. Влад досадливо поморщился и махнул рукой. Через полчаса расписка и купчая были готовы, свидетели – Семен и еще один боец – расписались как могли в ней, и Марьяна забрала бумаги.
К тому времени и топчан для девушек был готов – не такой уж модерновый, но спать вдвоем на нем было можно. Девушки с Селифаном сбегали за периной к Фекле и под ее заунывные причитания об обормотках, обобравших несчастную старушку, перина был водружена на место будущего лежбища «заместительниц» Влада и Марьяны.
Это дело было предложено обмыть. За стол уселись Селифан, Марьяна, Влад и Семен – бойцов отправили в стражницкую, подальше от начальства – это вредит авторитету. Маша и Арина, уже по-хозяйски, вместе с Феклой, прислуживали за столом, подавали закуски и выставили на стол бутыль с отвратительно пахнущим мутным самогоном, который держали для таких случаев да для дезинфекции.
Фекла торжественно достала стеклянные стаканы граммов по двести, почти как в нашем мире, и в них разлили мутную сивуху. Влада аж перекосило от запаха – он с юности не пил даже водку. Работая в геологической экспедиции, так раз набухался по молодости, что у него выработался стойкий абстинентный синдром – то есть, если к нему в рот попадала жидкость крепче тридцати градусов, типа водки, его могло вывернуть наизнанку. Он очень тяготился этим недостатком. В жизни мешало: все бухают, а он сидит как сыч, – подозрительно. Зато Влад любил сухое и полусладкое, а больше всего – пиво. Он как хозяин стола встал и произнес тост – в общем, такую дребедень, которую принято нести за столом, чтобы с чувством выполненного долга нажраться до поросячьего визга и уснуть в тарелке с салатом. Все выпили – Влада перекосило, но он сдержался, все-таки за тридцать лет, минувшие с той памятной экспедиции на Тянь-Шань, его организм пообтесался о пиво и сухач.
Налили еще, теперь Селифан произносил что-то типа «от нашего стола вашему столу», – снова выпили. Бутыль прилично опустела. А Влад все это время наблюдал за Марьяной, которая выпивала вместе со всеми. После третьего стакана, когда языки мужиков уже начали заплетаться, она все поняла, посмотрела гневно на Влада, того разобрал смех, и он, чтобы скрыть его, наклонился под стол, сделав вид, что якобы чего-то ищет. Там он обнаружил, что Марьяна под столом усиленно показывает ему кулак, а еще пытается безуспешно дотянуться до него ногой, чтобы пнуть, сохраняя при этом прямую осанку и невозмутимое выражение лица.
Она прекрасно все поняла, когда выпила третий стакан и не обнаружила ни малейшего признака опьянения, что он чего-то там сотворил в ее организме. Марьянины печень и почки, молниеносно очищали кровь от «яда», коим был признан алкоголь, в ударных дозах поступающий в желудок. Он окислялся и перерабатывался практически прямо в желудке, не имея ни малейших шансов ударить ей по мозгам.
Влад незаметно развел руками: мол, издержки производства, зато теперь не отравишься. Марьяна еще раз показала ему кулак, уже ухмыляясь. В общем, пьянка закончилась ничем для хозяев, кроме почетной обязанности идти грузить пьяного Селифана в сани. Пьяный или нет, но мешочек с монетами он держал крепко, соображал трезво и посему приказал привязать его сани к другим саням, где дожидался возчик из деревни, и пьяный обоз двинулся домой.
Семен тоже отправился к себе в стражницкую, по нему практически не было видно, что он пил, только глаза блестели. Лекари зашли в избу, теперь ставшую немного тесноватой от топчанов, кроватей, перегородок и бегающих заполошных баб.
