Джони, о-е! Или назад в СССР 4 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT, FB2) 📗
— Млять! — вырвалось снова у меня. — Но ведь у деда куча сыновей и, естественно, куча внуков и внучек. На мне, что, свет клином сошёлся?
Райдер хмыкнул.
— Очень правильная метафора, Джонни. Именно, что сошёлся свет клином. Дело в том, что все остальные отпрыски фамилии, поступили опрометчиво, женившись или выйдя замуж за простых людей. Остался ты один.
— Пи*дец! — снова выматерился я.
Вот, оно мне было надо, это герцогство⁈ Да ещё такое крутое? Я сидел, тихо забившись под веник, и старался не «высвечивать» и от какого-нибудь баронства не отказался бы. И то, только ради «прикола». А тут, стоило мне заговорить с лордом Райдером о пэрстве, как он понял мой посыл совершенно по-другому, нежели хотел я. Потомок, млять, короля Англии Эдуарда — Плантагенета, млять!
Мысленно я так «разбушевался», что «зашевелившийся» вдруг пузырь своего ментального сожителя я так «шуганул», что тот почти совсем сдулся. С удивлением заметив, что могу ощущать свой ментальный контур, не впадая в трансцедентное состояние[1], продолжил думать о последствиях своего появления в Англии.
С Джоном Сомерсетом мы встретились на ужине в ближайшем и примыкающим к школе кафе, где у Сомерсета имелся свой отдельный кабинет и личный вход прямо из школы. Кафе находилось в том же самом здании, только фасадом выходило на параллельную улицу. В Лондоне было много таких строений, пристройками объединявшимися в огромный единый комплекс. Поэтому и нумерация домов у них была, например — «51− 59». Ха-ха…
— Надо было мне тебе сказать, — морщась, как от зубной боли, проговорил Сомерсет, услышав о королевском предложении. — Но я, честно говоря, совсем забыл о давней традиции. Да и давно это было. Ещё Моэм отрёкся от титула. Откровенно говоря, он терпеть не мог Англию, и заседать в палате пэров было для него чересчур невыносимое испытание. Я и мои дети тоже не страдаем патриотизмом и любвеобилием к Британским традициям и Британской аристократии. И королева, кстати, знает об этом. Вот они и поймали тебя в силки её обаяния. Чёрт побери! Вот я болван!
— Но зачем им это⁈ — удивился я, горячась. — Кто я такой, чтобы быть герцогом⁈
— Ты? Причём тут ты? Им нужны аристократы первого круга. Они женят тебя на какой-нибудь маркизе из потомков какого-нибудь короля, она нарожает от тебя, э-э-э, или не от тебя, детей и они пополнят ряды истинных правителей Великой Британии. Мельчает аристократия, Джонни. Растворяется.
— Чёрт! Хреново ощущать себя этаким, млять, жеребцом, или быком производителем. Хе-хе! — рассмеялся я. — Да и Бог с ними! С детьми!
Джон Сомерсет нахмурился и посмотрел на меня осуждающе.
— Но ведь это твои дети, Джон. Тебе всё равно, кем они станут?
— Мне? Мне-то не всё равно, конечно, но станут они тем, кем станут и отец в этом процессе, практически не участвует. Особенно в формировании сыновей. Дети становятся теми, кем рождаются. Это моя глубокая убеждённость. Даже близнецы, млять, совершенно разные, хотя рождаются от одного отца и одной матери. В них, словно, сразу встраивается поведенческая матрица. И повлиять на них можно только собственным примером и то в очень малой степени.
Джон Сомерсет с удивлением посмотрел на меня.
— И британцы… Вернее — британская аристократия… Они давно поняли, что личность формируют не родители, а окружающие. И потому создали эту, млять, людоедскую систему воспитания в колледжах, где сильные «съедают» слабых и становятся ещё сильнее. Скажете, я не прав?
— Да, нет… Скорее всего, ты прав, просто я не думал об этом с такого ракурса.
