Патруль времени (сборник) - Андерсон Пол Уильям (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗

Разговаривал Карл негромко и дружелюбно, хотя иногда в его голосе проскальзывало высокомерие. Он смеялся шуткам и сам зачастую рассказывал забавные истории. Он ходил пешком, ездил на лошади, охотился, приносил жертвы богам и наравне со всеми веселился на пирах. Он состязался с мужчинами в стрельбе из лука и в борьбе, и никто не мог победить его. Играя в бабки или в настольные игры, он нередко проигрывал; молва немедленно приписала его проигрыши стремлению уберечься от подозрения в колдовстве. Он беседовал с любым, будь то Виннитар, никудышный работник или крохотный мальчуган, внимательно слушал и был добр со слугами и животными.

Но души своей он не открывал никому. Не то чтобы он был угрюмым и замкнутым, вовсе нет. Он сочинял слова и клал их на музыку, и та зажигала сердца слушателей, как никакая другая. Он жадно внимал сказаниям, легендам и песням и не оставался в долгу, ибо ему было о чем поведать: казалось, он исходил весь белый свет, не пропустив ни единого укромного уголка. Он повествовал о могущественном и сотрясаемом внутренними неурядицами Риме, о его правителе Диоклетиане, войнах и суровых законах. Он рассказывал о новом боге — том, что с крестом; готы слышали о нем от бродячих торговцев и от рабов, которых порой продавали так далеко на север. Он говорил о заклятых врагах римлян, персах, и о чудесах, которые те творят. Он щедро, вечер за вечером, делился своими знаниями о южных землях, где всегда тепло, а у людей черная кожа, где рыщут звери, которые сродни рыси, но размерами с медведя. Он рисовал углем на деревянных дощечках изображения других зверей, и готы разражались изумленными восклицаниями, потому что рядом со слоном и зубр, и даже троллий конь казались едва ли не козявками. По словам Карла, у восточных пределов располагалось королевство, что было больше, древнее и великолепнее Рима или Персии. Кожа людей, которые его населяли, была оттенка бледного янтаря, а глаза как будто косили. Чтобы обезопасить себя от диких племен с севера, они выстроили стену, длинную, как горный хребет, и кочевники стали им не страшны. Вот почему гунны повернули на запад. Они, сокрушившие аланов и донимавшие готов, были лишь соринкой в раскосом глазу Китая. А если двигаться на запад и пересечь римскую провинцию, которую называют Галлией, то выйдешь к Мировому Океану

— готы слышали про него в преданиях, — а сев на корабль, покрупнее тех, что плавают по рекам, и плывя за солнцем, попадешь в земли мудрых и богатых майя…

Еще Карл рассказывал о людях и об их деяниях — о силаче Самсоне, прекрасной и несчастной Дейрдре, охотнике Крокетте… Йорит, дочь Виннитара, словно забыла о том, что достигла брачного возраста.

Она сидела среди детей на полу, у ног Карла, и слушала, а глаза ее, в которых отражалось пламя, светились двумя яркими звездочками.

Порой Карл отлучался, говорил, что ему надо побыть одному, и пропадал на несколько дней. Однажды, несмотря на то что он запретил ходить за ним, за Карлом увязался паренек, еще юный, но уже умевший выслеживать дичь. Домой он возвратился очень бледный и пробормотал, что Седобородый ушел в Тивасов Бор. Готы отваживались появляться там лишь в праздник середины зимы, когда они приносили под соснами три жертвы Победителю Волка note 45 — коня, собаку и раба, чтобы он прогнал стужу и мрак. Отец мальчишки выпорол сына, а разговоры затихли сами собой.

Если боги не карают пришельца, лучше не доискиваться, в чем тут дело.

Карл приходил обратно в новом платье и непременно с подарками. Пустяковые на первый взгляд, они поражали воображение, будь то нож с необычно длинным стальным лезвием, роскошный пояс, оправленное в медь зеркало или хитроумный садок для рыбы. Постепенно на хуторе не осталось ни единого человека, который не обладал бы тем или иным сокровищем. На все вопросы Карл отвечал: «Я знаю тех, кто это делает».

Весна продвигалась все дальше на север: таял снег, река взламывала ледяной панцирь, набухали и распускались почки. Из поднебесья доносились крики перелетных птиц. В загонах слышалось тоненькое мычание, блеяние и ржание.

