Фаворит. Боярин - Калбазов Константин (серия книг .txt) 📗
В стороне день и ночь дымили заводы, печи которых не затухали ни на мгновение. Процесс этот – непрерывный. На одном заводе варят железо и сталь, на другом развито чугунное литье. Было предусмотрено еще одно место, под механическую и оружейную мастерские или все же заводы. Но не срослось. Не желал больше Иван устраивать в Карповке производство, и все тут.
– То есть как это в Псков?! – вздыбился Архип, когда они наконец остались одни, за запотевшим кувшином пива.
Мать испугалась и тут же заглянула в рабочий кабинет отца. Ор ведь на весь дом стоит. А матушка помнит, как оно однажды меж отцом и сыном-то вышло. И то, что батюшка зыркнул на нее испепеляющим взглядом, Марфу ничуть не смутило.
– Иди, матушка. Иди. Если что, я в окошко сигану. Чай, тут невысоко, – успокоил мать Иван, намекая на то, что теперь драться с отцом не станет.
– Сиганет он. Не успеешь, сопля маринованная, – единым махом осушив кружку пива и грохнув посудой о стол, припечатал Архип.
– Ну как, студеное пиво помогло? Остыл?
– Ванька…
– Бать, ну что ты опять заводишься? Тебе мало того, что перепадает с варки железа и стали да чугунного литья? Эвон сам сказал, государь сотню пушек заказал, и это только начало. Корабли, крепости. Да ты на одних пушках озолотишься. А ведь и иного литья достаточно. За металлом и вовсе в очереди стоят, на всех не хватает. К чему тебе такая головная боль, как мастерская?
– А тебе?
– Так ведь та мастерская – от первого и до последнего винтика моих рук творение. Это одно. Иное то, что она мне нужна именно в Пскове. Есть у меня планы. Не обессудь, но я о них пока помолчу. Но дело того стоит, поверь.
– И как же ты людей с места стронул?
– Им пришлось нелегко, после того как ты их успокоил. Но ничего, проглотили. И поверь, я в лепешку расшибусь, но люди у меня там будут жить лучше, чем у тебя в Карповке.
– Ну, это ты шалишь, – погрозил сыну пальцем Архип. – Лучше, чем у меня, работный люд нигде не живет. Мало того что сытно, так к нам уж и мелкие купцы заворачивают со своим товаром. И лавка своя имеется. А иные, приезжая на закуп, везут и свой товар. Потому как с достатком у меня народ и может себе позволить разное. А еще отбоя нет от желающих поселиться и пойти работать на заводы.
– А я тебе что говорил? – делая характерный обличительный жест, произнес Иван.
– Это кто еще и кому говорил, говорилка, – передразнил его Архип. – Ладно, сказывай, чего удумал?
– Железоделательный завод ставить буду. Своя там только болотная руда, но уже в этом году пойдет шведская. А она добрая. Куда лучше твоей. Ну и механический с оружейным заводы запущу. Есть мысли.
– Хм. А стоит ли, на привозной руде-то?
– Стоит, батя. Пусть та руда и дороже твоей обходится в разы, но ты знаешь, что стоит.
– Я о том, что без своей руды все дело можно под корень загубить.
– За это не переживай. Я под твои объемы рядиться не собираюсь. А под мои и болотной за глаза хватит. Металлом на первых порах брать буду. Потом только за счет изделий и никак иначе. Но помощь твоя мне потребна.
– И в чем?
– Во-первых, нужен тот инженер, что у тебя тут всю водную систему налаживал.
– К чему это?
– Надумал я канал на Нарве устроить. С того и прибыток хороший будет, и суда с рудой проводить куда проще, чем на волоке мучиться.
– Ваня, вот оно тебе надо?
– А еще хочу каналом устроить речной путь из Пскова к Ильмень-озеру.
– А стало быть, и на Москву, – проявил осведомленность отец.
– Верно. Но если в первом случае дело быстрое и, по сути, копеечное, то во втором все куда сложнее. И канал раз в шесть длиннее.
– Добро. Побываю в Москве, переговорю. Ермолай Федорович щедрость мою помнит. Чай, не откажет. Что приготовил «во-вторых»?
– Хочу, чтобы ты поехал со мной и сам проследил за строительством железоделательного завода. У тебя уж опыт имеется. И людей на первое время с собой прихвати за плату добрую.
– Все?
