Игра со Зверем. Шах королю - Алексина Алена (книги серии онлайн txt) 📗
Спустившись на станцию подземки, девушка в изнеможении прислонилась спиной к колонне и прикрыла слипающиеся глаза, тщетно пытаясь подавить необоримую зевоту. Нудно и противно начинала болеть голова. Скорее бы до дома добраться.
Спать, спать, спать.
…Она спрыгивает с платформы, стараясь не упасть и не приземлиться на третий рельс. Ей нужно всего лишь подобрать с закопченных путей монетку и вскарабкаться обратно. Несмотря на предостерегающие крики, девушка бесстрашно наклоняется и поднимает тускло мерцающий кругляш. Должно быть, со стороны она похожа на сумасшедшую – кидаться на верную смерть ради какой-то мелочи!
Из глубины черного тоннеля уже приближается поезд, но Кэсс не слышит его, как не слышит и предостерегающих криков.
Она рассматривает монету. Та оказывается крупной и на удивление тяжелой, с неровными истертыми краями, но бесподобно отчеканенным силуэтом старинного города. Стройные башни, стрельчатые окна, разномастные крыши домов… Наверное, все эти подробности невозможно рассмотреть без микроскопа, однако чем дольше Кэсс вглядывается в диковинную чеканку, тем лучше видит. Изображение словно увеличивается в размерах, выплывает вперед. Уже можно рассмотреть зубчатые каменные стены, узкие щели бойниц, нескольких стражников у высоких ворот…
Ревет гудок. Поезд! Девушка лихорадочно сжимает в кулаке заветную монетку и кидается к платформе, но замирает с глупо протянутой вверх рукой и запрокинутым лицом. На уровне глаз оказываются темные ботинки на толстой грубой подошве. Не тянется спасительная ладонь, не слышатся ободряющие крики.
Незнакомец, облаченный в потертые джинсы и серую футболку, стоит на краю платформы и смотрит вниз. Глаз не видно за темными стеклами очков, но Кэсс узнает Амона и против воли отшатывается – к неминуемой смерти. Однако демон резко наклоняется, крылатая тень мелькает в равнодушном свете фонарей, и сильная рука сжимает запястье девушки. Обладательница диковинной монеты взмывает вверх, не успевая удивиться подхватившей ее свирепой силе. А за спиной уже грохочут вагоны тормозящего состава, и проносится душный ветер подземки.
Хочется кричать, но страх застывает комком в горле, и спасенная жертва только шепчет:
– Не снимай очки…
Однако яростные голубые глаза заклятого спасителя уже смотрят ей в душу, из зрачков глядит бездна. У Кэсс подкашиваются ноги. На жестоком лице Амона расцветает хищная улыбка, и девушка с ужасом видит Зверя. Неужели он спас ее, чтобы уничтожить? Она сжимает в потной ладони монету, понимая – ни вырваться, ни убежать, ни проснуться уже не сможет… На запястье смыкаются стальные пальцы.
– Почему ты спас меня? – одними губами шепчет несчастная жертва, не в силах больше мучиться неизвестностью.
Амон склоняется к ней. От него исходит такой неистовый жар, что у Кэсс начинает кружиться голова. Теплое дыхание щекочет висок, и Зверь отвечает:
– Потому что ты моя.
– Кассандра…
Официантка Ленка сидела за пустующим столиком и лениво болтала ножкой:
– Что за имя у тебя такое? Как у порнозвезды.
Ох, как Кэсс хотелось надеть на хорошенькую белокурую головку этой нахалки кастрюлю из-под гаспачо, да еще постучать сверху половником! Но вместо этого она тепло улыбнулась и ответила, насыпая в солонку соль:
– К счастью, навязшие на зубах имена вроде «Лена» дают не всем. Так что завидуй молча. Или начинай сниматься в эротике – шансы стать Виолеттой, а то и Саломеей увеличатся многократно.
За стойкой заржал бармен Димка – ну чисто жеребец. Хорошо хоть посетителей еще нет. Да при посетителях подобное и не было бы сказано. Зачем?
Ленка надулась. Но на Кассандру ее обида не произвела никакого впечатления: обращать внимание на въедливую склочную сплетницу? Если вовремя ее не обрубить на полуслове – таких гадостей наслушаешься, что ой-ё-ёй. А так подуется-подуется, зато весь оставшийся день будет паинькой. Вплоть до следующего раза.
