Леди и война. Пепел моего сердца - Демина Карина (книги бесплатно без TXT) 📗

– Тебя проводят.

Ох, вряд ли Сержант обрадуется этой встрече.

– Когда поднимешься до третьего уровня… или выше третьего уровня, но не ниже… Понимаешь?

Меррон кивнула. Понимает. До трех ее считать научили.

– Просто урони шарик на землю.

– И что будет?

– Ничего страшного.

Лжет. Хотя так умело, что еще немного и Меррон вправду поверит, что ничего страшного не случится. Да и то, какая жуть может скрываться в стеклянном шарике?

Такая, которая позволит Кормаку войти в Башню.

И ладно бы… Меррон что за дело? Пусть сами друг с другом разбираются, а она… она людей хотела лечить. И хочет. Жить. Тетку увидеть. Вернуться в поместье к яблочному варенью и субботним посиделкам.

– Все в радиусе ста шагов уснут. И мы обойдемся без крови. Ты спасешь многих людей.

Наверное, безопаснее было бы поверить, но Меррон не могла себя заставить.

– Меррон, от твоего благоразумия зависит не только твоя жизнь. Подумай о тете.

Вот же твари! Бетти точно ни при чем!

– Иди, дорогая.

Она и пошла. До двери десять шагов, каждый из которых как последний. И каблуки туфель с железными подковками звонко цокают по камню. В спину направлены взгляды. Стрелы, кажется, тоже.

С такого расстояния не промахнутся. Арбалетная же стрела человека насквозь пробьет. И ладно, если в сердце или там артерию крупную перережет… хуже, если в спину или живот. Дольше.

А вот и дверь.

Массивная. Старая, но крепкая. И Меррон берется за ручку, тянет на себя, не сразу поняв, что дверь заперта. Бронзовый молоток касается древесины беззвучно. И некоторое время ничего не происходит. Но вот заслонка сдвигается. У Меррон не получается рассмотреть человека, который стоит по ту сторону забранного решеткой окна. Это не Сержант точно.

– Уходи, – говорят ей.

– Нет. Мне надо увидеть Сержанта.

– Уходи.

– Нет!

Заслонка вернулась на место, и Меррон от злости пнула дверь. Она не уйдет. Будет стоять столько, сколько надо, потому что вернуться – признать поражение. И убить тетю.

Время тянулось… Меррон разглядывала дверь, боясь обернуться. Она изучила каждую трещину на лаке, узор патины на бронзе, россыпь гвоздей. Она почти уже решилась отступить – те, кто за спиной, видят, что происходит! Меррон не виновата!

Однако окошко вновь открылось.

– Передай. – Между прутьями просунули лист, который Меррон взяла, уже понимая, что ей не откроют. Наверное, Сержант хорошо знал лорда-канцлера. Читать, что было в записке, она не стала. Отдала человеку, который наверняка решал, что делать с Меррон. Он развернул лист, хмыкнул и вернул.

«Нет смысла менять одну женщину на другую. Все одинаковы. Д.Б.».

Да. Наверное. Все одинаковы. Мужчины. Женщины. Люди.

Равны.

И равно беспощадны.

А Меррон зря надеется на чудо. У нее всего-то есть – кусок мыла и шарик, способный вызвать сон. Тогда уснет и она, но… это лучше, чем ничего. И Меррон разжала пальцы.

Шарик ударился о камень с глухим, совсем не стеклянным звуком. Покатился. И был остановлен носком сапога.

– Извини, – сказал лорд-канцлер, поднимая шарик. – Но войны без случайных жертв не бывает.

И рядом с лордом-канцлером возник невысокий человек в серой одежде, который сказал:

– Пойдем.

Меррон подчинилась. Один – это не дюжина. С одним она справится… или сбежит… бросит мыло и сбежит. Главное, отойти подальше. Не будут же ее на глазах у всех резать? Хотя на первый взгляд при ее палаче оружия не было, Меррон не сомневалась, что он воспользуется стилетом, тонким длинным клинком, хорошо бы острым, тогда не очень больно будет. Он провел ее мимо стражи, и люди в броне отворачивались, словно не желая встречаться с человеком взглядом…

Поворот. Лестница вниз. Человек пропускает Меррон.

– Далеко идти? – Она решается задать вопрос.

– Иди.

Пролет и еще пролет… снова… в подземелья?

Там мертвецкая. Ивар.

