Школа выживания (СИ) - Гавряев Виталий Витальевич (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
И вои сейчас, люди сидели и наблюдали за прогорающим костром, рядом с которым возился Уин, и довольно приговаривал: "Быстро, кусать. Быстро, узе быстро‟. Из чего пришельцы из другого мира делали вывод, что в скором времени, они будут есть вкуснейшее мясо, у некоторых даже заурчал живот. А почему их называют пришельцами с другого мира? Так они сами пришли к такому выводу, и весьма давно. Часы, у кого наручные, а у кого и в сотовых телефонах, или смартфонах, были совершенно бесполезными, так как сутки были длиннее. По приблизительным подсчётам, они превосходили земные на два с половиной часа.
Люди сидели, слушали обещания скорого обеда, а долгожданное время приёма пищи, постепенно оттягивалось, и у голодных попаданцев, создавалось впечатление, что оно не наступит никогда. Но вот. Коготь уверенными движениями сгрёб с земли все угли, затем, стал аккуратно разгребать и раскалённый грунт. Здесь пытка усилилась добавлением обонятельных флюидов, по округе расплылся дурманящий запах печёного мяса. Пришельцы зашевелились намного активнее, они заворожённо наблюдали как Коготь, сначала выложил огромные порции угря на самодельное блюдо (сделанное из куска жести снятой с мерседеса), после чего, поставил это божественно пахнущее изобилие на обеденный стол.
И только после того как началась трапеза, все люди поняли, насколько они счастливы, и для достижения этого чувства, им многого не надо. Для этого им не нужны шикарные дачи, престижные, сверхдорогие авто, всякие там элитные костюмы и валютные счета в зарубежных банках. Так уж получилось, что главным в этой жизни стало наличие пищи, а самым ценным здесь являлось мясо. А оно было. Оно пленило своим вкусом, и казалось, что буквально таяло во рту, его хотелось есть, есть и есть: вот только желудок с этим желаниям был категорически не согласен, за время вынужденной диеты, он отвык от обилия пищи и к великому сожалению едоков, насыщение наступило слишком быстро. Единственным, кто не пожелал смириться с этим фактом, была Екатерина Сергеевна. Со словами, что несмотря ни на что, необходимо накапливать внутренний жир, она, не без труда, осилила ещё один большой ломоть мяса, за что вскоре и поплатилась. У неё, почти сразу, появились рези в желудке. В чём она сразу же назначила виновного - Уина, мол, это он так плохо приготовил еду, и именно ей достался эта проклятая некачественная порция мяса: "А может быть, он его мне специально подсунул. Так и было задумано‟. - Безапелляционно обвиняла она охотника. На памяти у всех было то, как она старалась припахать, по её мнению, праздно шляющегося аборигена, а он её попросту игнорировал. И все обвинения, окружающие, воспринимали как продолжение того противостояния.
А тем временем, женщина ходила по лагерю, прижимая руки своему солнечному сплетению, временами она присаживалась, бледнела от боли, стонала, когда та становилась нестерпимо острой. Однако от предлагаемой ей помощи, отказывалась. Её не устраивало то, что и Коготь и Гриша, предлагали ей взять горсть древесных углей (естественно остывших) из печки и съесть ех, естественно запив эту гадость водой.
"Вы смерти моей хотите! Душегубы! - истерично кричала она. - Не умертвили мясом, так желаете золой добить!‟
"Дура, - спокойно отвечал ей Григорий, - В аптеке, небось, активированный уголь покупала? А это, его натуральный аналог. Причём, это лекарство совершенно бесплатное‟.
- Ага, как сыр в мышеловке. ...
Впрочем, в скором времени, устав от болей, женщина сдалась, и, борясь с рвотными позывами, употребила все древесные угольки, которые ей услужливо подали. А ещё через какое-то время, боль и тяжесть в желудке стали утихать. Что впрочем, не избавило Когтя от обвинений, мол, её всё равно отравил этот дикарь.
Уже вечером, когда тьма только вступала в свои права, сидя у костра, люди доедали угря, ели все кроме Домбровской, которая демонстративно употребляла только манго. А что ещё нужно для счастья? Мирно потрескивающий огонь, полный желудок, и приятная компания. Вот люди и расслабились. Им было хорошо, можно сказать даже уютно, и их, заворожённых пляской языков костра, потянуло на беседу. Чем и постаралась воспользоваться Екатерина. Она некоторое время понаблюдала за Григорием и стала исподволь, как ей казалось незаметно, выводить его на откровенное излияние всего того, что у него наболело. Излить так сказать душу, и сделать это именно ей, поплакаться, так сказать, в её жилетку.
