Рай беспощадный - Каменистый Артем (лучшие бесплатные книги TXT) 📗

Макс, поприветствовав их, понимающе уточнил:

— Рабы?

Один кивнул:

— Особые рабы. Элита.

— Не понял?

— Таких, как мы, черные не калечат.

— Я думал, они со всеми так поступают.

— Нет. Только с малоценными.

Спокойствие и уверенный вид этого парня подсказывали, что вряд ли врет — похоже, с ним обращались неплохо.

— И в чем же ваша ценность?

— Мы построили «Челленджер».

Заметив недоумение Макса, пояснил:

— Так называется корабль. Это написано на борту — ты не увидел.

— Да. Наверное, с другой стороны. И для чего этот корабль? Расскажи.

Указав в сторону той самой черной штуковины, что издалека казалась странной надстройкой, раб пояснил:

— Это водолазный колокол. За ним главная лебедка — она опускает колокол в море. По бокам дополнительные лебедки — они для поднятия грузов со дна и для доставки к колоколу бочонков с воздухом, если он работает на большой глубине. Для малых и средних глубин есть компрессор. Примитивный, с бамбуковыми трубами, но до пятнадцати метров: справляется.

Макс присвистнул:

— Я сразу догадался, что это водолазный корабль, но не понял, насколько все серьезно! А какие глубины у вас средние и высокие?

— До тридцати — средние, дальше — высокие.

— Работали глубже тридцати?

— Не доводилось пока — ведь мы только начали. «Челленджер» построен три недели назад, сейчас у нас стадия испытательных погружений и устранения мелких недоделок — то одно поправляем, то другое. Ведь пока не возьмешься за дело, огрехи не всплывут. На сорок метров колокол опускать пробовали, но без людей: выдержал. Ходим от буя к бую, достаем то, что ныряльщики не смогли вытащить.

— У нас когда-то тоже колокол пытались сделать, только его поломало давлением.

— Нет, не давлением ваш колокол поломало. Он ведь открыт снизу — никак не раздавит. Каркас непрочный был — сто процентов из-за этого. Ведь главная проблема при непрочной конструкции — рассчитать ее так, чтобы она не опрокинулась и испытывала равномерную тягу от балласта. У нас это мешки с песком — вон, по кругу тянутся. Если с какой-то стороны они будут перевешивать противоположные, то колокол может перекосить, и тогда верхняя стена под давлением груза прогнется. Если каркас слабый, так вообще сплющит без перекоса.

От этих технологических пояснений Макс поскучнел и вынес приговор:

— Ребята, я не знаю, в каких вы отношениях с готами, но так как против нас не воевали, то и мы вам ничего не сделаем. Можете взять воду и еду, потом идите куда хотите. Но «Челленджер» останется у нас.

Раб нахмурился и с легкой неприязнью поинтересовался:

— Как тебя зовут?

— Максим. Можно просто Макс.

— На Земле меня звали Антон, а здесь я просто Пикар. Макс, почему ты нас возвращаешь готам?

— Во-первых, я вам не хозяин. Во-вторых, сильно бросается в глаза, что вы какие-то необычные рабы. Сомневаюсь, что вас вообще хотя бы раз били, не говоря уже об остальном. Подозреваю, жизнь у вас если не прекрасна, то около того, и не вижу причин, чтобы вы захотели остаться. Я ведь даже не знаю, что с нами завтра будет, а уж дальше и не пробую загадывать. Мы не живем — мы выживаем. Раньше был обычный поселок, а теперь не пойми что…

