Шаг Первый: Новый мир (СИ) - "Gezenshaft" (библиотека электронных книг .TXT) 📗
На второй неделе обучения Гермиона взялась за ворох книг по анатомии, физиологии и других дисциплин, проглатывая информацию как какой-то супер-сканер, но это всё опыт работы в Запретной Секции, где некоторые книги хотелось как можно скорее запомнить и убрать в сторону, а только потом уже заняться осмыслением.
Гарри с Роном и близнецами активно искали сторонников для набора группы. Как я понял по всей этой суете, к ним уже присоединились некоторые гриффиндорцы с четвертого, пятого, шестого и даже седьмого курса. Уже через них и их знакомства, распространяли информацию на других факультетах.
Мы с Гермионой были в учёбе и практике по самую макушку, возвращаясь в гостиную зачастую после отбоя и уже не сидели на диване, а полуживые шли умываться и спать.
Так прошла вторая неделя, третья, наступил октябрь, а на улице стало ощутимо холодать. Уже не так высоко в небе плыло редкое дневное солнце, уже не так грели его лучи, а природа вокруг постепенно приобретала более мрачные и тёмные оттенки. Только в самой середине октября безымянное пока-что общество тайного изучения магии решило-таки собраться и порешать организационные вопросы. Многие, как я понял, ещё даже не знали, как много их соберётся со всех факультетов, кроме Слизерина. Встречу назначили, вот же удивительно, в «Кабанье Голове». Конспираторы, блин. Самое очевидное место, чтобы собраться группой и нарушить правила по предварительному сговору. Даже меня с Гермионой пригласили, и мы даже согласились. А всё из-за каким-то неведомым образом влившихся в нашу компанию Лаванды, Парвати, Симуса и Дина. Не то чтобы мы много общаемся, но как-то так само получалось, мы, такие разные, на занятиях сидим рядом, в Большом Зале — рядом. В гостиной — рядом. Вот и получилось, что когда приглашали всех причастных на это собрание, ребята переглянулись, и говорят нам, мол: «А пошли, посмотрим, послушаем. Если что — уйдём».
Напрягал меня во всей ситуации в Хогвартсе один момент. С середины сентября перестал появляться на приёмах пищи Дамблдор, изредка мелькая то тут, то там в другое время. При этом всём он выглядел крайне обеспокоенным. Я довольно долго ломал себе голову над этим вопросом, пока в один прекрасный вечер, за день до назначенного собрания безымянного ордена, сразу после ужина, на выходе меня перехватил профессор Снейп.
— Мистер Найт, мисс Грейнджер, — кивнул он, ведь сегодня его предмета не было, и мы ещё не здоровались. Как только мы кивнули в ответ, профессор продолжил: — Директор хотел бы видеть вас, мистер Найт, в своём кабинете. Сейчас. Следуйте за мной.
Снейп в своей манере резко развернулся, взметнув полами чёрной мантии, и мы пошли следом — Гермионе по пути, хоть и не долго.
— Как думаешь, что-то случилось? — с хорошо скрытым беспокойством спросила она.
— Переживаешь за директора?
— Переживаю за нас. Он редко выглядит обеспокоенным. Действительно обеспокоенным. Может быть что-то случилось с ним, или надавило Министерство? Это может отразиться на нас всех.
Мы дошли до лестничного пролёта, где Гермионе в одну сторону, в гостиную, а нам с профессором в другую.
— Буду ждать в гостиной.
Я кивнул в ответ и направился вслед за Снейпом. Недолго мы шли по тускло освещённым факелами каменным коридорам. Дойдя до ниши с горгульей, оную не обнаружили, сразу ступив на винтовую лестницу, поднимаясь.
Кабинет директора освещался лишь светом звёзд, да блеском извлечённых мыслей в омуте памяти, многократно отражённом от зеркальных стен шкафа, в который был встроен. Этого света было достаточно, чтобы различать не только контуры, но и всё остальное. В своём кресле сидел директор, а внезапно и так вовремя вышедшая из-за облаков луна окрасила кабинет в сине-чёрные цвета. На этом фоне отлично была видна почерневшая правая рука директора.
— А, Северус, Макс, проходите… — непривычно было слышать в речи Дамблдора отсутствие «мистер». Но голос его был по-прежнему твёрд и силён, хоть и не без ноток усталости. — Проходите.
