Драконова Академия. Книга 5 - Индиви Марина (книги бесплатно без онлайн txt, fb2) 📗
– Что ей рассказали?! – довольно резко спросила Женевьев.
– Правду, – Азарта пожала плечами. – Дракона в комнате не утаишь, она так или иначе узнала бы. Ты же знаешь, какими жестокими бывают дети, а здесь у нас многие Элии еще и завидовали, как и всем, кого собираются принять в семью. Ей бы и так все расписали в красках, поэтому я поговорила с ней лично. Все рассказала. Без подробностей, конечно, обо всех этих смертях, но все.
Женевьев прикрыла глаза.
– Что с ней?
– Об этом я и хотела поговорить. Сначала все было вроде неплохо… но сейчас она отказывается есть. На занятиях сидит с отсутствующим видом, играть с другими отказывается.
Глубоко вздохнув, Женевьев потерла заледеневшие руки.
– Где она?
– В общей спальне. Занятия у ее группы сегодня после обеда, все играют во дворе. Кроме нее.
– Я схожу к ней. – Женевьев кивнула. – Надо было раньше сказать, Азарта.
– Я думала, что она справится, – директриса опустила глаза. – Но потом…
Ладно. Что произошло, то произошло. Сделанного не вернешь, поэтому Женевьев лишь коснулась ее плеча и быстро вышла из кабинета. Знакомой дорогой поднялась в спальню к младшим девочкам, расположенную на втором этаже, толкнула дверь.
И вдруг испытала чувство острой, колющей безысходности. Ведь столько раз здесь бывала, а еще знала, сколько всего вложено в удобные, стоящие рядами кровати с новыми матрасами, подушками, одеялами. С постоянно обновляющимся постельным бельем. На стенах здесь устроились уютные солнечные пейзажи, а большие окна всегда вовремя мыли – и не воспитанницы, как в других приютах, которых «приучали к труду». Нет, здесь этим занимались горничные, поэтому в портьерах не было ни грамма пыли, как и на тумбочках, полочках и где бы то ни было еще. Тем не менее вид одинокой детской фигурки на полностью застеленной кровати заставил сердце болезненно сжаться.
Элия была уже в форме, аккуратно причесана, но лежала, сжавшись в комочек, и даже не пошевелилась, когда вошла она.
– Элия, – позвала Женевьев.
Девочка резко обернулась и села. Автоматически, как напитанная магией кукла.
– Здравствуйте, Женевьев.
Между ней и воспитанниками всегда существовало негласное правило: называть ее только по имени, это правило Женевьев ввела с самого первого дня знакомства, и ей это казалось правильным. Лишние дистанции этим детям ни к чему, а к официальности они еще во взрослой жизни привыкнут.
– Здравствуй. Я присяду. Можно? – Женевьев кивнула на кровать, и девочка покорно подвинулась.
– Да, конечно. Вы здесь потому, что я стала хуже учиться?
– Нет. Не поэтому, – Женевьев покачала головой. – Просто хотела узнать, как ты.
Элия взглянула на нее:
– А вы ведь были там, да? Вы все видели?
К такому вопросу Женевьев оказалась не готова, поэтому растерялась. Но еще больше она оказалась не готова к тому, что последовало далее:
– Он правда… убил их всех? Просто превратил в пыль, как ничего не значащий мусор? А еще чуть не убил младшего тэрн-ара. Сбросил его с крыши, и он почти умер, но его спасли вы. И если бы не Лена, он убил бы всех?
– Откуда ты все это знаешь?! – пораженно выдохнула она.
– Ну я же не в пустоте живу, – Элия пожала плечами. – Остальные тоже. Все что-то узнают через кого-то. Рассказывают. Тэрна Вастерова очень старалась пощадить мои чувства, но их не надо щадить. Я хочу знать правду. Я хочу знать все.
– И что тебе даст эта правда? – Женевьев заглянула ей в глаза.
– Понимание.
– Понимание чего?
– Что тот, кого я любила, стал монстром, и уничтожил людей и драконов просто так. Что он бросил меня, потому что я стала ему не нужна. Что ему теперь все равно, что будет со мной, даже если меня сотрут с лица земли темные! – Элия выдохнула это быстро-быстро, а потом утерла рукавом слезы, выступившие у нее на глазах. – Это из-за нее? Из-за этой Лены он стал таким! Потому что до нее он был нормальным. Он меня любил!
