Коллекционер - Казаков Дмитрий Львович (лучшие книги .TXT) 📗
Ударил дважды, получилось неожиданно громко.
Открыли почти тут же, на пороге обнаружилась улыбчивая девушка в кокетливом передничке.
– Добрый день, – сказал Олег по-клондальски, уж этой фразе его пограничники научили, а затем спросил: – Профессор Титов?
– Да, – отозвалась девушка и, отступив назад, добавила что-то, наверное, местный аналог приглашения.
Прихожая оказалась под стать самому дому – зеркала от пола до потолка, вешалка, способная принять облачение десятка персон, полка для обуви, и диванчик, чтобы удобно было обуваться и разуваться.
– Вы ко мне? – По уводящей на второй этаж лестнице спускался высокий сухопарый старик в темном костюме: худое лицо, покрытое морщинами, копна белоснежных волос, настоящий одуванчик, осанка прямая, как у бывшего военного. – С кем имею честь?
– Меня зовут Олег. Ротмистр Евтушенко порекомендовал мне обратиться… Он сказал… – Олег понимал, что говорит сумбурно, но слишком волновался, чтобы объясняться связно. – А как вы догадались, что я русский?
– Все очень просто – произношение, – отозвался старик.
Петр Иванович Титов, если верить рассказам пограничников, родился и всю жизнь провел в Антарии, но вот его родители бежали в Центрум сразу после революции семнадцатого года, решив, что тут будет безопаснее. Выучили сына в соответствии с семейными традициями, и к десяти годам он говорил уже на пяти языках, из которых четыре были земными. Неудивительно, что он стал лингвистом, и чуть ли не лучшим в Клондале. Уважительный титул «профессор» прилип к нему еще в молодости, да так, что его запомнили даже местные.
– Итак, ротмистр Евтушенко прислал вас ко мне, молодой человек… – продолжал Титов, расхаживая вокруг Олега и разглядывая его словно породистую лошадь. – Полагаю, что в ваших планах регулярные визиты в этот мир, для чего вам нужно знакомство с местными языками… А сами вы чем, кроме великого и могучего, владеете?
– Английский, немецкий.
– Для вашего поколения – очень достойно. – Профессор перешел на язык Шекспира. – Клондальский вы освоите за неделю, просто прогуливаясь по городу… Что желаете еще?
Олег пожал плечами:
– Что вы порекомендуете?
Титов задумался на мгновение, потер указательным пальцем то место на носу, где виднелась отметина от очков:
– Краймарский и лорейский – два наиболее развитых инструмента общения в Центруме. Торговое дело и финансы немыслимы без первого, любая интеллектуальная деятельность – без второго. Но вы должны понимать, что мои услуги обходятся недешево, – говорил он немножко старомодно, вызывая из памяти образ профессора дореволюционных времен.
– У меня есть деньги, – кивнул Олег.
На то, чтобы учиться, не жалко потратить часть того, что он выручил от продажи квартиры.
– Отрадно слышать. – Тут Титов перешел на немецкий и впервые за время беседы улыбнулся. – Тогда на ближайшие две недели вы становитесь моим гостем… Прошу.
Глава 4
Достоинства «комнаты для гостей» исчерпывались размерами. В остальном она больше напоминала сарай, окошко имелось одно, маленькое и кривое, сквозь щели в стенах дуло, ну а спать приходилось на огромных сундуках, где хранилась какая-то рухлядь. Стол в центре помещения выглядел крепким, но на самом деле грозил развалиться при любом прикосновении, пол покрывала грязь, по углам пищали крысы. И еще отсюда они могли слышать, что происходит в храме.
За два проведенных здесь дня Олег успел выучить расписание служб, которому отец Силестр следовал неукоснительно. Запомнил молебны, торжественные песнопения в честь Священного Ока, а также научился распознавать голоса самых истовых прихожан.
Народ к Праведникам Чужемирья не то что валил, но церковь не пустовала, так что священник был все время занят. К «гостям» он заходил дважды в сутки, рано утром и поздно вечером, приносил чего-нибудь из еды, полный кувшин воды, а на ночь глядя оставался и поболтать.
