Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" (библиотека книг .txt) 📗
— Быстро закончилось наше перемирие, Дженсен, — сказал Эредин, сжав рукоять меча и перекатившись в полусогнутую стойку. — Стало быть, ты теперь с ними.
Он никак не мог понять, какая отрава влилась в душу киборгу и помутила разум. Морской бог? Стало быть, если они могли приказать людям убивать себя, вполне могли приказать убивать и других.
Не поддержав светский разговор, Дженсен напал без промедления и заминки.
Увернувшись от устремившейся к виску темной руки, Эредин отскочил вбок и выполнил обманный боковой маневр, притворившись, что намеревается нанести удар в грудь, а сам готовясь к прыжку за спину. Предвосхищая намерение Эредина, Дженсен мощным прыжком отпрянул прочь.
Мысленно сформулировав четкий образ места, куда желает переместиться, Эредин вместо этого оказался на целый аршин ближе к противнику, чем рассчитывал, чего с ним не случалось лет с пятидесяти.
И потому не увернулся от просвистевшего мимо виска лезвия; Дженсен нанес противнику тонкий, но глубокий порез в область правой брови. Первая кровь вызвала сильнейший выброс адреналина — как пинок, придающий скорость.
Отскочив назад, Эредин дважды описал мечом круг и ударил куда-то в левое колено врага, натолкнувшись на прочный металл. Руку пронзила острая боль, а Дженсена аж развернуло. Удар получился сокрушительным, и Эредин почувствовал отдачу до самых пяток. Но киборг даже не застонал от боли, готовый к бою меньше чем через мгновенье после удара.
Обычно силы Эредина хватало, чтобы нокаутировать или даже убить человека.
Отскочив назад, чтобы перегруппироваться, и увидев на лице Дженсена холодную, нечеловеческую решимость, Эредин тут же пожалел, что не догадался отравить лезвие своего меча.
Мысль его судорожно работала в поисках выхода, за какую-то долю секунды он принял и тут же отверг целый десяток маневров. У него было преимущество в росте, но только и всего: киборг ранен, но и эльф едва шевелил укушенной рукой; Дженсен продолжал наступать, нанося удар за ударом, и Эредин вновь вынужден был отступить. Киборг сражался не как фехтовальщик, скорее, как животное, которое наделили длинным смертоносным когтем, но не наделили подходящими для этого конечностями.
Фехтовать с ним равно, что драться со снежной лавиной. Ярость и целенаправленность в бросках и выпадах могли сравниться разве что с быстротой, с которой он уворачивался от ответных.
Шквал ударов. У Эредина даже не оставалось времени применить какой-нибудь изощренный прием — он был слишком занят отражением атак киборга. Они обменялись яростными ударами, и по воде пронесся громкий звон стали о сталь.
Наконец, улучив момент, Эредин выкинул вперёд руку и построил ледяной щит, отразивший удар клинка — и, пока киборг по инерции пытался прорвать лед, поднырнул под собственный щит и атаковал, в прыжке полоснув противника по бедру.
Воткнул лезвие и точным резким движением поддал вверх, стараясь перерезать артерию, как когда-то учился на соломенных чучелах. Горло, глаза, виски, запястья и бедренные артерии — наделав достаточно порезов в нужных местах, с противником можно распрощаться.
Однако он просчитался: Эредин слишком привык к заминке после нанесённой противнику раны, к вскрику боли, но Дженсен, не прервавшись и на вздох удивления, рубанул левой рукой, как сохой, воспользовавшись прорехой в защите эльфа. Оставил глубокую отметину на левом запястье — Эредин даже не увидел, как это произошло — и секундой позже рассек эльфу правое предплечье.
Жизни это не угрожало, но из раны хлынула кровь. Несколько секунд — и он не сможет как следует держать меч. Продержится еще, может быть, пару минут, пока лезвие киборга не перережет ему горло.
Лезвие просвистело у самого виска Эредина. Ему нужна передышка. Эльф устремился через межпространство вправо, но вместо этого улетел куда-то вверх, как мальчишка, только учащийся овладеть искусством телепортации.
Поток волн и вихрей, электрическая какофония звуков и форм на мгновение оглушили его. Ничего не понимая, Эредин вскочил на ноги в поисках противника — и понял, что оставил его этажом ниже.
