Дом скитальцев (изд.1976) - Мирер Александр Исаакович (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
За забором, подпрыгивая в велосипедном седле, прокатил мальчишка — стриженный ежиком, крепенький, с решительным мужским подбородком. Через секунду промчалась девочка, скорее даже девушка, в майке и шортах и с густой, жесткой на вид копной черных волос.
— Извольте, — повторил Десантник. — Оба здесь. Резвятся.
— А дубликаты — там?
— Как я имел честь разъяснить.
— Тогда я не понимаю. Вы говорили, что обязаны вернуть детей. Но там не дети, а дубликаты?
Линия девять поднял руку:
— Михаил Тихонович, мы чрезвычайно ценим сотрудничество с вами, я говорю от имени Замкнутых. Но кое в чем, я должен сказать и это, вы не можете нас понять. Вы отождествляете конкретную личность с конкретным телом, ее носителем, забывая, что личность есть информация, организованная определенным образом. Не только разум — личность целиком. Вдумайтесь: я послал в Космос дубликаты личностей, ничем не отличающиеся от оригиналов. Ничем! Они обладают полноценным разумом. Они осознают свое «я». Они живут в настоящем, обладают прошлым и мечтают о будущем. Создав их, мы выпустили в мир не дубликаты, а личности. После этого мы не имеем морального права бросить их на произвол судьбы. Их гибель будет такой же настоящей смертью, как ваша или моя. Более того, я не имею права и разлучить их с прошлым, которое им дорого. Я обязан вернуть их сюда — иначе они все равно погибнут. Зачахнут, как сосна, пересаженная в болото. Следовательно, я обязан вернуть их на Землю и объединить с личностями-оригиналами. Любой другой вариант будет убийством. Ну те, а с практической точки зрения… Они доставят сведения о Пути, которые весьма и весьма вам пригодятся. — Учитель усмехнулся. — Высокоморальное поведение всегда практично, таково мое скромное мнение. М-да. Есть надежда вернуть их в самом скором времени.
— Что же, буду рад убедиться, — сказал Зернов. — Раз мы заговорили о морали, как бы вы поступили с Мыслящими Десантников?
— Да как угодно, — сказал Иван Кузьмич. — Вы же их не приглашали на чашку чая. Меня Путь не интересует.
— А вы не ощущаете моральной ответственности за его действия?
— Ощущаю. Поэтому я с ним сражаюсь, м-да…
— Так, естественно, — согласился Зернов. — Иван Кузьмич, а почему вы послали детей — не взрослых, а детей?
Десантник поднял палец характерным учительским жестом.
— Это загадочная история, в которой я не разобрался, хоть и надлежало… Вы представляете себе биологический механизм пересадки личности, уважаемый Михаил Тихонович?
— Совершенно не представляю, Иван Кузьмич, — слукавил Зернов. — Я практический работник в иной области, не так ли?
— М-да… Попробую… Грубо говоря, при пересадке в мозгу закладывается новая сеть нервных связей, формирующая новую личность. М-да… Излучение «посредника» навязывает мозгу эти новые связи, причем старые остаются практически не затронутыми. Новая личность не вытесняет старую, они там вместе живут, сосуществуют. Но… — Учитель приложил палец к носу, — но две личности, принципиально разные к тому же, должны формировать два поведения, два различных поведения. Что невозможно. Посему все то, что именуется силой воли, а говоря на точном языке, мотивацией поведения, принадлежит лишь одной личности. Назовем ее начальствующей. И биологически… м-да, биологически… сложилось так, что личности народа Пути при пересадке в человеческий мозг являются начальствующими. Но! — Он снова поднял палец. — Если мозг этот — взрослый… Загадочная история, уверяю вас! Не представляю, как ее объяснить. Мне, как учителю по профессии, приятно воображать, что мотивация поведения у детей более мощная, чем у взрослых… Вы понимаете?
— Так, так…
— Почему детская личность оказывается начальствующей? Может быть, случайность. Может быть, мое наивное учительское мнение истинно. М-да. Не знаю…
— А как считают там?
