Фаворит. Боярин - Калбазов Константин (серия книг .txt) 📗
– Ну, с десяток верст. Нам до Утрои по дороге еще версты четыре. Я помню это дерево. – Друг детства указал на расколотый по стволу дуб.
Приметный великан. Тут не иначе как молния постаралась. Страшно подумать, какая должна была высвободиться энергия, чтобы сотворить такое. Словом, хочешь не хочешь, а эта картина отпечатается в твоей памяти намертво. Просто не сможешь не обратить внимание.
– А что не так, Иван Архипович? – удивился Гришка.
– Да я думал, что мы позади оставили полноценный дневной переход.
– Это, господин сотник, оттого, что ты за зиму поотвыкнуть успел от серьезных переходов. Забыл, как сам же поучал – во всем нужна сноровка, закалка, тренировка.
– Ага. Поумничай еще у меня. Значит, думаешь, не прошли еще?
– Неа, – мотнул головой Рыбин.
– Ну, тогда готовим встречу. Господи, хоть бы дотемна появились. Как думаешь, в ночь остановятся?
– Сомнительно, – отозвался Григорий. – У них же земля под ногами горит. Идут по дороге. А потому останавливаться не след. Тем более что ночи сейчас лунные. Да и лошади у них заводные есть. Думаю, до границы они роздыху знать не будут.
Ну что сказать? Прав оказался Гришка. Беглецы появились, когда сумерки сгустились настолько, что уже в семидесяти шагах очертания фигур размывались и были практически не видны. В том, что это те, кто им нужен, сомнений никаких. Уж четверых всадников с заводными отличить всяко-разно было возможно.
Иван прицелился в движущегося впереди и справа. Перед устройством засады они рассмотрели несколько вариантов движения шляхтичей. И этот порядок как раз укладывался в один из них. Оставалось только взять на прицел своего клиента и дождаться сигнала от Рыбина – крика филина.
Н-да. Вместо этого заржал трофейный жеребец Ивана. Скорее всего, у кобылы под каким-то седоком была течка. А иначе с чего бы этот ирод заржал, как конь стоялый. Хм. Вообще-то, он и есть конь. Чтоб ему!
Иван нажал на спуск, но было уже поздно. Вспугнутые всадники тут же всполошились. Тот, которого держал на мушке Иван, не раздумывая дал шпоры лошади и сорвался с места в карьер. Пуля ушла мимо. Зато остальные не подвели. Ссадили разом всех троих. Григорий подхватил свою воздушку и попытался было достать убегающего всадника, да без толку. Две пули, пущенные Иваном из револьвера, также ушли в белый свет, как в копейку.
– Ушел, вперехлест его в колено! – в сердцах выкрикнул Григорий, когда всадник растворился в сгустившихся сумерках.
– Не блажи, – одернул его Иван. – Емеля, Борис, соберите лошадей да барахло.
– Что делать-то будем? – спросил Григорий.
– Ты этим трактом до границы хаживал?
– До границы. Но только тут уж не срежешь. Коленца дорога, конечно, закладывает, но не так, чтобы можно было путь сократить.
– Сколько отсюда до границы?
– Верст двадцать. Чуть больше или меньше.
– Гнать он не будет. Сейчас сойдет горячка, и он сбавит ход. А то и вовсе встанет на ночевку, – предположил Иван.
– Тогда в погоню? – скосил взгляд на командира Григорий.
– Уймись, Аника-воин. Верхами шеи переломаем, пешком сами ноги протянем. Разбиваем лагерь и отдыхать. С рассветом отправимся догонять. Никуда он не денется. Тоже, чай, не семижильный.
– Его страх гонит, – усомнился Григорий.
– Это он его сейчас гонит. А через час поотпустит, и усталость возьмет свое. А нет – значит, найдем его на той стороне и все одно достанем. Выйдет чуть дольше, но с гарантией. Они же все из окрестностей этого самого Балви, правильно?
– Ну да.
– Ну так и деться ему некуда.
Ночь прошла без происшествий. Лошади успели достаточно хорошо отдохнуть. К тому же теперь у каждого в распоряжении имелось по две заводных, и чередовать их можно было куда чаще. В итоге это сыграло свою роль. Отправившись в погоню в предрассветной дымке, уже к полудню они нагнали беглеца у небольшой приграничной речушки.
