Гнев Тиамат (ЛП) - Кори Джеймс (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Его Элви рассматривала долго, а когда поняла, что за идея крутится у неё в голове, отнесла планшет с отчётами и данными в закрытую лабораторию Кортазара. Она ненавидела находиться с Кортазаром в одном помещении, чувствовать его у себя за спиной, но выбирать не приходилось.
– Да, – сказала Кара, посмотрев на картинку своими чёрными глазами. – Я знаю, что это.
Зан спал. Или отдыхал с закрытыми глазами, что с места, где сидела Элви, смотрелось одинаково. Кортазар из-за стола хмуро оглядел обеих, – Кару и Элви, – прислонившихся с разных сторон к пластику прозрачной клетки, словно девчонки из университета, сравнивающие обеды. И с неодобрительным видом вернулся к своему сэндвичу.
– А можешь рассказать мне о нём?
Кара нахмурилась. Даже в этом жесте был заметен момент дополнительной обработки, словно девушке, или тому, кем она стала, сначала пришлось вспомнить, как надо двигаться. Очень похоже на сбой в общей моторике. Нет, действительно однажды нужно копнуть эту тему поглубже...
– Он... записывает? – сказала Кара. – Нет, неправильное слово. Но похоже на память, точно. Только на всё сразу в один момент. Как фильм, где все картинки, это части истории, и они все там, даже если сейчас вы рассматриваете только одну? Я не знаю как объяснить.
– Гештальт*, – подсказала Элви.
* Гештальт (психология) – свойство психики воссоздавать «целостный образ», не равный сумме составляющих. Проще говоря, способность узнать мелодию по паре нот, или угадать в нарисованной фигуре круг, даже если это незаконченный набросок из пунктирных линий.
– Я не знаю такого слова.
Ручной терминал Элви звякнул одновременно с предупреждением, выскочившим на мониторе Кортазара. Трехо вызывал к себе на экстренное совещание через полчаса.
– Проблемы? – спросила Кара.
– Слишком много начальников и мало времени, – ответила Элви. – Я вернусь, как только смогу.
Кортазар уже подходил к двери, и его пришлось догонять. Водитель, ждавший снаружи, выглядел одновременно и угодливым, и нетерпеливым. От порывов морозного ветра с востока покалывало уши. Это была её первая зима в Лаконии, но Элви уже понимала, что станет только холодней, а тепло вернётся очень нескоро.
На заднем сидении машины Кортазар скрестил руки и хмуро глядел в окно. А город сверкал, украшенный растяжками к какому-то культурному празднеству – Элви не знала, к какому. По улицам, где они ехали, спешили куда-то одетые по погоде прохожие. Пара юнцов, держась за руки и смеясь, бежала рядом с машиной, пока охранник в синих цветах Лаконии на отогнал их прочь.
Порой забывалось, что по планете разбросана целая популяция – миллионы людей, строивших жизни в новых условиях, пока Элви сушила мозг в мире своих данных. В этом город ничем не отличался от многих других городов, в которых ей довелось побывать.
– Слышал, как вы говорили со старшей из подопытных – спросил Кортазар.
– Правда? Это поразительно, признайте.
Она понизила голос, добавив в него более грубых ноток, и марсианский акцент:
– Мы полагали, что это два случая, но это один и тот же случай!
Когда Кортазар ничего не ответил, она пояснила:
– Ну же, как в «Инспекторе Бильгуне», да? Он и Дороти всегда вели разные расследования, а потом оказывалось, что они связаны.
– Никогда не смотрел это шоу, – буркнул Кортазар. – Меня больше беспокоит ваше отношение к субъектам.
– К Каре и Зану?
– Это вы их так называете, – ответил Кортазар. – А они не люди.
– Но и не крысы. Я работала с крысами. Они совсем другие.
И опять он не понял шутки, или не нашёл её смешной.