— Ха-ха… Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог. Его пример другим наука; Но, боже мой, какая скука с больным сидеть и день и ночь, не отходя ни шагу прочь! Какое низкое коварство полуживого забавлять, ему подушки поправлять, печально подносить лекарство, вздыхать и думать про себя: «Когда же черт возьмет тебя!» Вот этот дядя — эталон действий человека в жизни. Заставить общество заботиться о себе, когда ты немощен — вот к чему должен стремиться человек.
— Ты о материальном? — удивился Сомерсет.
— Не только, но в основном — да. Не нужны никому мои научные или творческие сентенции, кроме узкого круга почитателей творчества или научных теорий. И эти почитатели бросят меня, лишь только я перестану творить. А материальное останется. И за него можно выторговать немного внимания. Хе-хе…
[1] Обер-шталмейстер Великобритании — это должность, на которой находятся в подчинении королевские конюшни. Во время торжественной прогулки верхом он едет за королём очень близко и имеет право использовать в своих целях одного придворного кучера и двенадцать других конюшенных служителей.
[2] Титул учтивости, титул по — у аристократии некоторых стран личный титул, используемый как основной способ именования наследников титулованных дворян (старших сыновей и внуков). В отличие от титулованной аристократии в ряде других стран (Россия, Германия, Польша), во Франции, Великобритании и Испании носителем титула является не любой представитель рода, а только его глава. Поскольку предполагается, что впоследствии титул унаследуют его сыновья (внуки), они неформально также используют титул, но, как правило, «младшего» ранга.
[3] Трансцендентное состояние сознания — это четвёртое состояние сознания, расширенное осознавание всего, которого можно достичь самоисследованием. В мистических традициях трансценденция — это состояние сознания, при котором человек преодолевает ограничения физического существования и, согласно некоторым подходам, становится даже независимым от физического мира. Достичь такого состояния иногда пытаются с помощью молитвы, психоделиков, медитации, дыхательных психотехник. Следует отметить, что понятие трансцендентного состояния не имеет научного обоснования. Оно относится к философским и мистическим концепциям и не имеет подтверждения в официальных научных источниках
Глава 17
— Наверное, Пушкин прав, — вздохнул Сомерсет.
— А вы, действительно, настоящий потомок Британских королей?
Сомерсет хмыкнул.
— Грешен. Но не я один такой. Тут в Британии этих потомков…
— Но, я-то тут причём? — пробурчал я.
— Хм. Назвался груздем, полезай в корзину, — тоже хмыкнул «дедушка».
— Да-а-а… С волками жить — по волчьи выть.
Буквально через два дня состоялся бал выпускников Королевского колледжа, на котором первокурсники вручали нам галстуки с вышитыми королевским гербами. Мы же были одеты в чёрные костюмы тройки и мантии. На мне была мантия с подкладкой кораллового цвета, что означало, что я окончил факультет естественных, математических и инженерных наук.
К моему удивлению, не смотря на то, что я больше года отсутствовал, и однокашники, и преподаватели с кураторами проявили ко мне внимание. Эндрю Данлоп, с которым мне интересно было познакомиться, потому, что я в той жизни предпочитал шины этого бренда, подошёл и, пожав мне руку, сказал:
— Слышал о том, что тебя представили к ордену подвязки и пэрству? Это так, Джон?
Выдержав покер-фэйс и немного помолчав, разглядывая на лице Эндрю каверзу, я просто кивнул.
— Понятно. Но, ты не задавайся, герцог Сомерсета. На самом деле, это тяжкое бремя быть пожизненным пэром. У нас в роду все главы семейств заседают в палате с семнадцатого века. Ты на каких скамьях будешь сидеть?
— Я — консерватор.
— О! Значит вместе! Рад за тебя! Учиться дальше продолжишь?
— У меня другие цели. Подмётки горят, так кручусь.
— Ты — крут, Джонни Сомерсет. Но ведь мы останемся друзьями?
Эндрю Данлоп заглянул мне в глаза.
— Безусловно, Эндрю. Можешь быть во мне уверенным.
Потом подходили: Салли Морган, баронесса Морган из Хайтона с какими-то подружками, которых я не знал, Мэри Джейн Уоткинс, баронесса Уоткинс из Тавистока, закончившая медицинский факультет, Джон Грейди с Ником Дэйкином.
