Имяхранитель - Козаев Азамат (книги онлайн .txt) 📗
На сцене творилось нечто невообразимое. Бал в бестиарии. Под аккомпанемент «поганых арфистов», странных существ, более всего похожих на заключенных в огромные веники истощенных негритят, невообразимые получеловеческие пары исполняли что-то, отдаленно напоминавшее балетное адажио.
– Хороши прелестницы? – не поднимая головы от тарелки, спросил Немезис. – Синие девы. Не желаете уединиться? Очень рекомендую. Выбирайте любую. Если нравятся мальчики, берите их партнеров, котофеев.
– Девочку, это непременно! – Иван искоса бросил взгляд на часы и поднял бокал. – Ваше здоровье!
Прислуживали сатиры и колченогие зайки. Нельзя сказать, что их присутствие здорово улучшало аппетит. Лишь к перемене блюд Иван освоился в этом странном доме и перестал обращаться внимание на фантазии природы. В девять часов Иван, сально ухмыляясь, удалился с примой «синих дев». В кабинет Немезиса он вернулся к десяти, изрядно навеселе.
– Скоро полная луна! – патетично доложил Расмус.
– Пора, Иван! – Немезис вышел из-за стола прощаться. – Вас отвезут на место. Рад, что удалось достигнуть понимания. За фотографии и линзапись не извольте беспокоиться. У меня они как в банке. Давайте прощаться?
– Давайте, давайте прощаться! – Иван полез обниматься и сдавил хозяина так, что у того глаза полезли на лоб. – Извините, если что не так, драгоценный Немезис! Синяя дева – это впечатление на всю жизнь!
И уже на пороге, хлопнув себя по лбу, обернулся.
– Чуть не забыл! У меня же для вас подарок. Я нашел в вас родственную душу и не могу не отдарить! Нерей, неси!
Заинтригованный хозяин приподнял брови. Через несколько минут сатир и полиморф установили картины на столе, и Иван торжественно сдернул покрывало с первой.
– Мой подарок хозяину дома! «Восход на Погребальном!» Ура!
– Иван, вы пьяны! Это же то самое полотно, что я подарил вам! Вы перебрали мадеры!
– Ну что вы! Вот – ваше полотно! – Обломок сдернул покрывало со второй.
Картины, стоящие рядом, походили друг на друга, как два оттиска одной печати. Аляповатые пятна, линии, круги. Иван услышал сказанное сатиром вполголоса: «Ну и мазня!»
– Вот ваша, а вот моя. Сам написал! Или наоборот, вот ваша, а вот моя.
Немезис подбежал к столу, долго не мог выбрать, наконец, схватил одну из картин и перевернул. «Имяхранитель Иван» гласила надпись на обороте.
– Я тоже очень способный, хоть и обломок, – гордо бросил имяхранитель и смачно рыгнул.
– Что вы несете! Вы всего-навсего обломок! У вас нет Имени, а у меня есть! Я художник, а вы… вы… просто тупая машина! – чернокнижник разошелся не на шутку. – Не смейте равнять себя со мной! Наша договоренность еще не делает нас друзьями!
– Да, нехорошо получилось, – Иван поскреб загривок. – Ну, я пойду?
– Идите! – рявкнул Немезис и устало опустился за стол.
Иван, понурив голову, двинулся обратно к выходу. На пороге он остановился.
– Я тут что подумал…. Если любой обломок, да просто тупая машина может написать такое, выходит, что и у него есть Имя? Есть талант?
– Чушь! – взревел чернокнижник. – Нет у вас никакого Имени! На то вы и обломок! Об-ло-мок! Тупая ма-ши-на!
– Ну, тогда выходит – у вас нет Имени!
– Попали пальцем в небо! – ехидно скривился Немезис. – И вы это прекрасно видите!
– Тогда получается, что живопись – не ваше призвание. Это не ваша стезя.
– Враки! Выдумки! Все кругом восхищаются моими работами! Беда лишь в том, что не всякий идиот дорос до настоящего искусства!
– Кто восхищается?
– Расмус, Нерей, вам ведь нравится?!
– О, да, хозяин! Очень глубоко и концептуально!
– Съели, имяхранитель?
– Которая из двух нравится больше? – вместо ответа невинно вопросил Иван.
– Эта! – И оба подручных показали на разные картины.
– У меня тут случайно завалялась линзапись из одного авторитетного источника… Профессор Гелиополисской художественной академии ознакомился с вашим шедевром и сделал кое-какие выводы.