Напарница и впрямь присмирела, даже подлизываться начала.
– Ну Кася, ну скучно же… – заныла она.
– А ты поработай. – Этот едкий профессиональный совет канул в пустоту.
Лентяйка только сморщилась, но с места не сдвинулась.
– Ну, Ка-а-а-ась… Ну расскажи…
Димка поддакнул:
– Правда, чего это так тебя назвали-то чудно? Кассандра – это ж вроде что-то из Библии?
Девушка хмыкнула:
– Вообще-то из греческой мифологии.
– Ну и? – не смутился парень.
– Что «ну и»? Ну и назвали меня так. А почему – не знаю.
Оба слушателя вздохнули, поняв, что развлекать их не будут. А Кэсс направилась расставлять солонки по столам. Ну правда, не рассказывать же этим балбесам, что на самом деле в свидетельстве о рождении ее записали Александрой, но мама Валя – большая затейница – не хотела называть девочку мужским именем: в маленькой Санечке и так хватало пацанских замашек. Поэтому долгое время она звала девочку просто «дочкой», а потом в одной из книг нашла миф о Кассандре (другая версия имени которой звучала, кстати, как Александра), а после еще и роман какой-то красивый прочла.
Поразмыслив, опекунша решила, что ее необыкновенной девочке сам бог велел носить необыкновенное имя, а тут еще так удачно нашелся подходящий «двойник» – и мифология тебе, и женственность, и значение. Так дочка стала Касей, а впоследствии Кэсс. Когда же пришло долгожданное совершеннолетие, девушка недолго думая решила придать домашнему прозвищу статус официального. Это стоило неоднократных походов в загс, написания заявлений и оплаты сколько-то рублевой госпошлины. В общем, мелочи в сравнении с тем, как плакала, растрогавшись, мама Валя. И как такое объяснишь кому-нибудь?
– Кась, – Ленка таки взялась за салфетки, – чего ты сегодня злая-то такая?
– Не выспалась, – отрезала напарница.
Кошмар про монету был первый за последние недели, и душа места не находила.
А может, просто пора лечиться? Добровольно сдаться в больницу имени Кащенко, принимать пилюли, подставлять мягкое место под уколы, смотреть на всякие странные картинки и беседовать с сострадательным доктором? Кэсс даже заулыбалась – такой дурацкой показалась ей эта перспектива. Впрочем, улыбка быстро растаяла. Проклятый демон не давал покоя! Она вспомнила последние сказанные Амоном слова, и в сердце кольнула холодная игла. Всплыл в памяти страшный взгляд, никак не сочетающийся с вкрадчивой человеческой речью и теплым дыханием у ее виска. Похолодев, Кассандра поняла, что воспоминания балансируют на грани ужаса и наслаждения. Руки задрожали.
– Эй, ты чего? – удивленно спросила Ленка, глядя на катящуюся по полу солонку. – Хорошо хоть не разбилась.
Рассыпать соль – плохая примета… Господи, да куда уж хуже-то! Кэсс побрела в кладовку за веником.
Похоже, соль и впрямь рассыпалась не к добру. Кэсс едва доработала смену: мутило, лихорадило и корчило, словно злобный зверек пытался прогрызть плоть, чтобы вырваться наружу.
В квартиру девушка вошла уже на автопилоте. Захлопнула дверь и без сил рухнула на пол. Боль побеждала. Ах, мама Валя быстро набрала бы в шприц какой-нибудь но-шпы или анальгина и ввалила бы так, что полноги отнялось. Зато потом обняла бы, положила на живот теплую грелку и долго гладила по голове – пока боль не отступит, посрамленная совместными силами любви и фармацевтики. Но мамы больше не было. А сама себе Кэсс не сделала бы укол при всем желании – даже просто разогнуться и доковылять до кровати не могла.
Тянущие спазмы стали нестерпимыми.
– Помоги… Хоть ты помоги, сволочь бездушная… – всхлипнула девушка, сворачиваясь калачиком на полу прихожей.
Кого она просила сейчас о помощи? Вообще-то взывания к воображаемому демону – верная шизофрения. Но ведь и к собственному безумию можно привыкнуть. А уж если умолять о подмоге, так кого-то конкретного. Хотя… умереть бы уже, наконец, только не корчиться вот так – на старом линолеуме тесной малометражки.
Горячая рука легла на лоб, убирая с лица потные волосы. Исполненные муки карие глаза встретились с прозрачными голубыми.