Эльф рухнул на колени, тщетно пытаясь отдышаться. Таким беспомощным он чувствовал себя прежде только во сне, в кошмарах, наполненных сценами погонь и нападений.
— Эй, ты! — окликнул его гнусавый мужской голос.
Эредин недоверчиво взглянул туда, откуда доносился звук; на полу лежал dh’oine, одной ногой еще в мире живых, другой — уже в мертвых. Рубаха облепила его чахлое, слабое, лишенное намека на мускулы тело. Позвать Эредина ему стоило немалых сил — он сразу же сполз на пол, приложив правую ладонь к нижнему ребру.
— Эльф… блядь… — выдохнул мужчина. — Помоги… мне!
— Чем? — спросил Эредин, бросив беглый взгляд на огнестрельную рану. — Лекарь из меня никудышный.
Мужчина горько рассмеялся, скрежещущим смехом висельника.
— Мне нужно… — прохрипел он, — терминал. Кровь, блядь, из носа…. нужно.
Мужчина застонал.
— А то муди… хакнутый, — выругался он. — Если его не… вырубить…он меня… тебя… хотя… хер с тобой… но и ее… тоже. Сечешь?
Для умирающего он оказался страшно говорлив. Эредин покачал головой, утерев кровь с лица.
— Насколько позволяет твоя речь.
Эредину потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что именно тот от него хочет — а именно, перенести его тщедушное тело в указанном направлении. Задача не из сложных: d’hoine почти ничего не весил — в чем только душа держалась — кровоточащий мешок с костями и кожей.
Перетащив его куда надо, он помог раненому устроиться в сомнительного вида кресле и отыскать шлем, больше похожий на пыточное устройство.
— Ты серьезно собираешься засунуть туда голову, dh’oine? — изумленно спросил Эредин. — Жить расхотелось?
Зеленые глаза впились в него: такое выражение Эредин часто видел у тех, кто совершенно не желал ему добра. Мужчина сохранял этот свирепый вид несколько секунд, затем прошипел:
— А я что… по-твоему…. похож на жильца?
Поразительно, сколько яда осталось в этом умирающем теле. Но с ним было трудно поспорить: по самой радужной оценке Эредина ему не суждено было дотянуть до рассвета.
— Твое дело, — хмыкнул Эредин.
Взяв шлем обеими руками, dh’oine изучал его, наморщив лоб, крутил так, чтобы осмотреть со всех сторон. Затем поднял и надел на голову отчаянным, решительным движением.
— Да, — сдавленно ответил он неизвестно кому, — я со… гласен.
Изнутри конструкции послышался звук, похожий на приглушенный щелчок. На лице мужчины на мгновение застыло сожаление; прямо перед тем, как шнур, присоединенный к основанию кресла, вонзился в основание позвоночника.
Эредин поднял руку, чтобы заморозить провода и выпустить dh’oine из плена, но тот из последних сил дернул подбородком, мотнув головой — мол, не надо. Оставив ему право выбрать смерть на свой вкус, эльф сделал шаг назад.
— Да, — повторил dh’oine, еле живой от боли, — про… дол…
Машина не дождалась конца предложения.
С тихим свистом шлем выпустил в виски длинные иголки — тело dh’oine изогнулось дугой и тотчас обмякло. Лицо мужчины, который, судя по мимическим морщинам, привык хмуриться и улыбаться, стало совершенно неподвижным. Из носа в рот потекла темная струйка крови, которую он безуспешно попытался сглотнуть. Судя по влажным глазам и легкому подрагиванию пальцев, он все еще жил.
«LOADING», — зажглась надпись на экране. Машина довольно зажужжала, и в ее вибрациях Эредину почудились нотки радости кровожадного божка, на алтарь которому принесли очередную жертву.
Только через пару минут, как только цифра рядом с надписью достигла сотни, глаза окончательно потухли и стали напоминать две безжизненных стеклянных бляшки, как у забытой ребенком игрушки. Еще через несколько мгновений он перестал дергаться.
Эредин не понимал цели самопожертвования железному богу, да и времени разбираться у него не было. Он отошел на пару шагов от обмякшего в кресле тела, и вслед за этим ощутил силу бесшумного взрыва и несколько ударных волн, заставивших его припасть к полу.
