Болото - Левантская Гюрза (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Это был сая. Вернее, то, что раньше им являлось. Вместо улыбчивого паренька перед ней стояло создание, весь вид которого свидетельствовал о глубочайшей степени безумия, с трудом можно было признать знакомое существо. Глаза горят, лицо искажено в гримасе, с подбородка течёт слюна. Его тело изменилось, под кожей что-то бурлило, перекатывалось, вызывая у зрителя попеременно ужас и тошнотворный рефлекс. Все волосы встали дыбом, что на голове, что на теле, каждый волосок будто ожил, переливаясь в свете фонаря. Оскаленный рот был полон зубов, казавшихся острыми, как ножи, клыки выделялись на общем фоне своим крупным размером и похожими на иголки концами. Руки и ноги заканчивались, вместо ногтей, блестящими изогнутыми когтями. Именно они издавали цокающий звук при движении по деревянному полу и ранее – по крыше.
Парень вошёл внутрь и выпрямился перед Ирой во всей красе своего нагого великолепия. Ни единой тряпки на нём не было. Его достоинство явно свидетельствовало о высочайшей степени возбуждения. В его намерениях, если в его голове осталось хоть что-то, кроме животной похоти, сомневаться не приходилось. Рабы и рабыни старались уйти, исчезнуть с глаз этого существа, старики, как могли, прикрывали женщин. На лице эльфийки был неописуемый ужас, она забилась в самый дальний угол, сев на колени и стараясь руками и тряпьём прикрыть ту часть тела, которая сейчас интересовала безумное создание. Холодный пот покрывал лица мужчин и женщин. Видимо, разбору по половому признаку это существо делать не собиралось, и все об этом знали. Куда девался симпатичный рубаха-парень, которого она видела каждое утро? Его тело бесконтрольно менялось на глазах, то обрастая шерстью, то снова становясь гладким. Мышцы напоминали желе, которое бурлило под кожей. Зрачки превратились в точки. Существо всё более и более приобретало волчьи черты. «Мама дорогая, это что, оборотень?!» Ира стояла перед ним, полная ужаса и непонимания, не способная уйти с его пути, даже если б захотела. А он, увидев её прямо перед собой, готов был броситься в любую секунду, ничего больше не видя и не обращая внимания на других обитателей барака, нацелившись на конкретную добычу, преграждающую путь.
Это было состояние, описываемое фразой «в вашем адреналине крови не обнаружено». В какой-то момент у неё перед глазами остался только сая, двигавшийся словно в воде. Всё казалось медленным и виделось кадрами. Драться, защищая собственную жизнь, ей не приходилось никогда. Это было не истеричное желание отстоять свое «я», как в случае с Каррой, и не экспромт по защите слабого, как с Минэ. На кону – само её существование. Чувство, подогретое извечным, древнейшим желанием женщины защитить собственную девичью честь, даже если последней уже давно не было и в помине. При всём старании она не сможет после описать, как работал её мозг в этой ситуации, из каких источников черпал озарение и решения. Ей казалось, что она вообще не думала, а исключительно действовала. Откуда в голове всплыла устойчивая позиция для драки, и сама не знала: может, по телевизору видела, может, кто-то когда-то показывал. Однако ноги автоматически встали в позу, колени подогнулись, одна рука поднялась чуть выше бровей, защищая лицо. Справиться с этим существом нереально, поэтому, когда он бросился на неё, сделала единственное, что было по силам, – ухватила его голову в районе ушей, большие пальцы рук направляя в глаза. Нечто похожее она проделывала во время драки с Каррой. Со всей дури впиваясь ногтями, царапая и причиняя боль, со всей приправленной адреналином силой повиснув на ушах зверя, въехала ему коленом в пах. Полузверь согнулся в три погибели. Однако она недооценила его нечеловеческое здоровье. Буквально через мгновенье он был уже на ногах. Изогнув спину, он цеплялся руками за пол, постепенно становясь на четвереньки. А ещё через полминуты перед ней стоял уже огромный… волк, наверное, будет правильным определением, хотя скорее он напоминал волчье-собачьего метиса. В глазах было только одно желание: убивать!
«Доигралась!»
