Голос Лема - Дукай Яцек (первая книга TXT) 📗
Они пили и смотрели вдаль. Глядели на большую воду и людей, которые отталкивались один от другого, словно веселые подвижные атомы. Черный прибой нес холод.
Подул ветер, и волосы Татьяны приласкали его лицо. Он взглянул на нее внимательнее. И тогда она начала говорить.
Сперва какие-то несущественные истории, которые он тотчас позабыл. А когда перешла к его книгам, Рич начал вслушиваться.
Она говорил о том, насколько ее растрогал роман о телевизионной знаменитости, вытолкнутой за рамки осознания мира. Что женские персонажи у него получились фантастическими, и что она отождествляла себя с каждым из них, в том числе с трагическими (смешно произносила их имена). О беспокойстве, вызванном романом об оккупированных Штатах и о его преисполненных отчаянием героев. О мирах, которые растворяются вокруг большей части персонажей его историй. Смутилась, рассказывая, что она симпатизировала андроидам, которые мучили паука. Спросила Рича об эмпатическом тесте — откуда взялась идея насчет фильтра, селекционирующего человечество.
Рич слушал, зная, что она не замечает ключевых тем, но не прерывал ее, поскольку девушка была искренней и по-настоящему заинтересованной. И отвечал, дрейфуя в очередной дигрессии.
Он был спокоен и счастлив. Делал вид перед самим собой, что это совершенно не подозрительно: девушка ниоткуда и уже завтра исчезнет.
Что ж, говорил он: ей, океану, самому себе. Устраивался на холодеющем песке, и было ему хорошо.
Прервался, почувствовав, что Татьяна задрожала.
Она уперлась подбородком в колени, подтянутые к груди, обняла ноги худыми руками, загоревшая кожа подходила к хлопковым цветкам, пригашенным ночью. Всматривалась в свою нежную ладонь.
Миг спустя — улыбнулась ему.
— Холодно? — спросил он.
— Нормально.
— Татьяна.
— Да?
— Кто ты такая?
— Твоя фанатка, — рассмеялась она и швырнула пустую банку подальше от себя.
— Нет, — он покачал головой. Ощущал, как она напряжена. Теперь ее глаза цветом напоминали верньеры его стерео. — Это слишком идеально. Ты — просто мечта о фанатке. Ты существуешь лишь в моей голове.
Она посмотрела на Рича, печально улыбаясь своим тайнам.
— Кейт, — сказал он ей. — Я должен возвращаться к Татьяне.
— Хм.
— Что?
— Кажется, ты хотел сказать обратное.
— Не жалей меня, — сказал он.
— Я тебе удивляюсь, — ответила она удивительно ласково. Но напряжение не исчезло.
Чем больше он на нее смотрел, тем больше ее молодое спокойное лицо растворялось в теплой пастели. Огни сквера моргали поодаль, за ней — но сильно, по-настоящему.
Он подумал о жене. Закрыл глаза и снова завтракал рядом с ней. В скольких космических телевизионных проекциях они съели его в то утро вместе? В бесконечно многих, настолько тот завтрак был явным и добрым. Они могли выглядеть иначе, иметь другие имена, иное прошлое и будущее. Но он был всегда: явный и добрый.
Снова почувствовал на лице волосы Татьяны. Взглянул на нее, на ее худые плечи и блузку, которая неуверенно держалась на маленькой груди.
— О чем ты думаешь? — спросила девушка.
— Хочу дернуть за блузку. Знаешь, проверить, упадет ли она.
— Знаю, — вздохнула она. — У меня тоже появляется такое желание, если увижу одетых так девушек.
Он тяжело вздохнул.
— Татьяна?
— Да?
— Я должен попасть домой. Отвези меня в Дом.
И тогда Рич почувствовал, что за ними кто-то есть. Повернулись оба.
Он стоял чуть поодаль, в нескольких метрах. Маленький человечек, одетый в странно пошитый костюм, отражавший огни Игрового Города. На пару лет старше Рича. Гладенько выбритый и бледный. Выглядел чуток как агент ФБР, но одновременно — по едва уловимым причинам — совершенно иначе.
— Добрый вечер, Ричард, — поздоровался он, а Рич едва совладал с неосознанным желанием броситься наутек. У типчика был акцент, как у агента КГБ в фильмах о Джеймсе Бонде. — My name is Dmitrij. How are you?