Эти потуги не остались не замеченными. Трудно не заметить того, что навязывается человеку с таким напором. Вот Гриша и играл с Катериной, словно кошка с мышкой. На прямые вопросы отвечал коротко и уклончиво, чаще всего отговариваясь, что это сугубо личные моменты его жизни, про которые ему не хочется говорить, и замолкал. На обвинения, что Домбровская только что рассказывала такие же факты из своей жизни, Акимов отвечал: "Это было ваше решение. Я вас не неволил‟. - Гриша знал, что добившись его душевного излияния, Екатерина Сергеевна постарается стать этакой "заботливой мамочкой‟ и уже с этой позиции, навязывать ему свою волю.
Эта игра продолжалось недолго, так как неожиданно для всех, Лисовую прорвало на откровение. Она заговорила, да так что остановить это душеизлияние оказалось невозможно. Молодая женщина говорила обо всем, что её тревожило, выставляя напоказ все свои "болевые точки‟, на которые при желании можно будет воздействовать. И именно эти откровения, стали причиной напряжённого разговора, который состоялся между Григорием и Екатериной. А произошёл он через две условных недели.
Его причиной стал прессинг Ольги. Стоило Акимову и Когтю уйти на охоту, как на Олю обрушивались необоснованные упрёки, и "душещипательные‟ беседы с Катей, во время которых ей внушалось, что все, что девушка делает, глупо, бессмысленно, бестолково. Мол, она и есть самое слабое звено в их команде. Пусть не сразу, но Гриша увидел, что постепенно его девушка стала замыкаться в себе и в её взгляде появилась неуверенность и какой-то необоснованный страх. Однако все его попытки узнать причину этих перемен, натыкались на стену молчания, а последнее время и слёз. Первое время, всё это он списывал душевное смятение своей подруги, на её усталость и осознание необратимости всего с ними произошедшего. Ну не мог он подумать, что в столь сложных условиях выживания, кто-то начнёт вести такие глупые интриги - делить то пока нечего.
И вот, очередным, нечем не примечательным утром, разве что Гриша знал, что с запасами копчёного мяса всё в порядке, он решил посвятить день хозяйственным работам. А для начала, отправился вслед за Ольгой, расспросить что с нею происходит и узнать, не нужна ли его помощь, девушка буквально только что пошла во второй зал пещеры, чтоб набрать ведро чистой воды. А Григорий, воспринял это как возможность поговорить с подругою наедине.
"Оля, погоди. - обратился парень к Ольге, когда та, зачерпнув воду, собиралась отправляться обратно, к кухне. - Что с тобой происходит? В последнее время, ты прямо сама не своя. Ходишь как "потерянная‟ и не желаешь со мною поделиться тем, что так тебя беспокоит. Бестолочь ты моя, родная. Ну, что происходит?‟
Ведро, неожиданно выскользнуло из рук девушки и, ударившись об каменный пол, опрокинулось. Вода расплескалась и обрызгала обоих людей. А Оля, неожиданно осипшим голосом, поинтересовалась:
- Это правда? И ты ...? Ты тоже считаешь, что я слабачка?
- С чего ты так решила?
- Ну, ты же сам только что сказал, что я бессмысленно шляюсь и от меня нет никакого прока.
- Не передёргивай слова. Я всего лишь посетовал, что тебе тяжко, а ты, вместо того чтоб поделиться со мною своими тяготами, попросту перестала со мной общаться, замкнулась в себе, и молчишь как пионер на допросе. Ну что, ни о чём, не желаешь со мною поговорить?
Последовала немая сцена, где Гриша, как любой влюблённый, смотрел с нескрываемой нежностью на свою девушку. А она, насколько это было видно при плохом освещении пещеры, растерянно смотрела на Акимова, и часто моргала. Можно было только догадываться, о чём в этот момент думала девушка, какие страсти и сомнения бушевали в её мозгу. А ещё через несколько секунд, она беззащитно уткнулась лицом в грудь своего парня и, не сдерживая себя, расплакалась.