Дамблдор развернулся на кресле так, чтобы мы могли подойти к нему справа, как раз к его руке.
— Макс… Мистер Найт, — поправился директор, и глянул поверх своих очков половинок мне в глаза. — Я хотел бы попросить вас осмотреть мою руку.
Профессор Снейп что-то тихо пробурчал за моей спиной, при этом явно не одобрительное.
— Северус уже дал своё заключение, но я хотел бы услышать и ваше мнение.
Директор вытянул руку, положив её на стол и теперь я смог разглядеть её. Чёрная, словно обуглившаяся. От неё фонило странной и неприятной магией, тонкий фон которой распространился по всему телу старика. Вынув палочку, я начал водить ею над рукой директора, выпуская неструктурированную магию и прислушиваясь к реакции. Собственно, никакой реакции не последовало. Тогда я запустил простенькое диагностическое заклинание, потом более сложное, и ещё сложнее.
Удивительно, как Волдеморт смог накрутить такое невероятное проклятье! Я узнал около трети, так сказать, элементов в нём, схожих с описанием в довольно древних свитках как из Запретной Секции, так и из библиотеки на Гриммо, где было что-то подобное. Но остальное…
— Невероятный дикий самопал, — тихо сказал я, продолжая усложнять диагностические чары. — Я не эксперт, но проклятье довольно скверное и сложное. Проникло мгновенно и сразу по всей триаде. Похоже, немного задело даже душу, но вы, судя по всему, сами купировали этот процесс в самом начале.
— Вы правы, — кивнул Директор. — Это единственное, что я смог сделать. Профессор Снейп сварил зелье, чтобы приостановить процесс.
— Это не панацея, — раздался тихий голос Снейпа, но совсем тонкие нюансы голоса говорили о скрытом раздражении и даже гневе. — Вы поступили максимально опрометчиво…
— Потом, Северус, — Дамблдор перевёл уставший взгляд на зельевара, и тот замолчал.
— Очень мощное, комплексное проклятье, — продолжил я говорить. — Судя по всему, оно очень органично слилось с вами, запустив процессы изменений в теле на всех уровнях. Расходится циклично, этап за этапом, начиная от места… Соприкосновения с чем-то.
Убрав палочку обратно в кобуру на предплечье, я внимательно посмотрел на директора.
— Вы обращались к другим специалистам?
— Само собой, мистер Найт. К очень высококлассным. Хотя… Моя слава Великого Светлого Волшебника имеет и обратную сторону медали.
— Не всякий малефик согласится на встречу с вами.
— Да. Колдомедики с рангом малефиков высказали своё мнение. Как и Северус. Что скажете вы?
— При текущей прогрессии развития и распространения проклятья… Не дольше года.
Дамблдор согласно кивнул.
— А я вам говорил, — вновь сказал профессор Снейп.
— Не сейчас, Северус. Позволь мне переговорить с мистером Найтом наедине.
Снейп постоял пару секунд, сверля взглядом нас обоих.
— Я буду у себя, — резко выдал он, и развернувшись, покинул кабинет.
Директор расслабленно откинулся на спинку кресла и с десяток секунд помолчал.
— Вам наверняка интересно, как я умудрился оказаться в столь неприглядной ситуации?
— Совру, если скажу, что «нет».
Дамблдор одним взглядом указал мне на кресло напротив его стола, в которое я сразу сел.
— Помните, в прошлом году, ваша наставница поведала о сути одного предмета?
— Крестраж, — кивнул я.
— Именно. Крестраж Волдеморта. Тома Реддла. Только тогда я понял, в чём именно причина его бессмертия. Я и подумать не мог… Думаю, никто не мог. Но возник вопрос — как же кусочек души Волдеморта попал в Гарри? Долгие поиски информации привели меня к неутешительным выводам. Такое могло произойти с волшебником от попадания Авады лишь в том случае, если его душа была многократно расколота. Но сколько? Этот вопрос пока остаётся открытым.
Директор повернул голову к окну, глядя на луну.
— Долгие поиски, воспоминания, анализ… Они привели меня к одному из крестражей, но защита оказалась слишком хитра и сильна, а вкупе с предметом… — директор посмотрел на меня. — Вы верите в сказки, мистер Найт?
