СССР 2010 Иди, товарищ, к нам в колхоз! (СИ) - Широков Алексей (книги .TXT, .FB2) 📗
— Например? — Аглая положила накрыла рукой ладонь мужа, не давая ему высказаться, а я сделал окончательный вывод кто в этой семье главный. — Давай, хвали себя. А то пока ты только нас какими-то работорговцами выставил.
— Извините, — я немного смутился, но глаз не отвёл. — Язык мой — враг мой. У меня такое бывает, сначала ляпну, потом подумаю. Понятное дело, что ни в какое рабство вы дочь продавать не собирались. И мужа бы ей подыскивали, учитывая её симпатию, но… всё-таки сами бы решали за кого ей выходить и с кем гулять. Да, я знаю, что это распространённая практика в определённых кругах и в целом не вижу в этом ничего постыдного. Подобное тянется к подобному, это нормально. А сказка про Золушку, коли уж на то пошло, далеко не о бедной девочке, в которую влюбился принц. Несчастной — да, но, если копнуть глубже, окажется, что она тоже дворянка, весьма богатая невеста и вообще они из одного круга.
— Неожиданно, — склонила голову хозяйка дома, разглядывая меня как неведомую зверушку. — Редкое суждение, особенно для шестнадцатилетнего парня. Мало кто о таком задумывается вообще. Тогда тем более изволь объяснить свои слова.
— Да всё просто. Во-первых, мы всё же живём в свободной стране, и подобное мещанство, хоть и не осуждается, но и не приветствуется. — я пожал плечами. — как не крути, это всё-таки принуждение. В той или иной форме. Пусть на полфинтюшечки, но заставляют. Но в вашем случае, это далеко не главное. Будущий зять, а скорее всего сваты, то бишь его родители, будут точно знать, что вы им обязаны. И как вы думаете, какое отношение у него, да и у всей семьи будет к Соне? Может не сразу, но её обязательно начнут тыкать носом в этот факт, чтобы знала своё место. И вы, Аглая Валерьевна, понимаете это лучше меня.
— Ну допустим. — не стала возражать женщина, а Сикорский поутих, глядя на меня уже без особой ненависти, а скорее с затаённой болью, видимо я зацепил чувствительную струну в его душе. — Продолжай.
— Во-вторых, мы ещё слишком молоды. — я посмотрел на девчонку, тоже внимательно меня слушающую. — Я не буду говорить о том, что со мной София быстро вырастет в силе. Вы это и так понимаете. Я про то, что нам всего шестнадцать. Вся жизнь впереди. И кто его знает, что будет даже через месяц, не то, что через два года, когда нам официально станет можно вступать в брак. Может мы уже разбежимся к этому времени, порвав любые отношения. Погоди, Сонь, не спорь. Жизнь штука непредсказуемая, а я не самый хороший человек, я это честно признаю. И нет, бросать тебя я не собираюсь, но ты сама вполне можешь устать от меня. У меня масса отрицательных качеств, я вечно влипаю в неприятности, к тому же бабник. Да и возможность оказаться в «шарашке» не стоит отбрасывать, даже без помощи твоего папы или с его активным этому противодействием. Давайте признаем, что всем мы не самые крупные лягушки на болоте.
— Ты вообще ещё головастик, — буркнул Сикорский, но опять же без злобы. — Видишь, дочь, я тебе тоже самое говорил! Он и не отрицает, что будет по бабам ходить!
— Это было бы глупо, особенно учитывая, что Стравинский прислал свою ученицу, жаждущую начать… эксперименты. — я даже вздрогнул, вспоминая знакомство с Лидией. — Отказаться у меня возможности нет, вы и сами это прекрасно понимаете. Максимум что я смог — это вывести Соню за скобки, чтобы она в этом не участвовала. Но сам встрял по полной.
— За это тебе большое спасибо, от всей нашей семьи, — кивнула Аглая Валерьевна, а Соня, сверкнув глазищами, под столом цапнула меня за ногу, мол благодарность от неё лично будет позже. — Несмотря на результат нам не хотелось бы, чтобы София в этом участвовала.
— Мне тоже, — согласился я. — Я бы и сам с удовольствием отмазался, потому что какой бы я кобель ни был, эксбиционизмом и прочими извращениями не страдаю, и уж тем более не наслаждаюсь. Предпочитаю более интимную обстановку, так сказать.
— Кх-хк-м! — прочистил горло полковник. — Может мы сменим тему⁈
— Дорогой, но мы собрались сегодня именно для того, чтобы всё обсудить. — покачала головой женщина. — Да, тема довольно щекотливая, но раз уж молодые люди начали половую жизнь, пусть даже не совсем по своей воле, стоит сразу обозначить рамки.
