Долг платежом красен - Алисон Арина (лучшие книги TXT) 📗
Та-а-ак… штанишек на эту худобу не наблюдается… О-о-о, а это что?! Панталоны? Надеваем, выбирать не из чего. О нормальной одежде будем заботиться потом. Обувь. Обалденные шузы… и все это, конечно, не фонтан, но сейчас главное — с дедулей разобраться. А что это у нас на столике рядом с креслом? Ого! Винцо! Хорошо пахнет. Э-э… стоп! Детский организм не травим. Судя по худобе, доза может оказаться смертельной.
— Магистр Жаколио, выпейте, пожалуйста.
Блин, я чуть слюной не захлебнулся. А он открыл глаза, уставился и опять молчит, как до обморока. Положеньице… Попробуем еще раз.
— Магистр, не будете ли вы так любезны все же объяснить причину и способ моего появления здесь!
Глазки приопускаем, улыбаемся. Стоп! Стоп! После предыдущей улыбки его и перекосило. Сначала надо убедиться, что моя улыбка не смертельна, а потом уж разбрасываться… Попытаемся по-другому, серьезненько так и внимательно смотрим в глазки… Да-а-а… Неадекватная реакция… в смысле все те же и в том же месте… По-хорошему, ему б по мордам и матом, да уж очень разные у нас весовые категории, и явно не в мою пользу… Спокойствие и только спокойствие. Следующая попытка.
— Магистр, вы просили вспомнить, сколько мне лет и чем я там занимался. Как мне кажется, в том мире я был мужчиной годов эдак сорока. Точнее сказать не могу, все пока что несколько размыто и как бы в тумане. Последнее, что помню, это как я садился в самолет — ну это такая тачка, летающая и перевозящая пассажиров, в смысле людей… Устал за день, и только устроился в кресле, как сразу и заснул… Думаю, погиб я там, иначе невозможно объяснить мое появление здесь. А перед посадкой в самолет, помню, прогуливался с двумя детьми, лет восемнадцати… Нет, дети вроде бы не погибли. Да!!! Они улетели немного раньше… Странно, почему со мной были дети?! Ведь у меня вроде и семьи не было… О-о-о, вспомнил! Это племянники! Я при них был… э-э-э… можно сказать телохранителем и воспитателем, в смысле учил их многим вещам… Да… точно, именно учил. Меня муж моей сестры уговорил на это дело. Он пошел о-о-очень большие деньги делать, а чтоб не подвергать жену и детей опасности, от них ушел. Меня же попросил охранять его семью… Платил он мне о-очень хорошо… да, хорошо… Четыре года…
Я совершенно погрузился в воспоминания, которые медленно разворачивались перед моим мысленным взором…
Из задумчивости вывело громкое покашливание мага. Судя по всему, тихонько он уже накашлялся. О! Я уже сижу в соседнем с магистром кресле, и в руках стакан. А что в стакане? Ну-у-у… Я так не игра-аю… Хотя о чем это я, мне ведь себя беречь надо. С таким телом и здоровьем, как у меня сейчас, можно помереть и без помощи со стороны. Старик вроде бы как немного расслабился, думаю, можно уже и спрашивать.
— Надеюсь, что ответил достаточно подробно на ваши вопросы? Теперь бы хотел получить ответ на свои. Как я оказался в этом теле и почему?
Магистр повозился в кресле, поудобнее усаживаясь, отхлебнул немного из бокала и, тяжело вздохнув, спросил:
— Полагаю, вы не в обиде… за появление в… этом… месте?
Я удивился. Он же слышал — там я погиб. Продолжить жизнь — что же здесь может быть обидного? Тело, конечно, мягко говоря, не в моем вкусе, но тут не до выбора, и так один шанс из миллиона… Но свое мнение лучше держать при себе и дедуле на подобные мысли лучше даже не намекать, чтобы он не начал изображать из себя благодетеля.
— В первую очередь мне хотелось бы понять, зачем и почему я здесь, а лишь затем разбираться с «обидно — не обидно».
Не все, что делается, — к лучшему.
Не все, что к лучшему, — к лучшему для всех.
Старик долго молчал, словно не решаясь выдать важную тайну, но затем еще раз вздохнул и начал свое повествование. Как оказалось, начало этой истории было заложено еще родителями Лионеллы, девочки, в теле которой я находился. Ее отец из очень влиятельной и богатой семьи, находящейся в родстве с правящей династией. Ему прочили прекрасную карьеру. Мать же девочки из обедневших дворян, чье поместье расположено на самой границе королевства, у подножия труднопроходимых гор, называемых Скалистыми.