— Пошел на хер, коммуняка, — пробурчал он и испугался своей глупости.
Русского словно током ударило. Только спустя миг Рич понял, что это была улыбка. И тогда он испугался по-настоящему.
— Мы отвезем тебя домой, — заявил Дмитрий. — И это дело государственного значения. Так говорят, верно?
— Отвезем? — Рич взглянул на Татьяну.
Девушка встала с песка. Ей пришлось придерживать юбку, чтобы та не била его по лицу.
— Сука, — сказал Рич и медленно встал.
Он был на голову выше русского агента. Сейчас подскочит, ухерачит его по маленькой черепушке и рванет в сторону сквера. Тридцать, может сорок, метров. Сердце уже разогналось, готовясь к усилию. Он сумеет. Тридцать, может сорок метров. Если только его не хватит удар.
— Ричард, — сказал Дмитрий. — Без глупостей. Твоей жене еще ехать несколько десятков километров. Будет глупо, если вы не увидитесь этой ночью.
Большая Тень опрокинула на голову Рича тяжелейшие из звезд, все одновременно.
— Вот сука, — повторил Рич и поплелся в сторону паркинга, где они оставили «линкольн».
Ехали они втроем, Дмитрий был за рулем, Рич сидел позади, один, надутый как обиженный ребенок.
— Осталось еще какое-нибудь пиво?
— Погоди-ка. Одно. Но теплое. Хочешь?
— Хочу.
— Вы, американцы…
— Ну что?
— Ничего.
— Что ты радуешься? И куда вы меня заберете?
— Я уже говорил. К тебе домой.
— Врешь.
— Не вру.
— Врешь.
— Как пожелаешь.
— Он не врет, Рич.
— Хм.
— Что?
— Так зачем был пляж?
— Я действительно хотела поговорить о книгах. И — видишь…
— Возьми…
— …поговорили мы…
— …пошли на хер.
— Я…
— Ей пришлось немного тебя задержать.
— Пошел на хер.
— Пока все не приготовим. Ты бы помешал и наделал бы шума. А мы спешим.
— Спешим?
— Мы должны успеть до рассвета.
— С чем? Пока не будет готово что? Отвечай. Что будет готово?
— Ты увидишь, Рич.
— Пошел на хер.
— Как скажешь.
— Я вам не верю. Зачем ты мне это говоришь? Это было слишком рискованно. А если бы я не согласился? Там, возле магазина. Вы бы меня выкрали? Дали бы по голове и кинули в багажник?
— Таких больших багажников нет.
— Я мог бы не согласиться пойти на пляж.
— Не мог.
— Мог.
— Без шуток. Мы знали, что ты согласишься.
— Да, сука, вы знали.
— Конечно.
— Ясно… Эй. Слушай, разблокируй окно.
— Я же говорил: без шуток.
— Хочу выкинуть пиво. Оно и правда скверное.
— Дай ей, она выкинет.
— Дай мне.
— Прекрасно.
— Вы меня убьете.
— Рич.
— Убьете меня. Я вижу, как ты нервничаешь.
— Мужик. Захоти мы, захерачили бы тебя сразу после твоего разговора с сестрой жены. Зная, что у нас будет достаточно времени.
— Ты себя хорошо чувствуешь, Рич?
— Что?
— Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да. Фантастически. Иисусе, ну ты и калека.
— Что?
— Словно калека. Ты водишь, словно калека.
— Это из-за автомата.
— Ага. Ясно.
— Ну. Мы на месте.
— Что оно такое?
— Страховка.
— Зачем это, Татьяна?
— На всякий случай.
— Я выйду, а ты выстрелишь мне в спину и уедешь.
— Хватит торговаться. Пошел на хрен из машины. Все. Пошел на хрен, говорю. Хорошо. А теперь мы все заходим внутрь.
— Рыба.
— Что?
— Моя рыба. Осталась внутри.
— Сука, да я…
— Я возьму.
— Ок, ок. А теперь — в подвал.
— Куда?!
— В подвал.
— Зачем?
— Не бойся.
— Эй, внутри горит свет.
— И хорошо. Открывай дверь. Только осторожно.
— Что… Но… Эй, кто эти люди? И что за устройство?
— Это SLEM. Soviet Linguistic Emulation Module.
Рич стоял на пороге, наверху лестницы, смотрел внутрь подвала и не мог поверить. Помещение было полно чужих людей и суперсовременным советским оборудованием.
