Гайавата (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" (лучшие бесплатные книги .TXT, .FB2) 📗
- “Я не гусь, но селение спасти постараюсь.” – решил Питер. – “А так как не гусь, то орать не буду.”
Он не добавил, что вместо него орать будут враги, если он позволит, конечно.
Тихо надев кирасу Бизона, Питер взял доделанный бронзовый меч в правую руку, в левой уже был нож. Пусть он не владел холодным оружием типа “меч бронзовый, остро заточенный”, но для того, чтобы проколоть летальную дырку в спине человека, два высших образования не нужно. Но на всякий случай, у него есть одно.
Только он собирался выходить, как услышал сдавленный всхлип, напоминающий всхлип человека, которому пробивают горло острым предметом. Он образуется от того, что трахея резко наполняется кровью, но по ней при этом идёт воздух. Питер ни с чем не перепутает этот, до сих пор отвратительный ему, звук.
Он тихо приблизился к дверной занавеске и посмотрел через щель между занавеской и дверным проёмом. Никого, можно выходить.
Он обошел свою мастерскую и направился к длинному дому. По дороге ему попалось тело в женской одежде. Скорее всего, Иоми, которая уходила в длинный дом. Под ней объемная лужа крови. Питер склонился к ней, чтобы рассмотреть лицо. Точно она. Нужно торопиться, ей уже не помочь.
Возле длинного дома лежали мертвые воины могавков, двое дежурных, а человек пять неизвестных разобрали горящие ветки из их костра и начали бросать их на крышу длинного дома. Питер побежал на них, на ходу бросая нож в склонившегося к костру за новой веткой. Нож попал точно в шею, хотя Питер целился в голову, но тоже результат. Кровь зашипела в костре, а затем враг упал в него, довольно быстро взявшись пламенем.
У них видимо тут конвейер, один берет ветку, идет бросать, в это время другой возвращается к костру за новой веткой. На лицах никаких эмоций, будто работу какую-то выполняют. Питер этого терпеть не стал.
- Эй, дебил, твой друг горит! – заорал он во всё горло. – Помоги ему!
Враждебный абориген бессмысленным взглядом уставился на тихо горящее тело соратника, а Питер в это время продолжил бежать на него. Абориген очухался и вытащил из перевязи томагавк, но поздно. Питер рубанул его косым ударом по шее.
Оставшиеся трое заволновались, вглядываясь в темноту, в которой скрылся Питер. Крыша длинного дома хорошо взялась огнем, нужно торопиться.
Трое начали возвращаться к костру. Один абориген что-то сказал остальным встревоженным голосом, когда увидел два тела, одно из которых уже неплохо прожарилось, если верить запаху барбекю, разносящемуся по воздуху. Шутка. Воняло горящей кожей, палёными волосами и сгоревшим мясом, ещё и сам горящий абориген представлял из себя скверное зрелище. Кажется Питер переусердствовал с эффектами.
Самое печальное, он проорал оскорбление, вражеские аборигены громко говорили, в воздухе воняет, а его соплеменники даже не почесались выйти и узнать, что происходит. Совесть, видимо, очень чистая – крепко спят.
Питер поднял с земли небольшой камень и, перемещаясь в кромешной тьме, на ходу бросил его в стенку разгорающегося дома. Аборигены непроизвольно развернули головы, Питер воспользовался этим на 100%. Точнее, на 33,3%, убив самого ближнего аборигена, колющим ударом в область под левой лопаткой. С хрустом вырванный из плоти меч сразу же помчался на отражение удара боевой дубинкой, которую не перерубил, но зарубку оставил существенную. Нужно отходить, двоих воинов он не потянет. Питер попятился, а воин сплоховал. Вместо того чтобы ждать приятеля, он рванулся за ним, отчего получил разрез на груди, из которого хлестнуло кровью. Второй что-то раздумал подходить, решив пристрелить Питера. Лук натянут, стрела на тетиве, очень мало времени на действия. Звон удара тетивы об кожаный наруч, стрела ударила в область живота. Питер ощутил лишь средней силы толчок, поэтому не стал медлить и побежал на лучника. Тот растерялся, так как ожидал, что Питер будет стонать и наматывать свои кишки на древко стрелы, вместо того, чтобы бежать на него со странным оружием. Удар, шея перерублена до позвоночника. Меч зафиксировался между позвонками. Рывок, ещё один, освобожден. Шейные позвонки тоньше и мягче поясничных, так как должны обеспечивать подвижность головы, поэтому оружие в них застревает редко, но бывает. Питер видел, как похоронная команда долго вытаскивала застрявшую саперную лопатку из шеи трупа одного морпеха, убитого в джунглях неизвестным вьетконгом из тоннеля, который Питер потом зачищал, вооруженный кольтом, ножом и фонариком. Духота, намечающаяся клаустрофобия, червячки в стенах, зачем-то затащенные внутрь трупы американских солдат, вонь, мухи, вьетконги и ловушки. По тем временам Питер совсем не скучает, но отказаться от памяти о них не может. Потому что такое нельзя забыть.