Мертвецкая. Ну конечно, тело в любом случае попадает туда, а палачу лень нести. Да и зачем, когда Меррон сама дойти способна. Она и идет… если Ивар на месте, то… ничего. Он же не воин.

Зато в мертвецкой крепкая дверь.

И вторая имеется. Одну запереть, а через вторую – сбежать. Хороший план? Безумный, но другого нет. И Меррон соглашается, что попробовать надо. Если все равно умирать. Но лестница вывела в незнакомый коридор, и человек сказал:

– Стой.

Все? Вот так? В каком-то закоулке замка? За углом? И просто бросят крысам? Меррон не желала, чтобы ее крысы ели. Она развернулась, взглянула в глаза человеку, который собрался ее убить, вздохнула и изо всех сил пнула его в колено.

Ботинки на Меррон были крепкими.

И колено тоже. Палач не шелохнулся, и, вместо того чтобы побежать, Меррон скрюченными пальцами вцепилась в его лицо, норовя выцарапать глаза. А он не взвыл и не схватился за ногу, оттолкнул Меррон, но почему-то вдруг стало очень больно. Слева.

– Идиотка…

Меррон согласна. Полная идиотка. Полноценная даже.

Она прислонилась к стене и по стене сползла, снизу вверх глядя на человека, сумевшего таки исполнить приказ. И ставший ненужным кусок мыла вывалился из рукава.

На что она рассчитывала? На чудо.

С такими, как Меррон, чудес не случается. И, не желая видеть убийцу, Меррон закрыла глаза. Боль уходила, сменяясь холодом и неприятным оцепенением. А та штука в груди мешала очень. Меррон хотела было вытащить – не позволили.

– Не шевелись. Ну какого ляду тебе надо было…

Не шевелится. Прячется. В темноте. Если сидеть тихо-тихо, то ее не найдут…

Сержант точит меч.

Шестой час кряду.

Круговыми движениями. Вдоль кромки клинка. Аккуратно. Неторопливо. Сосредоточенно.

В какой-то момент он останавливается, всего на секунду, и, не повернув головы, произносит:

– Тебе лучше уйти. Лаашья, ты с ней. Дверь закрыть. Не открывать.

Мысли не подчиниться не возникает. Мне страшно, и, кажется, не только мне. Лаашья торопливо запирает дверь спальни и придвигает для надежности комод. Мы садимся на пол обе и смотрим друг на друга. А с той стороны не доносится ни звука. Однако тишина не успокаивает. Я открываю рот, чтобы задать вопрос, долго ли нам прятаться, но Лаашья качает головой и прижимает палец к губам. Молчи.

Молчу.

Жду. Снова тошнит, на сей раз от страха, и боюсь я человека, который находится по ту сторону двери. Если, конечно, он все еще человек. Кайя называл себя чудовищем, но ни разу рядом с ним я не ощущала себя в опасности. Теперь же… дверь тонкая. Пара ударов меча, и ее не станет. А потом что?

Сержант убьет меня?

Или все-таки опомнится и выдаст Кормаку?

Не знаю.

Сворачиваюсь на ковре калачиком и зову Кайя. Ждать недолго осталось, но… я не уверена, что мы выдержим. Пожалуйста. Вернись побыстрей.

Вежливый стук заставляет вскочить. И Лаашья шипит, вытягивая клинки. Она тоже будет защищать меня ото всех, в том числе от Сержанта. Чем же наша светлость заслужила такую преданность?

Ничем.

– Леди, – голос мертвенно-спокоен, – прошу прощения, что напугал. Вы в порядке?

– Да.

– Хорошо. Если вам спокойнее за запертой дверью, то не открывайте.

Мы переглядываемся. Я не знаю, насколько могу доверять Сержанту, и Лаашья пожимает плечами, но все-таки решается и сдвигает комод.

Поворачивает ключ в замке.

Открывает дверь.

И первая переступает порог.

Сержант нормален, вернее, обыкновенен, что само по себе не нормально. Но сейчас не время и не место лезть в душу.

– Если будет штурм, то сегодня. Перед рассветом. – Сержант взмахом руки отсылает Лаашью, и мне крайне неуютно оставаться наедине с ним. – Не стоит меня бояться. Я… контролирую свои эмоции.

Мебель цела. Стены. Ковер. Немногочисленная посуда. Вазы. И свечи на месте остались.

Он не собирался нападать.

Ему нужно было одиночество.

– Я думал, будет иначе. – Сержант едва заметным кивком дал понять, что мое невысказанное предположение верно. – Не так… пусто. Я привык к пустоте. И значит, все нормально.