— Я бы вообще выкинул этого проходимца из дому и запретил к Соне приближаться! — рявкнул Сикорский. — Тоже мне…
— Папа! — подскочила София, но я поймал её за руку.
— Подожди. Сядь. — я потянул девчонку вниз, и она послушно села, правда демонстративно взяла меня за руку. — Твой папа имеет право злиться. И я это признаю. Да, я виноват. Перед каждым из вас, но перед тобой, Сонь, больше всех. Как это исправить я не знаю. Уйти — на мой взгляд это не выход. Кому от этого лучше станет? Вам, Игорь Игоревич? А вы уверены? Да, я готов оставить Соню и больше никогда не беспокоить, если нет другого выхода, но до этого момента, я буду бороться. За её счастье, за наше счастье. Пусть оно будет недолгим, я уже говорил, что мы слишком молоды для глобальных решений, но оно будет. А вот чего хотите вы?
— Я предлагаю для начала всем успокоиться. — снова взяла всё в свои руки Аглая Валерьевна, — и для начала поесть. Мы с Софией столько старались не для того, чтобы всё выкинуть. А потом поговорим без эмоций и истерик, как взрослые люди. Что делать, как и зачем. Есть возражения?
— Никак нет, товарищ майор! — я шутливо отдал воинское приветствие, накрыв голову левой рукой. — Разрешите приступить к приёму пищи?
— Разрешаю, — милостиво кивнула хозяйка дома. — Семён, бери вот этот салат. Очень вкусный, Соня сама делала.
— Тогда мне побольше, — я протянул тарелку. — Если дочь ещё и ваши таланты к кулинарии переняла, точно женюсь!
Следующий час мы ели, разговаривали обо всём, но старались не касаться щекотливых тем. Чета Сикорских расспрашивала меня об Артеке, понравилось ли, как вообще в голову пришло снимать фильм, и главное, организовать это пусть даже на максимально любительском уровне. Короткометражку они уже видели, оценили Соню в главной роли и в целом им кино понравилось. Поздравили что помирился с дедом, но, к счастью, намекать на преференции от династии Калининых не стали. Лишь отметили, что семья — это важно и плохо, когда семейные связи рвутся. Я с этим согласился, про себя отметив, как Аглая Валерьевна держит в руках нить беседы. Вроде и слушает внимательно, и не перебивает, но если разговор заходит не туда, то чётко и элегантно возвращает его к первоначальной теме. Что сказать, психолог КГБ — это страшно. А уж если она будет моей тёщей… я почувствовал, как по спине пробежали ледяные мурашки. Опять…
— Пойдём ка, покурим, — поднялся из-за стола Сикорский, когда торт был подан и наполовину съеден. — Освежимся.
— С большим удовольствием разомнусь. — я тоже встал. — Дамы, это было великолепно. Аглая Валерьевна, с этой секунды я ваш преданный фанат. Игорю Игоревичу невероятно повезло найти такую супругу. И красивую, и умную, и великолепную хозяйку. Если Соня унаследует хотя бы половину ваших кулинарных талантов к ней очередь их женихов выстроиться аж до Китая. Про красоту молчу, это ей передалось в полной мере.
— Конкуренции не боишься? — улыбнулась женщина. — Много женихов — больше выбор. Найдётся кто-то достойней тебя.
— Значит я стану ещё лучше, — я подмигнул Софье, — тут же всё просто. Надо просто постоянно повышать планку.
— Пошли уже, повышатель, — хлопнул меня по плечу полковник, от чего я слегка ослаб в коленях, а когда за нами закрылась дверь балкона, придавил меня суровым взглядом. — Пообщаемся без свидетелей. А то, смотрю, ты перья распустил.
— Про перья было обидно, я не павлин, веер в заднице таскать. — я опёрся об перила и, почему-то вдруг расслабился. — Я вам настолько не нравлюсь Игорь Игоревич?
— Ты наглый хам, который вечно влипает в неприятности, не признающий авторитетов и вполне можешь сложить голову в любой момент. — рыкнул Сикорский. — Сам бабник, так мало того ещё дочку мою… убил бы!
— Понимаю, — я кивнул. — Честное слово, понимаю. Всё именно так, а ещё я бабник и не скрываю этого. Более того, я не намерен бросать свою подругу, даже если вы дадите добро нам с Соней начать встречаться, ибо, как сказал товарищ Энгельс: «Единобрачие — это не высшая форма союза между мужчиной и женщиной, основанного на согласии. А порабощение одного пола другим». Но у меня есть и положительные стороны. Я никогда и ни за что не обижу вашу дочь. Да, уверен, у нас будет не всё гладко, но я готов идти на разумные уступки. Всё-таки жизненный опыт… ну сами понимаете. И если она захочет уйти — отпущу без разговоров. Но… сейчас она нужна мне, а я ей.
