Задача – выжить! - Замковой Алексей Владимирович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Пока я потрошил карманы убитого, в голову пришли новые мысли. А ведь за такого немца там, в будущем, я бы очень дорого дал! В смысле, за то, чтобы найти вот такого, полностью упакованного бойца. В начале своей копательской карьеры мне даже снилось такое. Вот лопата звонко бьет о металл. На свет появляется каска. Я замечаю в яме кости и продолжаю копать. Подсумки, пряга «Гот мит унс» (конечно, блестящий алюминий!), фляга… Штык-нож – обязательно! Вот на груди у него и «раняжка» приколота – тоже вкусная находка. Ну и мелочовка всякая – часы, портсигар, зажигалочка… И вот передо мной лежит свежеубитое воплощение моей мечты из будущего. А зачем оно мне здесь и сейчас? Теперь это бесполезный мусор! Ну, в общем и целом.
Подобрав и положив в общую кучу еще один карабин, подошел к примеченному ранее ранцу, сиротливо валяющемуся на земле. Что тут у нас? Еще сигареты. Да сразу три пачки! Какие-то консервы, снова галеты. Мой мешок начал ощутимо тяжелеть. Ранец тоже прихватил, потому что чувствовал, что свободное место в мешке скоро исчезнет.
Обошел по широкой дуге еще одного немца. Пуля, а может и сразу несколько, снесла ему практически всю голову. Подходить к этому месиву из крови, мозга и костей очень не хотелось. Пусть кто-то другой его обыскивает. Вот вроде бы более или менее целый лежит. Этот немец лежал на животе. Порылся в сухарке и добыл себе небольшую трубку – теперь, даже если сигареты закончатся, мне не придется демонстрировать неумение сворачивать сигареты. Перевернул его на спину. Интересно. На немце висели автоматные подсумки. Снял их и положил в уже почти забитый мешок. Туда же добавил два «яйца» М-39 с выкрученными взрывателями, которые лежали отдельно. Постоял немного, осматривая землю в поисках автомата, — он нашелся под кустом. Снова постоял, решая, бросить ли оружие в общую кучу или оставить себе. В конце концов повесил найденный МП-38 за спину.
Посмотрел на свои давно просящиеся на пенсию сапоги и решил снять обновку с немца. Потом долго думал, куда их приспособить – в мешке они явно заняли бы слишком много места. В итоге просто перевязал их какой-то бечевкой, найденной в ранце одного из немцев, и перекинул через плечо. Сапоги натолкнули меня на мысль, что неплохо было бы обновить гардероб полностью. Мои лохмотья уже не только не имели никакого вида, но и, не стиранные с того момента, как я их надел, жутко воняли. Впрочем, никого, кроме меня, это, похоже, не беспокоило – от большинства членов отряда пахло не лучше. А что вы хотите? Здоровые мужики уже месяц (плюс-минус) летом в лесу, лишь изредка моясь и стирая одежду. Вот только как посмотрят ребята на то, что я буду ходить в немецкой форме? Дилемма, однако. Поразмыслив, я вспомнил один из своих любимых сериалов – «Штрафбат». Если там, на фронте, бойцам сходило с рук носить немецкую форму – почему не получится у меня? Приняв решение, я снял штаны с ближайшего немца, поискал глазами куртку поцелее, выбрал одну, единственным изъяном которой была дыра в спине с начавшей уже запекаться кровью вокруг. Ничего, дыру и зашить можно – на моей гимнастерке их гораздо больше. А кровь уж как-нибудь отстираем.
К тому моменту, когда уже почти стемнело и Митрофаныч решил, что трофеев хватит и пора уходить, о чем он оповестил нас своим гулким голосом, я давно заполнил свой мешок и наполовину забил трофейный ранец. В основном мою добычу составляли подсумки с маузеровскими патронами и галеты. Еще нашлось штук восемь консервных банок. Трофейный автомат все так же висел на плече, а к списку найденного оружия, лежащего в мешке и ранце, добавились двенадцать гранат – восемь М-24 и четыре М-39 – и три пистолета – один «парабеллум» и два «вальтера». Но главным моим сокровищем стали семь пачек сигарет, включая четыре уже начатые, один серебряный портсигар с надписью на немецком, в которой я разобрал только «Мой любимый Хельмут», два кисета с табаком и кусок мыла. Еще подобрал пару зажигалок – старые начали выдыхаться, да и просто люблю зажигалки, и золотые карманные часы. Причем часы взял не из жадности, а просто потому, что привык знать время.
После команды Митрофаныча на обочине дороги понемногу стали собираться нагруженные бойцы.
У нескольких из них я заметил за плечами по два мешка, как и у себя. В конце концов собрались все, кроме старшины. Тот, прокричав откуда-то из недр уцелевшей машины, что сейчас идет, еще минуты две чем-то там шуршал. Когда старшина тяжело спрыгнул из кузова на землю, я заметил у него в руках 50-миллиметровый миномет. Поставив добычу на землю, он вытащил из кузова еще два лотка с минами и ящик с инструментами.
— В хозяйстве такая штука пригодится, — пояснил он Митрофанычу, указывая на миномет. — И инструмент лишним не будет.
А я стоял и думал, как мы будем тащить все это добро в лагерь. Кроме нагруженных мешков за спиной большинства бойцов, у наших ног лежала здоровенная куча оружия – в основном карабины, но среди них виднелись еще два МГ-34, рядом с которыми лежали патронные ящики и шесть сменных стволов к пулеметам. Еще один МГ-34 с присоединенным «кексом» держал один из бойцов, которых Митрофаныч отослал вначале обезвредить мотоцикл. Теперь еще и миномет с лотками. Двадцать мин, почти по килограмму каждая, плюс вес лотка. Подобная мысль пришла в голову не только мне. Многие бойцы с таким же сомнением смотрели на кучу оружия. В итоге было принято решение взять трофеев столько, сколько сможем унести. В первую очередь – одобренный Митрофанычем миномет с боекомплектом, пулеметы с патронными ящиками и все найденные патроны. Так, примерно половина карабинов была приведена в негодность – затворы извлечены и заброшены подальше в заросли, а приклады разбиты о стволы деревьев. Остальное пристроилось на наших спинах.
Не забыв поджечь вторую машину, мы отправились в обратный путь и углубились в заросли. Я чувствовал себя верблюдом. На левом плече висит набитый мешок, к которому я еще и привязал сапоги, на правом – чуть меньше набитый, но тоже тяжелый ранец. Рядом с ранцем висит автомат, а в руках карабин. По-моему, на ишаков навьючивают меньше. Почему бы не сделать хоть какие-то носилки, а еще лучше – тележку? Хотя тележку делать не из чего, а с носилками через лес между деревьями, кустами и прочей растительностью идти – удовольствие маленькое. Хорошо, хоть удалось увильнуть от переноски лотков с минами – если б на меня навьючили еще двенадцатикилограммовый ящик, я б свалился на месте.
Остальные были нагружены не меньше меня. Каждый тащил на себе столько килограммов железа, что, не увидев этого собственными глазами, я никогда бы не поверил, что с таким грузом можно устраивать поход на дальнее расстояние. Однако, несмотря на большую нагрузку, настроение бойцов было веселое. То и дело звучали шутки и ответные смешки. Люди радовались жизни, радовались тому, что живы. Для сорок первого года даже такая победа была Победой, именно с большой буквы. Группа из двадцати человек, с трофеями и без потерь, возвращалась в лагерь.
Обратная дорога заняла на целый день больше времени. Я не буду описывать, как мы добирались назад, потому что плохо помню. Примерно после полуночи ходьбы по лесу с тяжелыми трофеями сознание перестало фиксировать что-либо, кроме спины идущего впереди. Я просто тупо переставлял ноги, когда мы шли, падал на месте, когда Митрофаныч объявлял очередной короткий привал, что-то ел и снова поднимался, когда меня расталкивали, говоря, что пора идти дальше. Помню только, что очень сильно пожалел о своей жадности там, на дороге, во время сбора трофеев.
В лагерь мы пришли на рассвете. Здесь уже вовсю кипела жизнь, сновали по своим делам партизаны, от кухни доносились запахи еды и раздавался стук топора. Остальные участники налета на немецкую колонну были в ненамного лучшем состоянии, и Митрофаныч, осмотрев свою группу, просто махнул рукой, приказал отдыхать и отправился докладывать командиру сам. Никто не спорил. Поглядев вслед удаляющемуся в направлении командирского шалаша Митрофанычу, мы расселись под ближайшими деревьями. Потом я спал. Спал долго – до самого вечера.