По какому-то поводу госпожа Люсия, будущая мать Лионеллы, вместе со своим отцом посетила столицу. Их дальняя родственница, у которой они остановились, взяла ее с собой на бал. Там девушку и увидел Сорейн Гросарро, будущий отец Лионеллы… Приблизительно через неделю граф попросил руки госпожи Люсии… Его родственники были против женитьбы и устроили большой скандал. Сразу же возникли проблемы и с карьерой юноши.
Графу с молодой женой пришлось уехать к ее родителям, в бедное поместье. Но Гросарро настолько был счастлив находиться рядом с возлюбленной, что даже не обратил на эти перемены внимания. Однако сама госпожа Люсия была уверена, что, лишенный столичного общества и карьеры, ее муж несчастен и что это лишь ее вина. Она так сильно печалилась из-за этого, что через год после рождения пятого ребенка умерла.
Прошло уже почти одиннадцать лет, но господин до сих пор вне себя от горя. Ведение дел заброшено. Нет денег на образование двум сыновьям, а это значит, и карьера им не светит. Нет приданого трем дочерям — по этой причине вряд ли они смогут достойно выйти замуж… Лионелле, пятому ребенку, при любом раскладе мало что светило.
В замке, если это можно так назвать, есть очень большая библиотека. Некоторые экземпляры книг вряд ли возможно найти где-либо еще. Несмотря на то что девочке только двенадцать лет, она последние два года по 12–15 часов в день проводила в библиотеке. Ища способ поправить дела своей семьи, в последнюю очередь Лионелла думала о себе. Месяца два назад в ее руки попал древний манускрипт с ритуалом, предположительно решающим проблемы. В конце рукописи говорилось об удачном исходе, но внизу была приписка, которая, если исходить из стиля написания, была сделана спустя много лет. В ней говорилось, что друг писавшего приписку, пытаясь повторить обряд, умер. Лионелла решила провести церемонию, несмотря на то что точно было неизвестно, что должно произойти и как это поможет ее семье. И более того, она знала о реальной возможности умереть. Отговорить ее магистр так и не смог: девочка решительно заявила, что, несмотря ни на какие помехи, она проведет ритуал, но уже без мага, и в случае плохого исхода часть вины будет лежать на нем. Магистру пришлось смириться. Месяц ушел на подготовку, и неделю назад обряд был совершен. Старик чуть не умер от горя, находясь все это время рядом с девочкой, впавшей в кому, и не имея возможности ей помочь.
Я слушал этот удивительный рассказ, перемежаемый горестными вздохами, и мне было немного неловко (как будто это моя вина), что мое сознание появилось именно в этом теле.
Мы какое-то время молча размышляли над недавними событиями, приведшими меня сюда. И в итоге я понял, что-то в рассказе мага не сходилось.
— А не слишком ли легко вы поверили, что я из другого мира?
— Язык, которым написан манускрипт, в нынешние времена частично вышел из употребления, смысл некоторых слов мог сильно измениться, но мы все же сделали вывод о трех вариантах исхода ритуала:
1) проводивший его наделяется какими-то способностями;
2) душа проводившего, заменяется на Великую Душу, способную осуществить задуманное;
3) смерть.
Поскольку вы были скорее живы, чем мертвы, я пытался понять, какой из двух оставшихся вариантов сработал.
На старика было жалко смотреть. Судя по всему, он очень надеялся на первый вариант. А тут и душа отважной девочки потеряна, и я на Великую Душу явно не тяну. Да-а-а… Мне его и обнадежить нечем. Хотя…
— Не расстраивайтесь так. Я получил в дар новую жизнь и в благодарность за это постараюсь реализовать желание Лионеллы. В конце концов, сейчас это и моя семья. Ведь и в моих интересах повысить благополучие новых родственников, каждого в отдельности и мое собственное в том числе. — Все, что я говорил, действительно было правдой, и поэтому моя речь звучала убедительно. — В прошлой жизни я много и долго учился. Мне надо только восстановить навыки. Обещаю вам приложить все силы и знания для достижения результата, ради которого проводился этот ритуал! — Пришлось добавить немного пафоса в голос, чтоб звучало как клятва.