О том, что у него живут посторонние, отец Силестр никому не рассказывал, ну и они двое старались не высовываться – попадешься кому из местных на глаза, пойдут слухи и того гляди доползут до ненужных ушей. Даже в отхожее место типа «сортир», что торчало позади храма, выбирались по одному и с оглядкой.
Ингера подобное «заточение» выносила с трудом, скрипела зубами, ругалась сквозь зубы на каком-то сурганском диалекте, которого Олег не знал и многие обороты вообще не понимал…
Вечером второго дня он осознал, что нога больше не подламывается при попытке на нее опереться и что каждый шаг не отдается болью в копчике, не заставляет морщиться и дергаться.
– Ты снова можешь ходить? – спросила Ингера нетерпеливо. – Ведь так?
– Похоже на то, – отозвался Олег, только что вернувшийся на сундук после прогулки по комнате. – А значит, пора покидать сей гостеприимный кров, и так засиделись, того гляди незваные гости нагрянут.
С каждым днем возрастал риск того, что Цагене доложат о побеге и он начнет искать беглецов. Ингера точно не знала, как часто проводник, состоящий на службе у инквизиции, ходил из одного мира в другой, но обозы появлялись в лагере примерно раз в пять дней.
– Вопрос в том, что делать дальше, куда идти. – Олег откинулся на стенку, раненую ногу уложил на сундук.
– Ты можешь просто отправиться в свой мир. – Эту фразу Ингера произнесла необычно спокойно для себя, но спокойствие выглядело напускным, за ним крылось тревожное ожидание.
– Могу… Но не совсем.
«Компас» неизвестно где, скорее всего в руках местных святош, и оставлять его там очень не хочется.
– Надо отыскать кое-что важное, – продолжил Олег. – Кроме того, тебя бросить…
– Обо мне не беспокойся, друг! – Ингера махнула рукой. – Я тоже могу вернуться. Родина примет меня… если я принесу сведения о том, что замышляют Цагене и его орден… Может быть, меня даже простят… – К концу фразы глаза девушки потемнели, на лбу появились морщины – мысль о возвращении явно ее не радовала. – Хотя вряд ли…
Да, в Лирморе есть посольство Сургана, и при нем совершенно точно имеются люди, занимающиеся разведкой, – они будут рады узнать об учебном лагере в параллельном мире, о том, что там творится, кто к тому причастен, ну и вознаградят соотечественницу за труды, вывезя ее домой.
Чего же такого она натворила, интересно?
– Да и вообще стыдно праздновать труса, разбегаясь вот так перед лицом врага, – заключил Олег. – Поэтому нам нужны союзники, те, кто сможет использовать информацию, которой мы обладаем, против Цагене, чтобы он перестал быть нам опасен.
Глава Ордена Взыскующих Истины не может не иметь врагов, причем могущественных, – среди иерархов церкви, лидеров других орденов, членов королевской семьи, армейских командиров, всегда недовольных инквизицией, еще кого-нибудь из властей предержащих Цада.
И если передать им сведения о лагере, где готовят боевиков-миссионеров, о том, что Цагене проповедует еретические взгляды, то у излишне ретивого «кардинала» возникнут проблемы, ему придется спасать собственную шкуру и станет не до того, чтобы ловить парочку беглецов.
А у них появится время, чтобы заняться своими делами.
Вопрос в том, к кому обратиться в первую очередь и как до него добраться?
– Есть партия изоляционистов, что группируется вокруг Ордена Хранящих Святость. – Ингера наморщила лоб. – Они призывают не тратить силы на проповедь за пределами королевства, а укреплять его изнутри. Но их мало, они в оппозиции и реальной силой при дворе не обладают. Младший сын короля очень властолюбив, рад был бы избавиться от Цагене, но сам он в таких грязных делах замарался, и настолько сильно, что вынужден ходить по струнке…
Ну да, простая «фабричная девчонка», отлично разбирающаяся во внутренней политике Цада. И мечет ножи не хуже, чем индеец – томагавки.
– Канцлер Томасо Арсини. – Ингера покачала головой. – Старая хитрая лиса. Можно попытаться добраться до него, но он… Если решит, что выгоднее нас предать и встать на сторону Цагене, то сделает это не колеблясь, хотя он всегда сам по себе… Одиночка.