Правда, тот успел переправиться, оказавшись на сопредельной территории. Оно бы и плевать, да именно в этот момент появился какой-то отряд из дюжины всадников. Может, пограничный разъезд, а может, какой шляхтич со своими холопами. Кто же их разберет.
Военная форма только-только набирает популярность и есть лишь там, где наличествует регулярная армия. Шляхту же к таковым никак не отнести. Даже на королевской службе одеты кто во что горазд. Разве что амуницию и вооружение стараются подбирать однотипные.
– Ушел, гад! Прямо из-под носа ушел! – наблюдая за тем, как беглец подъезжает к разъезду, раздосадованно выпалил Рыбин.
– Гришка, ты его достать сможешь? – задумчиво глядя в сторону всадников, поинтересовался Иван.
– Шагов пятьсот. Но смогу, – уверенно произнес лучший стрелок сотни.
– Ну так и достань.
– Уверен, Иван Архипович?
– Делай, Гриша. Делай.
– Слушаюсь.
Рыбин соскочил с седла. Подошел к отдельно стоящему дереву, пристроил цевье винтовки на толстой ветви. Поднял диоптрический прицел. Ими были снабжены все карабины, прихваченные из мастерской при побеге. Прицелился. И нажал на спуск.
Грохот выстрела. Облачко порохового дыма. Мгновение назад всадник еще что-то пояснял вышедшим ему навстречу землякам. Теперь же, нелепо взмахнув руками, упал в траву. Лошадь испуганно дернулась и прянула в сторону. Всадники же похватали мушкеты в ожидании команды от своего командира.
– Емеля, Борис, займите позиции. Гришка, перезаряди карабин и изготовь духовушку. Не журись, братцы. Дернутся, так мы их тут всех и положим, – вынимая и вздевая над головой белый носовой платок, бодро заверил Иван.
Потом отвязал повод, оставляя заводную, и двинул лошадь шагом к берегу речушки. На той стороне его поняли правильно. От отряда отделился один всадник и также направился навстречу парламентеру.
– Приветствую вас, пан. Псковский дворянин Карпов Иван Архипович, – представился он.
– Шляхтич Великого княжества Литовского Острожский Константин Иванович, – в свою очередь назвался тот, и тут же: – Я требую…
– Как дела у барона фон Ланге? – вдруг перебил его Иван.
– Вы знаете моего шурина? – искренне удивился шляхтич.
– О как! Значит, прекрасная Амалия пала-таки под напором смелого русина.
– Откуда… – с прищуром начал было шляхтич, но, вспомнив, сам же себя и оборвал: – Нападение разбойников! Это вы?
– Я.
– Но, помнится, вы не стали представляться, говоря, что ваше имя ничего мне не скажет.
– Верно. Тогда я был никто, и звали меня никак. Но за прошедшее время успел отличиться в войне с турками и получить дворянство. Даже покомандовать стрелецкой сотней. Слышали об измайловцах?
– Так это вы?
– Я.
– И вы же были уличены…
– Ложь. От первого и до последнего слова ложь, – даже не дал ему закончить Иван.
– Итак, я обязан вам жизнью. И в то же время вы убиваете подданного короны Речи Посполитой прямо на наших глазах, да еще и в землях Инфлянтского воеводства [7].
– Помнится, вы не очень-то убивались по погибшим разбойникам.
– То были разбойники.
– Эти ничем не лучше. Было их порядка четырех десятков, и они решили совершить набег на мое имение. Оно, может, тут и в порядке вещей, но не для меня. Домой из них теперь уже никто не вернется. Во всяком случае, живыми.
– Вот, значит, как.
– Именно так, Константин Иванович, и никак иначе. Я мирный человек, но непрошеным гостям на моей земле делать нечего. И еще. Если вдруг долг в вас возобладает над чувством благодарности, учтите одну маленькую деталь. Нас только четверо. Но все вооружены скорострельными штуцерами. Думаю, вы слышали о них. – Иван указал на лежащий поперек седла карабин. – Кроме того, у каждого из нас имеется по паре магазинных пистолей. – И вновь демонстрация, на этот раз револьверов. – Так что если вы нападете на нас, мы перебьем вас всех. Какие мы стрелки, вы могли убедиться сами. Константин Иванович, мне бы не хотелось раздувать ссору из-за разбойника.