– Боюсь, что не все так просто, Элия, – Женевьев накрыла рукой маленькую ладонь.
– А что тут сложного?! – всхлипнула девочка. – Если все так и есть!
– Мы не становимся плохими или хорошими из-за кого-то и ради кого-то. Иногда нам очень хочется в это верить, но выбор всегда делаем только мы сами. Кем нам быть. Как поступить. Что сделать. Другие люди или драконы могут на нас повлиять, но решение все равно принимаем мы. – Женевьев отбросила некстати пришедшие мысли про Ярда. – Это мы говорим жестокие слова или слова любви. Это мы убиваем или спасаем. Единственное исключение – когда мы находимся под заклинанием подчинения чужой воле, но это исключение. И вряд ли Валентайн Альгор находился под ним, когда сделал свой выбор.
– Значит, он просто стал монстром.
Женевьев глубоко вздохнула. Когда она шла сюда, она ожидала, что ей придется утешать маленькую девочку, но Элия не искала утешения или жалости. Она хотела объяснений, а ко взрослым разговорам с ребенком не так уж просто подготовиться. Даже когда эти самые разговоры гораздо более простые, например, откуда дети берутся. Но этот…
– Валентайн Альгор – не монстр, – произнесла Женевьев. – Он темный. Это разное.
Элия моргнула.
– Но все вокруг называют его монстром. Все говорят, что меня хотел удочерить монстр!
– Представь, что ты родилась с абсолютным отсутствием чувств. С пустотой внутри. С пониманием, что другим может быть больно, но отсутствием сопереживания. С могуществом, столь сокрушительным, что тебе каждый день приходится думать только о том, как не позволить ему прорваться в мир.
Женевьев не была знакома с Альгором достаточно хорошо, но с Сезаром они были друзьями. По крайней мере, друзьями они точно были, и о том, что такое темная магия, она знала не понаслышке.
– Представь, что ты воспринимаешь этот мир по-другому. Не так, как все, кто тебя окружает. Представь, что долгие годы ты живешь среди них, но чувствуешь себя чужим.
– Ты хочешь сказать, что Валентайн не монстр? Но почему он тогда не вернулся за мной? Почему не забрал с собой?
– А ты бы хотела оказаться в Темных землях? Ты, такая яркая, такая живая – в мире, где нет места чувствам и жизни. Где пустота и тьма затягивают в свои объятия, с каждым днем все сильнее? Никогда больше не увидеть Дарранию, Хэвенсград, всех, кого знаешь?
Элия замотала головой.
– Теперь ты понимаешь.
– Он не забрал меня с собой, потому что…
– В Темных землях тебе не было места, Элия. Потому что там тебе было бы опасно. Потому что ты такая маленькая, хрупкая и беззащитная, а он меньше всего на свете хотел бы, чтобы ты подвергалась опасности. И еще меньше – причинить тебе вред из-за собственного ужасного могущества.
– Значит, он все-таки меня любит? – В ее глазах сверкнула надежда.
Когда-нибудь она вырастет и все поймет. Когда-нибудь ей больше не нужны будут слова взрослых о том, что она важна и бесконечно ценна. Но сейчас, пока в ее глазах и в ее сердце столько отчаяния, смешанных с надеждой, важно каждое слово. Поэтому каждое слово нужно подбирать так осторожно. Поэтому Женевьев сейчас чувствовала себя как в лабиринте магических ловушек. Между полуправдой и ложью, между желанием уберечь и в то же время сделать так, чтобы Элия смогла продолжать жить, не цепляясь за прошлое.
– Думаю, да. Так, как он умеет.
– Темные умеют любить?
Женевьев пожала плечами.
– Не знаю.
– Но вы собирались замуж за того, кто наполовину темный.
– Так, а вот это уже совсем личные вопросы, – строго произнесла она, и девочка смутилась.
– Простите.
– Прощаю. Но давай не будем переходить на личности.
Элия кивнула и, когда Женевьев поднялась, произнесла:
– Спасибо.
– На радость. Не хочешь пойти погулять к остальным?
Девочка снова замялась:
– Не знаю. Может быть. Не сейчас.
Давить на нее сейчас было бы слишком, но главное – сейчас Элия выглядела гораздо более оживленной и вроде бы не хотела забираться обратно в свой кокон сразу после того, как она выйдет за дверь. Поэтому Женевьев лишь кивнула и направилась к выходу.