Абориген с разрезанной грудью справился с шоком, бросил в спину Питера копье. Не будь на нём кирасы, он бы уже дважды умер. От копья удар был ощутимее, но он не упал. Развернулся и медленно пошел на ошеломленного противника. Тот выставил перед собой дубинку и что-то кричал на своём. Питер зарезал его как поросенка, так как тот был скован страхом. Ни эмоций, ни мыслей, просто действие.
Его этому научила не армия США, не детство на окраине Нью-Йорка, его научили этому вьетконги, которые воевали только так, изнуряюще, шокирующе, безразлично к себе, своим и врагам. Жизней они не ценили. Если в Америке по каждому самолету с трупами из ‘нама поднимался вой, что аж в Сайгоне слышно, то в самом Вьетнаме ежедневно умирали сотни, но их даже не считали. На всей планете Земля сейчас перманентный Вьетнам. Везде убивают и умирают без счета, тысячи, десятки тысяч, смерть поджидает везде, это не безопасный и изнеженный двадцать первый, это смертельно опасное и жестокое Новое Время. Средняя продолжительность жизни около 30-35 лет. Хотя и предшествующее ему Средневековье не отличалось гуманизмом, смертность максимальная в истории человечества, средняя продолжительность жизни – 25-30 лет, Античность тоже была жестока, исчезали народы, карты перекраивались. Средняя продолжительность жизни – 20-22 года. Даже в “цивилизованной” Римской империи. А дальше можно не смотреть, лучше не было. Никогда.
Питеру очень повезло, что он оказался среди жестоких и тёмных дикарей Северной Америки. В Европе сейчас истинно просвещенные и реформированные жители сжигают “ведьм” на кострах, уже тысячу лет убивают друг друга на религиозной почве, воюют, умирают от чумы, которая как вспыхнула в четырнадцатом веке, так и продолжает время от времени вспыхивать вновь и жать свою жатву. Оспа здесь такое обыденное явление, что никто уже не обращает внимания. Она убивает, убивает много, а ещё она скоро придет в Америку, или уже пришла. Ацтеки попадут под раздачу первыми, остальные чуть позже. В конце семнадцатого века англичане начнут помогать болезни распространяться среди индейцев Северной Америки, первое фактическое боевое применение биологического оружия. Факт зафиксирован, американцы не стыдятся, “это же были, мать их, долбанные англичане, а не мы”.
Питер мыслил на ходу, вбежав в длинный дом и будя мирно спящих соплеменников. Паники нет. Огонь ещё не накрыл всю крышу, время было. Аборигены выходили организованно, хватая вещи, еду и ценности. Старейшина громко раздавал команды, спокойно, будто на собрании народ организовывает. Похоже, уже не в первый раз пожар.
- Что не так с крышей? – спросил Питер у Бизона, который стоял и смотрел на убитых стражников и неизвестных.
- С крышей? – не понял Бизон. – Туманного Ворона и Синего Ветра убили. А кто эти четверо?
- Пятеро. – поправил его Питер. – Вон та кучка в костре это тоже человек. Был. Лазутчики. Горящая крыша – их работа. Убили мою содержанку.
- Кого убили? – не понял Бизон.
- Ну ту молодую, которую мне вчера отделили от трофеев. – объяснил Питер. – И что, у вас всегда так?
- Как? – Бизон задумчиво смотрел на труп в костре, который уже потух. – Я-то думаю, чем воняет...
- Дом горит. Никто не бегает, не орёт, спокойно вещи вытаскивают, как будто раз в месяц горим. – Питер сплюнул под ноги. – И что, б№%дь, не так с крышей?