Люди, щурясь от ослепительно сверкавшего солнца, проветривали дома, одежды и души. Королева Весны, восседая на влекомой быками повозке, вокруг которой танцевали юноши и девушки с гирляндами из листьев и цветов на головах, возила от хутора к хутору изображение Фрийи, чтобы богиня благословила пахоту и сев. Молодые сердца бились чаще и веселее.

Карл уходил по-прежнему, но теперь возвращался, как правило, в тот же день. Они с Йорит все больше и больше времени проводили вместе, гуляли по лугам и бродили по лесам, вдали от любопытствующих взглядов. Йорит как будто грезила наяву. Салвалиндис упрекала дочь в том, что она пренебрегает приличиями, — или она ни во что не ставит свое доброе имя? Виннитар успокоил жену; сам он не спешил с выводами. Что касается братьев Йорит, они хмурились и кусали губы.

Наконец Салвалиндис решила поговорить с дочерью. Она привела Йорит в помещение, куда женщины, если у них не было других занятий, приходили ткать и шить. Поставив девушку между собой и широким ткацким станком, словно чтобы она не сбежала, Салвалиндис спросила напрямик:

— С Карлом, верно, ты ведешь себя иначе, чем дома? Ты отдалась ему?

Девушка покраснела и потупилась, сцепив пальцы рук.

— Нет, — прошептала она. — Я с радостью поступила бы так. Но мы только держались за руки, целовались и… и…

— И что?

— Разговаривали. Пели песни. Смеялись. Молчали. О, мама, он славный, он добр ко мне. Я еще не встречала такого мужчину. Он говорит со мной так, будто видит во мне не просто женщину…

Салвалиндис поджала губы.

— Твой отец считает Карла могучим союзником, но для меня он — человек без роду и племени, бездомный колдун, у которого нет ни клочка земли. Что он принесет в наш дом? Подарки с песнями? А сможет он сражаться, если на нас нападут враги? Что он оставит своим сыновьям? Не бросит ли он тебя, когда твоя красота увянет? Девушка, ты глупа.

Йорит стиснула кулаки, топнула ногой и воскликнула, заливаясь слезами

— скорее в ярости, чем в отчаянии:

— Придержи язык, старая ведьма!

И тут же отшатнулась изумленная, пожалуй, не меньше Салвалиндис.

— Так-то ты разговариваешь с матерью? — опешила та. — Он и впрямь колдун и навел на тебя чары. Выкинь его брошь, швырни ее в реку, слышишь?

— Тряхнув подолом юбки, Салвалиндис повернулась и вышла на двор.

Йорит заплакала, но приказание матери не исполнила.

А вскоре все переменилось.

В день, когда лил проливной дождь и Донар раскатывал по небу на колеснице, высекая топором слепящие молнии, к Виннитару примчался гонец. Он едва не падал из седла от усталости, бока полузагнанной лошади бурно вздымались.

Воздев над головой стрелу, он крикнул тем, кто устремился к нему по заполнявшей двор грязи:

— Война! Вандалы! Вандалы идут!

Его отвели в залу, где он предстал перед Виннитаром.

— Я послан моим отцом, Эфли из Долины Оленьих Рогов, а он узнал обо всем от Дагалейфа Невиттассона, человек которого бежал из сражения при Лосином Броде, чтобы предупредить готов. Но мы и сами уже заметили зарево пожаров.

— Значит, не меньше двух отрядов, — пробормотал Виннитар. — Рановато они в этом году.

— Им что, не надо сеять? — спросил один из его сыновей.

— У них в избытке рабочие руки, — вздохнул Виннитар. — К тому же я слыхал, что их король Хильдерик сумел подчинить себе вождей всех кланов. Выходит, войско их будет больше прежнего и наверняка подвижнее. Как видно, Хильдерик вознамерился захватить наши земли, чтобы накормить своих псов.

— Что же нам делать? — пожелал знать закаленный в битвах старый воин.

— Созовем соседей и тех, кого успеем, того же Эфли, если он еще жив. Соберемся, как и прежде, у скалы Братьев-Конников. Может, нам повезет, и мы столкнемся с не слишком многочисленным отрядом вандалов.

— А что станется с вашими домами? — подал голос Карл. — Вандалы обойдут вас и нападут на хутора, а вы будете дожидаться их у своей скалы.