— Вот как… Максим, мы тоже раньше жили в обычном поселке. И у нас была мечта — построить «Челленджер», а потом доставать со дна все, что туда светляки бросают. Мы думали, что иначе здесь жизнь не наладить: ведь нет ничего, кроме кокосов, кустов и кораллов. Даже плот сделали приличный из пальмовых стволов и малый колокол из переплетенных жердей и нескольких слоев липучки. Погружались с ним на десять метров, а потом доставали с его помощью еще глубже. Когда пришли готы, их очень заинтересовал наш плот. Командир был той еще тварью, но не глуп. Узнав, что я могу сделать корабль, с которым и на пятьдесят метров возможно погружаться и подолгу работать на дне, он отделил меня от остальных пленников. А потом, уже в крепости Алариха, мне предложили выбрать нескольких помощников. Это было трудно — им не друзья мои нужны были, а мастера хорошие. Меня предупредили, что, если кто-то окажется малополезным, его убьют, чтобы другим неповадно было. Мне пришлось… Я лишь двоих смог спасти из своих — Пашу и Дедала. Паша с деревом хорошо работать умеет, а Дедал занимался конструированием «Челленджера» — он главный наш талант. Из другого поселка, еще до готов, к нам перешел, потому что мечта у нас с ним общая была. На мне был сам замысел, и все, что касалось водолазных работ, но корабль, по сути, сделал он. Мы работали больше полугода. С нуля придумывали все: чертежи, оснастку, талевую систему для подъема грузов и колокола, конструкцию грузовой платформы, сам колокол, маски и ласты для водолазов, разжиженную липучку для предохранения от переохлаждения. А сколько возни было с компрессором — не представляешь.

Мы все сделали. Не сами — десятки рабов в этом участвовали. Мы хотя и брались за инструменты, но в основном лишь руководили процессом, отвечая за все головой. Когда сломался руль на испытаниях, мастера, за него отвечавшего, утопили. Но в остальном ты прав — жили мы неплохо. Готы кормили нас на убой, не били, разве что относились как к собакам. Но для «Челленджера» не жалели ничего, жертвуя другими проектами ради него. Мы получали лучшие бамбук и древесину, канаты, липучку. Даже ценные материалы с Земли: автомобильную жесть и окошко, что на колокол пошло: в нем теперь даже на глубине не темно. Проволоку, кованые уключины, мелочи разные. И мы сделали то, что обещали. На сегодня «Челленджер» за время испытаний поднял со дна двенадцать легковых машин и один микроавтобус. И кучу разной мелочовки. Могли бы и больше достать, но устроили длительные ходовые испытания — вдоль расселины ходили на парусах и веслах. Маневры совершали разные, заплывы на скорость, ну и останавливались у буев для поисковых работ. Дог от радости чуть ли не танцевал.

— Это ваш главный?

— Он гот.

— Я знаю.

— Тогда почему ты назвал его нашим?

— Я имею в виду тех, кто здесь командовал.

— А… Тогда да: он — капитан, а Гора — его старший помощник. Еще охранников тринадцать рыл было. Макс, если мы вернемся без «Челленджера», нас, наверное, прикончат. Или кастрируют. Но и без этого нам бы не хотелось возвращаться. Я не знаю, кто ты и твои ребята, но мы видели вас в деле. Это было круто — готам такого разгрома давно уже не устраивали. Если вообще подобное бывало. Хотелось бы в этом поучаствовать. Они отвыкли получать по шее, обленились, расслабились — вот и огребли по полной. Если не доверяете нам, то хотя бы помогите добраться до поселка, где черных еще нет.

— У вас не осталось никого там, у готов? Подруги, друзья?

— Кто мог остаться? Подруг и друзей развезли по готским островам — связи с ними никакой нет. Мы сами собой жили последние семь месяцев. Дог обещал с этим помочь, если справимся, но веры ему и остальным… Так что теперь наш дом — «Челленджер».

Макс указал на смертников:

— А эти почему с вами?

— Лучшие наши водолазы — Хорек и Гиря. Мы с ними сработались хорошо — они на особом положении последние две недели. Даже Дог закрывал глаза, что мы их подкармливаем и бережем — ради выгоды на все готов был пойти. Ему ведь нужны результаты: чем больше «Челленджер» поднимет добра, тем круче он возвысится.

Макс не колебался — этих ребят будто сам Бог ему послал:

— Если вы останетесь с нами, то буду очень рад. К тому же если вас отдать готам, вы вскоре построите новый «Челленджер», а нам этого не надо.

— Это точно — без нас они его не повторят. У них вообще корабелов нет — одно убожество создают из бамбука. Разве что лодки и каноэ более-менее мастерят, хотя без смеха на них смотреть нельзя — для себя мы сами делали. Но жаль, что ты лишь из-за этого нас берешь.

— Не только, — усмехнулся Макс. — Я тоже своего рода водолаз, так что коллегам просто обязан помочь.

Пикар улыбнулся:

— Хотя до наших глубин тебе далековато, но все равно приятно, что о своих заботишься.