Внезапно, несмотря на горячку боя, на неё снизошли спокойствие и расчётливость, уровень адреналина резко упал. С животными дело приходилось иметь в больших количествах, и их она считала куда менее опасными, чем людей. Руки ещё дрожали от возбуждения, но мысли были ясны. Что такое волк? Большая собака. Наиболее опасны они в стаях, но перед ней был хоть и крупный, но единственный экземпляр. И самое страшное – пасть. Пережить удары когтями до прибытия подмоги более чем возможно: у одной из женщин уже проснулся голос, она вовсю орала, скоро сюда прибежит охрана. «Пасть. Её надо вывести из строя. Места для достаточного разбега, который бы добавил зверю инерции, способной сшибить с ног, тут нет. А значит…» Домыслить не получилось, потому что именно в этот момент он прыгнул на неё, показав зубы и целясь в горло. Ира рефлекторно выпрямилась и, сжав кулак, с ударной силой отправила его прямо в рот животному, а второй рукой изо всей силы зафиксировала голову, обняв шею и удерживая под мышкой. Рука проталкивалась все глубже, царапаясь о зубы, которые были ещё острее, чем казались на вид. Они покатились по полу, зверь бил лапами, но боли в этот момент не чувствовалось. Нос уловил запах свежей крови. Своя или его? Кулак дошёл до самого горла, Ира царапала нёбо изнутри ногтями, второй рукой не давая вырваться. Она удачно упала: зверь был силён, и только боль, мешающая мыслить, и вес чужого тела, полностью лежащего сверху, не давали ему встать. Оборотень бился, попав в ловушку, которую не ожидал, но сделать ничего не мог – кулак мешал ему сжать зубы и дышать, боль лишала разума. Зверь боролся за каждую крупицу кислорода. В этот момент раздался топот ног, и в барак ввалились охранники во главе с начальником. В руках у всех были арбалеты. «Они что, убить его собрались?» Ира посильнее прикрыла тушу своим телом, дав возможность «волку» лупить её задней левой лапой, но при этом закрыв от стрелков. Глаза бегали по сторонам, ища помощи или решения. Да, зверюга вне себя, но это же… перед глазами встало улыбчивое лицо парнишки, каким он был тем утром, когда подставил руки под верёвки. И тут её осенила мысль. Она даже замерла. Но как это осуществить? Руки-ноги заняты, если попытается двинуться, зверь освободится и его в тот же миг пристрелят! Идея была простая как валенок. Она нашла взглядом глаза начальника, перевела взгляд за его спину, усиленно кивая. Затем повторила всё снова. И не выдержала:
– Дурень несчастный, да обернись же ты! Снотворное! Снотворное!
Она кричала одно и то же слово, повторяя действия глазами. Дроу понял, что она куда-то указывает, и развернулся, бегло осматриваясь, периодически оборачиваясь и пытаясь понять, куда именно. А потом сорвался с места и кинулся к посту охраны. «Дошло!» Сметая со стола всё лишнее, он готовил раствор, бухнув в него едва ли не тройную дозу порошка. Вернулся, отдал приказ, и двое дроу, аккуратно приблизившись, помогли разжать волку зубы. Ещё пара охранников, медленно подойдя и не сводя с сая оружия, помогли зафиксировать зверя, прижав сильнее к земле. Ира аккуратно вытаскивала руку, но не вытащила до конца, а прижала язык к нижнему нёбу, чтобы он не проглотил его часом во время питья. Начальник стал медленно лить жидкость прямо в пасть. Существо судорожно глотало, захлёбываясь и вырываясь. Постепенно реакция его затормозилась, глаза закатились, веки медленно опустились, морда приобрела более спокойное выражение. В какое-то мгновенье, никто даже не успел толком понять, что произошло, тело начало меняться. И через минуту под Ирой находился уже не зверь, она лежала на животе у человека. Под руками вместо шерсти была гладкая кожа, руки скользнули по мышцам мощной грудной клетки. Она скатилась с парня, по дороге покраснев. Его озабоченность никуда не делась, и, несмотря на глубокий сон, в который он впадал, мужская часть жила отдельной жизнью. Ира была вся перепачкана в крови, а ноги покрыты соками ещё не успокоившейся похоти этого создания. Командир отдал какой-то приказ, и бывшего зверя связали, не пожалев верёвки и перенесли на свободный коврик. Один из охранников ненадолго ушёл и вернулся с тазиком, водой и врачом. Тот осмотрел Иру в фонарном свете. Во время этого осмотра болевой шок начал проходить, и она впервые ощутила, как сильно подрал её зверь. Бёдра, плечи, грудь… всё было исполосовано когтями, местами глубоко. Одежда сейчас напоминала рваные лохмотья пополам с половой тряпкой. С неё сняли цепи и приказали раздеться. Это была привычная процедура. Первое время после поимки она делала это через силу, постоянно краснела, но одежду тут меняли регулярно. И естественно, никаких тебе ширм и отдельных комнат. Мужчины относились к этой процедуре спокойно, женщины стоически. Постепенно привыкла и Ира, потому сейчас без пререканий сбросила с себя бывшую рубаху и изрядно порванные, но поддающиеся починке штаны. Руки расковали, и, пользуясь возможностью, она размяла запястья. Раны промыли, смазали щиплющейся мазью и кое-где перебинтовали чистой тряпицей. Выдали новую рубашку и штаны, которые принёс кто-то из охраны, пока ей обрабатывали царапины. Ира оделась, позволила снова сковать руки и знаками попросила оставить ей таз с водой и тряпочку. Начальник кивнул, и скоро ей принесли чистую, естественно, холодную воду. Когда охрана ушла, она аккуратно, краснея и отворачивая лицо, почти на ощупь смыла кровь и… всё остальное с тела спящего сая. Должен же кто-то о нём позаботиться! Охранники этого явно делать не планировали. Парень продолжал дрыхнуть, несмотря на обжигающе холодную воду, текущую по его коже. В это время вернулись остальные рабы. Судя по тону негромких голосов, все испытывали усталость и облегчение. Бросая раздражённые взгляды в сторону связанного пленника, они махали на него рукой и отправлялись спать, укладывая под бок перепуганных женщин. Что странно, Ира не заметила в этих взглядах ни единого признака злобы или мстительности. Будто всё произошедшее было …нормальным, на худой конец – ожидаемым. Это стало последним её наблюдением. Адреналиновая встряска начала окончательно проходить, она задрожала, испытывая жесточайший озноб. Отложив таз и тряпку в сторону, отправилась спать на свой половичок, провалившись в глубокий сон без сновидений.