— П-ф! Там! Путь не интересуется теориями… Официальная наука попросту отрицает любую возможность поражения Пути. Никто не возьмет над нами верх — и все тут. Прошу извинить. — Иван Кузьмич подошел к инвертору, прислушался, отошел. — Теперь я отвечу на ваш вопрос. Мне было нужно послать туда двоих людей, причем таких, какие несомненно будут начальствующими личностями. Без осечки. Вам ясно решение? Дети. Возможно более старшего возраста, но дети. Я выбрал двоих, которых я несколько лет наблюдал здесь во время летних каникул. Очень дружные, с волевыми и самобытными характерами. Прямодушные. Не трусы. Девчонка — просто золото… Мальчик лучше мотивирован, но попроще, попроще… А здоровье у обоих — ну, кремешки! — Учитель улыбнулся, первый раз Зернов видел, что он улыбается по-настоящему. — И я их отправил — дубликаты, естественно.
— Благодарю вас за объяснения, — сказал Зернов. — Если я верно вас понял, дубликаты вернутся?
Иван Кузьмич посмотрел на него, мрачно пожал плечами:
— Делаю все возможное, м-да… Пока не знаю. Теперь прошу извинить, честь имею кланяться. — Он сунул голову в инвертор, между двумя алюминиевыми тарелками. Волосы его, потрескивая, поднялись дыбом.
Так закончилась вторая и последняя встреча Зернова с Линией девять, Десантником-инсургентом.
Вторая возможность
Механический привратник поднял крышку люка в кабинете командора Пути. Отступил на два шага, замер. Из-за высокого порога выдвинулся синий капюшон, рука в синей перчатке взялась за бортик. На Севку взглянули бесстрастные глаза монтажницы высшего класса Тачч. Она поднялась в кабинет, приняла безупречную уставную стойку, сделала два уставных шага вперед, отсалютовала с небрежной четкостью. За ней чинно вылез Нурра. Отпихнул робота башмаком и сам закрыл крышку. И захохотал, приплясывая.
— Арроу! Вот и мы! Что же вы стоите, как сломанные питы?
Севка спросил, едва шевеля челюстями от волнения:
— Кто ты?
— Монтажница высшего класса Тачч, ваша предусмотрительность, — был спокойный ответ. — Ваш инженер для поручений.
— Кто ты?
— Я не вполне понимаю, вашусмотрительность…
— Говорю тебе, он — инопланетный! — корчась от смеха, прохрипел Нурра. — Скажи ей что-нибудь по-своему, благодетель!..
«Машка не верит, что я командор Пути», — понял Севка. Ему пришлось сесть. Ноги ослабели. Говорить «по-своему» он не мог. Надо было что-то придумать. Он пробормотал:
— Я есть Ше-уа. Ты понимаешь меня?
— Нет, ваша предусмотрительность.
В самом деле, трудно было понять, что «Ше-уа» означает «Сева»… Но у Севки — нет, у командора Пути — появилось скверное подозрение. Что Нурра предал его и сейчас разыгрывается фарс. Якобы Машка не узнает, а на самом деле это прежняя Тачч… Больно уж долго они ходили… Скверная мысль. Однако реальная. Он спросил:
— Ты помнишь коллективное животное, у которого была нора рядом с колодцем?
Лицо Тачч мгновенно изменилось.
— Да. Да! Помню!
— Какая шерсть у него?
— У него колючки… — ответила Машка.
Это была она, честное слово! Кто еще мог знать, что у ежа колючки? И что под «коллективным животным» командор Пути подразумевал ежа Тимофея Ивановича?
Потом говорили о какой-то чепухе. Вроде:
«Тебе было очень страшно?»
«Да нет, я как спала. Очнулась и вижу — ты. А ты и говоришь: „Я Нурра“».
Вот почему они долго ходили. Машка последний раз видела Севку в теле бедняги Глора и совсем запуталась, пока Нурра втолковывал ей, что он не Севка, и так далее. Сейчас он слонялся по кабинету, то и дело принимаясь хохотать и выкрикивать:
«У-уа, протрите мне иллюминаторы, погибаю!»
Между тем начался предстартовый отсчет времени. Уже прибыли на причалы швартовые команды. Буксировщик закрепили в кормовой нише корабля, и счастливчик Тафа принялся капризничать. Он гнусавил на весь Ближний Космос: «Одиннадцатый болт люфтит», то есть плохо затянут. Специалисту низшего класса Тафе хотелось покуражиться над господами из высших каст — сегодня его день. И он куражился. Вызвал своего второго пилота, командора Пути, и осведомился, успеет ли его предусмотрительность привыкнуть к пилотскому креслу… Этот дерзкий вопрос вернул Севку к действительности. Он Джал Восьмой и пока что командор Пути на этой проклятой планете. Он пробасил с неподдельным на сей раз добродушием:
