Клан Борзых: Приемыш (СИ) - Шаман Иван (мир книг .TXT, .FB2) 📗
— И часто у вас такое? — спросил я, показав фото Даниле.
— При мне не было, — легко ответил парень. — Но, говорят, за всю историю десяток раз случалось, что выживали только те, кто оставался при дворе.
— Что? Это как? — нахмурившись, проговорил я, не понимая, как это возможно. — Придворные — это же едва ли один процент всего населения. Ну там князья, графья и прочие бароны. Как они умудрились так расплодиться?
— Ты о чём? А, опять Старые понятия! — поняв, о чём я, рассмеялся парень. — Смешно объяснять то, что у нас каждый ребёнок знает. Переодевайся, оставляй всё, что нужно в тумбочке и пойдём, я тебе двор покажу! С нашей башни его как раз видно хорошо. Иначе не поймёшь.
Спорить я не стал, благо мне как раз принесли целую кипу одежды разных размеров. Те, что подходили мне по ширине плеч и талии, приходилось подгибать, но ничего страшного. Нашлась даже похожая на джинсу, но помня, во что были одеты старейшины и верхушка клана, я подобрал себе похожую рубаху и куртку с расцветкой Борзых. Не хватало только эмблемы на груди, но её я тоже получил.
Как и ожидал, труднее всего пришлось с ботинками — все были слишком узкие. Данила, буркнув что-то про боровов, подошёл к стене и достал из ниши обыкновенную телефонную трубку с проводом. Я такую только в фильмах и видел, не застал уже. Хотя родители пользовались и рассказывали.
— Это Данила! Принесите в покои Игоря ботинки, что Медведевы дарили, — с хитрой улыбкой проговорил он. — Да, надо одну штуку попробовать. Спасибо!
— Медведевы?
— Один из шести великих родов. В совете на постоянной основе. Ты их должен был видеть во время связи из форта. Здоровые такие, лохматые! Ну в общем, увидишь во второй раз — точно поймёшь, — отмахнулся парень. — Отец рассказывал, что они как-то решили нас унизить, сделав подарок для Игоря. Так что…
В этот момент раздался глухой стук, и подошедший к двери парень принял пару кожаных ботинок. С первого взгляда стало понятно, что они высочайшего качества, хоть я и затруднялся точно назвать, из чьей кожи их сделали. Но только когда я закончил их шнуровать и прошёлся по комнате, понял насколько мне повезло.
— Идеально сидят, — кивнул я. — А зачем металлический набой?
— Чтобы случайно стопу не откромсали, — как нечто само собой разумеющееся ответил парень. — Ну всё, ты готов! Идём, покажу двор, пока не позвали.
— Постой, надо взять с собой предмет торга, — ответил я и, несколько поколебавшись, всё же сложил все пожитки кроме трофейной портупеи и обреза в тумбочку. Брать с собой точно опасней, а если не доверять тем, кто называет тебя побратимом, тогда проще из окна сразу выпрыгнуть. Хотя учитывая местные бойницы это тоже сделать проблематично.
— Решил взять старый рюкзак? Зачем? — нахмурившись, спросил Данила.
— Они его всё равно видели, хоть и не знают, что внутри. Менять его на ваши ранцы будет слишком подозрительно. А так, захотят отобрать — отберут, но ничего не получат, — пояснил я, после чего мы вышли в коридор. Благо идти было не далеко, до противоположного ряда окон, едва поднимающегося над стеной крепости.
— Вот он, великий императорский двор! — сказал Данила, махнув на расположившиеся за окном башни и строения между ними.
Шесть исполинских зубцов-небоскрёбов замерли на вершине каждой из граней возвышающегося в центре обелиска, на котором сияли непонятные письмена. Я даже не сразу сообразил, что между ними не ровная площадь, а сплошные крыши, исчезающие только в непосредственной близости от обелиска. Гигантское идущее по всей внутренней поверхности здание.
— Вижу, оценил, — хмыкнул Данила. — Здесь могут укрыться почти сто тысяч человек. На каждого по полтора метра в длину и пятьдесят сантиметров в ширину и высоту. Удобства есть только в башнях великих князей, но, когда стоит вопрос о выживании, приходится мириться со всем остальным. Говорят, пока императорский двор не построили, во время Великих Бедствий людям приходилось убегать на противоположную сторону и надеяться, что волны схлынут. Но до тех пор, пока обелиск стоит, часть человечества будет жить.
— Пока обелиск стоит… — ошарашенно проговорил я, глядя на теряющуюся в небесах конструкцию, явно неземного происхождения. — Кто его построил, интересно. Хотя к черту — он может быть разрушен?
— Ну, говорят, что в самые тёмные времена он становился куда ниже. Всего в километр высотой, — нехотя ответил парень и поёжился. — Тогда вокруг города оставалось не больше двадцати километров, границы куда уже и… но наши предки выжили! Это же важнее, верно?
— Конечно, — кивнул я, представляя как враги или стихии бьются о защитное поле обелиска, оно сжимается, и монумент начинает уменьшаться под напором пока совсем не исчезнет. Что будет тогда? Скорее всего, ничего хорошего. Но я не сомневался, что люди не сдадутся до самого конца. Я бы не сдался.
— Прекрасно выглядишь, как подобает истинному сыну рода Борзых, — окликнула меня Ольга, тоже сменившая походную одежду на парадную, но строгую форму. На её перевязи вновь висел меч, но теперь через плечо был перекинут автомат Калашникова, а на портупее появилось два подсумка с магазинами. — Идём! Нас уже заждались. Дела можем обсудить и по дороге.
— Совет предупреждён о сроке вашего появления, так что заждались нас разве что боровы у входа, — мрачно усмехнулся Владимир.
— Тем хуже для них. Проведите капитана охраны во внутренний двор. Доставлять лишнюю радость Секачовым и обходить квартал мы не станем, — вздёрнув носик, проговорила Ольга, и в её глазах я увидел злобную усмешку. Спустившись на лифте, мы вновь оказались в холле, но не стали выходить наружу, а свернули во внутренние коридоры, где нас и догнал представитель Волковых вместе с Данилой.
— Добро пожаловать в святая святых, императорский двор! — излишне торжественно проговорила Ольга, и стража распахнула перед нами двери, ведущие прямо под последней стеной. Хотя вернее было бы сказать, под последним укреплённым кварталом.
Тут не было видно неба, ни единого клочка, только бетонные перекрытия и узкий коридор, проводящий к золотому сиянию. Чем ближе мы подходили, тем отчётливей становилось ощущение давления, будто мы погружались под воду. Становилось тяжелее дышать и даже шагать, так что приходилось прилагать усилия, чтобы держать спину ровной, но, посмотрев на остальных, я лишь стал держаться прямее.
— Ему нужно получить благословение обелиска, — заметил Данила.
— Не раньше, чем совет примет своё решение, — возразил присмиревший, но держащийся рядом капитан стражников.
— Да, жрецы его просто так не допустят, — недовольно кивнул Владимир. — Не будем отвлекаться, у нас есть дело.
Последнее явно было сказано мне, ведь когда мы вышли из-под арки, я чуть не встал столбом. Обелиск, который и издали казался гигантским, теперь просто подавлял, хотя до него оставалось ещё несколько сотен метров. Издали я видел его грани и письмена на них, но даже не мог представить, какие они огромные.
Вот только даже это было не главным — письмена постоянно менялись, золотые, зелёные и красные закорючки словно играли, не позволяя уловить смысл, но при этом являясь подсознательно знакомыми. Я мог бы поспорить, что видел нечто подобное, и в то же время был уверен, что никогда не встречал ничего похожего.
Словно кто-то смешал все языки мира и сделал из них свои собственные буквы, иероглифы и, кажется, даже смайлы. Но уловить смысл посланий у меня никак не получалось. Да уж, тут лучшие лингвисты и знатоки мёртвых языков не справятся, так быстро всё меняется. Хотя говорили же, что есть жрецы, иногда понимающие смысл.
Я так увлёкся рассматриванием инопланетного, необъяснимого обелиска, что не заметил, когда мы подошли к знакомым красным стенам. Похоже, правители империи, состоящей из единственного города, решили не изменять себе. Почётный караул из уже знакомых впечатляющих рыцарей стоял у врат, а вот обычных людей не наблюдалось.
— Император позвал и род Борзых пришёл! — громко сказала Ольга, и створки врат тут же распахнулись, пропуская нас в Кремль.