Иван достал из сумки карманную линзу, включил запись.
«…молодой человек, что за дикие каракули вы принесли? Мало того, что эта… эта мазня глубоко вторична, так и цветовая гамма просто ужасна! Можете мне поверить, место этому примитивному новоделу на помойке. Человек, сотворивший подобное, не в себе… Не в себе, но с явными претензиями».
– Маз-ня! – отчеканил Иван и, глядя на картины, покачал головой. Затем вытянул перст в сторону подручных Немезиса. – А этим не верьте. Врут! Хамы и лизоблюды!
Расмус и Нерей задохнулись от обиды, раскрыли рты и забыли закрыть.
– Ну, я пошел? – обломок очередной раз собрался выйти. Немезис, бледный как полотно, смотрел то на картины, то на своих приспешников, то на Ивана.
– Хотя, я тут подумал… – Иван третий раз вернулся с порога. – Ошибки случаются. Человек думает, что его талант – живопись, а на самом деле что-нибудь совершенно другое. А что у вас? Неужели не догадываетесь?
Чернокнижник, раздавленный, размазанный неожиданным откровением, как соус по тарелке, казалось, не слышал, что с ним говорят.
– Талант полноименного в том, что у него получается лучше всего, и чему он отдается всей душой. Что получается у вас лучше всего?
Немезис пожал плечами.
– Не скромничайте, дружище. Ах, как талантливо вы организовали убийство Стоика и подставили меня! – Иван щелкнул пальцами и сел в кресло. – А покушение на Урсуса? Как мрачно и зловеще улыбаюсь я в линзу! И даже кричи я сейчас на всех углах, что невиновен, мне никто не поверит. Что и сказать, талантище! А взять вашу подпольную империю! Чтобы такую выстроить, нужно обладать выдающимся размахом и иметь к этому неоспоримую тягу.
Чернокнижник, Расмус и Нерей слушали Ивана как завороженные. Обломок за несколько секунд перевернул всю их вселенную вверх ногами. Могущественный Немезис раздавлен, словно слизень. Очевидное, подобно внутренностям, вылезло наружу.
– Ну, ладно, империя, мошенничество, тотализатор – все это понятия одного порядка, – продолжал Иван. – Куда двигаться дальше? Создать вторую империю? Ничего нового. Организовать десять убийств? Было. А вот взять чужую душу в ежовые рукавицы и заставить подопытного самого прыгнуть в пропасть – это ново, это вершина. Как талантливо меня подвели под монастырь! Не устаю восхищаться. Любой мой шаг приведет к непоправимым последствиям. Погибну либо я, либо мой подопечный. Даже думать больно, что предпочесть. Дилемма, однако! Душа всмятку! Иезуиты изошли бы завистью!
Иван тяжело поднялся и пошел к выходу. Троица с трепетом ждала, что на пороге он вновь остановится, и… дождалась.
– Чуть не забыл, – с издевательской улыбкой Иван хлопнул себя по лбу и вернулся на место. – Мы тут с вами промаялись дурью почти до полуночи, а время-то бежит! Думайте сами: живет человек, совершенствуется и, наконец, дорастает до главного дела своей жизни. Вот он, шедевр! Венец творения – человеческая душа в ежовых рукавицах. Что дальше? А ничего! Остается только Фанеса за грудки взять. Но, боюсь, вам, дражайший Немезис, это не по силам. Приехали! Прошу всех освободить вагон!
Немезис, не в силах более наблюдать эту сцену, закрыл глаза. Расмус и Нерей словно окаменели.
– Вы не все знаете, друзья! – Иван закинул ногу на ногу, а чернокнижник испустил протяжный стон. – Между тем это весьма поучительно! Я расскажу. Очень важно уяснить, как именно полноименный понимает, что пришел его срок! Что горги уже водят носами, вынюхивая его ноктиса. Вершина в жизни достигнута, все валится из рук, какое-то непонятное беспокойство возникает в душе. Тянет забиться в самый темный угол. И это можно понять! Умирать очень не хочется. Но придется, ибо лишь время сущее, все остальное тлен. Я ничего не напутал?
Немезис глядел сквозь Ивана. Глядел и ничего не видел.
– На улице полная луна, глаза слипаются. Вот-вот ноктис вырвется на волю и умчится купаться в лунном свете. А там – там его поджидают горги. Так бывает. Но тут… какое счастье! В гости по-приятельски заглянул лучший имяхранитель Пераса. Счастливый полноименный бросается ему в ноги с мольбой: «Помоги!»