– Имеется и третье. Есть такой дворянин, Репнин Григорий Пантелеевич. Помещик близ Серпухова. На его землях водится кое-какая руда. Может, чуть беднее той, что в твоем руднике, ну да нашему способу от этого вреда не будет. Обязан я ему, батя, жизнью. И не отдариться не могу.
– И что ты хочешь? Нешто чтобы я у него ту руду скупал?
– По рублю за десять пудов очищенной, промытой и высушенной руды.
– Кхм…
– Батя, ты с той руды все одно втрое получишь.
– Так моя-то в несколько раз дешевле обходится, да при том, что люди довольны и живут в достатке.
– Батя, я прошу тебя.
– Просит он. Кхм… А-а-а, где наша не пропадала. Надеюсь, на этом все?
– Почти. Под эти дела деньги потребны.
– О как! А твое-то серебро где? – удивился отец.
– Батя, будем рядиться? Иль вспомним, откуда взялось твое серебро?
– Ты не закипай, молодь, – одернул сына отец. – Лучше скажи, куда мог такую прорву серебра задевать? У тебя же его больше десяти тысяч было. Мы с гораздо меньшим смогли Карповку поднять.
– Согласен. Только тут ты два года поднимался и лишь в этот год в полную силу заработаешь. Мне же раскачиваться некогда. Сожрут – оглянуться не успею. А это дорогого стоит. Опять же, руда от шведов да от псковичей пойдет уже в этом году, и только за нее выложить нужно будет изрядно. А выделка металла с первой прибылью хорошо как к весне случатся. Да прибавь сюда же канал. И ничего вычеркнуть нельзя, дабы разом взять и вздыбить.
– Н-да… Удумал же, – помяв подбородок, задумчиво произнес Архип. – Хм. И главное, все одно к одному.
– Ты о чем, батя?
– Да тут, вишь, какое дело. Есть в Туле один оружейник, Антуфьев Никита Демидович. Вот сватает нашу Глашку за своего старшенького, Акинфия. А за ней нужно приданое дать. Да не абы какое. Никита с челобитной к царю обращался, чтобы тот позволил ему построить завод на Урале.
– И?
Иван даже напрягся. Вот помнилось ему, что знаменитый род Демидовых поначалу вроде как и не Демидовым был. А еще – что старшего сына родоначальника, добившегося наиболее значимых результатов, звали Акинфием. Неужели это они и есть? Если да, то…
– Так я и хочу под это дело подвести и приданое, и своим серебром вложиться, – начал пояснять отец. – По твоим словам, края те богатые. Каждая вложенная копейка червонцем обернется. Тут ведь только пальчик всунуть, а уж где первый завод, там и второй. Государь заводчикам благоволит. Эвон ты вроде и в бегах, а на твою землю никто руку не бросает.
– Ну, со мной как раз все ясно. Следствие не окончено, суда не было, а потому и вина моя пока не доказана. А коль скоро так, то и имущество мое отобрать государь пока не может. Если, конечно, пожелает придерживаться буквы закона. А как решит проявить волю самодержца, так тут уж не видать мне моих земель.
– Вот еще и это, Ваня. Никита чего загоношился-то. Указ Николай издал. Мол, заводчики, какие свою пользу и состоятельность доказали, могут выкупать землю в собственность и владеть ею, пока заводы работают. Мне такое дозволение дадено.
– И ты хочешь выкупить мои земли?
– Пока та землица за тобой, все нормально. А как государь повелит отобрать, так ить кто ж знает, кого там посадят. А это кус серьезный.
– Я тебя понял, батя. Значит, тебе средства потребны и на приданое, и на покупку земли у казны, а тут еще и я под бочок закатился.
– И на то, чтобы Никите ссудить под его завод на Урале, – напомнил отец.
– Хм. Ну, дело-то хорошее. Я так понимаю, что заем сделаешь по-родственному, под малую долю?
– Ну да. Всего-то под двадцатую часть.
– Не жадничай, батя. Коли по-родственному, то делай под сотую. Но на все заводы, что будут поставлены Никитой и Акинфием.
– Не продешевим? Они ить и по миру могут пойти.
– Даже не сомневайся, батя.
– Ладно. Быть посему. Вот только серебра-то им потребно много. Ему ить еще и крепостных выкупать. Это мне хорошо, вольные потянулись на отхожие промыслы, да и остались. А кто ж к нему в ту глухомань-то подастся?