– Это механизмы, созданные из трупов детей. Они делают некоторые вещи, присущие детям, потому именно с детскими телами пришлось работать ремонтным дронам. Эрос в маленьком масштабе. Одна логика, и в сути протомолекулы, и во всех связанных с ней технологиях. На Эросе, когда протомолекуле требовался насос, она адаптировала сердце. Когда требовался инструментарий для манипуляций, она перепрофилировала руки. Здесь тоже самое. Кара и Александр умерли, а дроны собрали из мертвой плоти нечто. Вы разговариваете с девушкой, которой там нет. Но возможно, есть что-то иное. Собранное из человеческих частей так же, как я могу собрать модель катапульты из куриных костей. Вы их очеловечиваете.
– И это плохо?
– Это неправильно, – ответил Кортазар. – Только и всего.
В Государственном Здании эскорт провел их в конференц-зал, где уже сидели Трехо и Илич. Илич выглядел хуже, чем обычно, и это само по себе уже что-то значило. С другой стороны, Трехо казался почти расслабленным. Он указал на стулья, и Элви с Кортазаром присели. Дисплей на стене показывал карту системы – звезда, планеты, луны и корабли – словно небольшой виртуальный планетарий. Элви показалось, что кораблей слишком много.
– Как исследования? – отрывисто спросил Трехо. – Подвижки есть?
– Работаем. Прогресс устойчивый, – ответил Кортазар.
– Подтверждаете, майор Окойе?
– Находим новые связи, – ответила она. – Конечно, что критически важно, а что просто круто, выясняется не сразу, но да. Прогресс есть.
– У нас тут ситуация, – сказал Трехо.
– Что случилось?
Так Элви узнала о начале полномасштабного вторжения подполья. Трехо наскоро ввёл их в курс дел, и предложил высказаться.
– Меня волнует, – сказал Илич, – что им известно больше нашего. В этом и проблема.
– Я разделяю вашу озабоченность, – Трехо, поднял ладонь, будто говоря: «Ой, ну прошу, перестань уже ныть».
– Во-первых, они видели, как «Буря» противостоит их флоту. И знали, на что та способна. А мы видели, как они уничтожили этот неубиваемый корабль. И понятия не имеем, на что способны они.
– Судя по данным взрыва в Солнечной системе, всю партию антивещества из нашей поставки они уже использовали, – сказал Кортазар.
– И больше ничего не пропадало, – добавил Трехо. – Остальное либо изолировано на строительных платформах, либо отправлено для наших кораблей-мин в другие системы. Если с момента потери «Тайфуна» у них и появилось что новое, нам об этом неизвестно.
– Так что же за туз у них в рукаве, – спросил Илич, – если они готовы бросить триста…
– Четыреста, – перебил Трехо. – Прибыли ещё.
– ...если они готовы бросить на нас четыреста кораблей? Если они внезапно не превратились в самоубийц, логично предположить, что они что-то знают.
Элви склонна была согласиться, если не с настроением Илича, так его с мнением. Теперь она понимала, почему Трехо казался таким спокойным. После всех инопланетных странностей и политических интриг, старая добрая войнушка со стрельбой была для него шагом в зону комфорта. Но не для Элви.
– Беспокоиться об этом предоставьте мне, – сказал Трехо. – У меня на связи адмирал Гуджарат. Готовность «Вихря» не сто процентов, но пока он остаётся в системе, он справится. А я не заинтересован отправлять наш последний «магнетар» через врата. Так что к вторжению мы готовы. В отличие от молчания высокого консула.
– Да, оно покажется странным, – согласился Кортазар.
– Секретное руководство оперативной группой, занимающейся тем, что уничтожило «Медину» – правдоподобно, – продолжил Трехо. – Даже обнадёживает. Молчание перед лицом вторжения – нет. Консул должен выступить лично. Без вариантов.
– Я не очень понимаю, как нам это сделать, – возразила Элви. – У него не было просветлений с тех пор, как...
– Мы сделаем это, – оборвал её Трехо. – Я понимаю, это немного ниже вашего докторского уровня, но мне не улыбается привлекать к этому вопросу медийную команду. Мы отсканируем высокого консула, возьмём записи его голоса, и сгенерируем обращение для врага и империи. У вас же есть некоторый опыт в работе с изображениями, да?
– В работе с кучей животных в пакетах для отбора проб. Это далеко не одно и то же.
– У нас всё получится, – обнадёжил Илич.
– Хорошо, – Трехо поднялся. На мгновение Элви показалось, что встреча приостановлена, и она направилась к двери.
