Час Предназначения - Гарднер Джеймс Алан (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Стек? Так-так…
– Если этот пост находится в надежных руках, он может быть и политическим, – послышался голос за моей спиной. – Ты слишком боишься раскачать лодку, Лита.
Голос не был ни мужским, ни женским. Я вздрогнул и обернулся.
– Спасибо, что позаботился о моем инструменте, – кивнула нейт, поднимая скрипку, которую я оставил в кустах.
Рыцарь тоже был здесь, и оба они стояли позади ели, за которой я до этого прятался.
– «Так мы с тобой на Кипре», – сказал рыцарь. – Отелло, акт второй, сцена первая. Здесь, конечно, всего лишь Кипарисовая топь, хотя Шекспир имел в виду остров Кипр. Так что это просто каламбур. И, должен отметить, довольно забавный.
Мы тупо уставились на него. Наступила долгая тишина.
– Ну да, конечно, – наконец пробормотал он. – Вам просто завидно, что вы сразу об этом не подумали.
Глава 4
ТАНЕЦ ДЛЯ ГОСПОЖИ НОЧИ
– Тебе нечего тут делать, Стек, – сказала Лита.
Нейт – Стек – пожала плечами.
– И тем не менее я здесь.
– Зря.
Смеющаяся жрица, шаркая ногами, двинулась в ее сторону, шурша подвешенными к поясу стручками. Я в замешательстве отвел взгляд. Эта одежда казалась вполне уместной, пока мы с Литой были одни в лесу; но стоило появиться посторонним, как она стала выглядеть жалкой и потрепанной. Не имело никакого значения, что этими посторонними были нейт и Господин Недуг. Наверняка им более привычны роскошно одетые городские женщины с причесанными и уложенными волосами, высокие, с изящными фигурами. Теперь же, когда они увидели меня в обществе маленькой коренастой старухи, увешанной стручками и ромашками, я почувствовал себя униженным до глубины души.
Лита, однако, не испытывала ни малейшего смущения. Указывая коротким пальцем на нейт, она сказала:
– Разве ты не помнишь, чему я учила тебя, Стек? Я учила тебя задавать вопросы. «Какая будет от этого польза?» Этот вопрос всегда должен быть первым. А затем второй: «Какой будет от этого вред?»
Ты задавала эти вопросы, Стек? Нет. Знаю, что нет. Потому что если бы ты их задала, ты бы поняла, почему тебе не следует сюда являться.
– Стек присутствует здесь в качестве моей помощницы, – сказал рыцарь, шагнув ближе к костру.
Одним движением руки он откинул шлем, и я увидел его волосы – густые и угольно-черные, длинные, как у женщины. У него были свисающие усы и тяжелые веки; лицо его выглядело чужим, но вполне человеческим, без язв и ползающих личинок мух, как полагалось бы Господину Недугу. Возможно – возможно! – он таковым не являлся, но, по его признанию, был ученым, и это ничуть не лучше.
Несколько мгновений рыцарь стоял молча, освещенный пламенем костра, словно думал, будто мы узнаем его после того, как он снял шлем. Потом он пожал плечами и снова заговорил:
– Меня зовут Рашид, а Стек – моя бозель. Вам знакомо это слово?
– Конечно, – ответил я.
Даже детям было известно, что «бозель» – это помощник кого-то важного, мэра или дворянина, возможно даже вельможи вроде губернатора или Лучезарного. Неужели Рашид считал нас дураками, думая, что мы этого не знаем? Или, возможно, он просто намекал на то, что занимает достаточно высокое положение для того, чтобы иметь бозеля – как граф или герцог из провинции Фелисс. Он наверняка знал, что здесь это не имеет никакого значения – Тобер-Коув обладал правом на независимость от самих Лучезарных, и в пределах наших границ даже новорожденный младенец-тобер был ценнее тысячи герцогов.
– Мы все знаем, кто такой бозель, – ответила Лита. – Думаешь, это что-то меняет? – Она даже не посмотрела в сторону Рашида; взгляд ее был прикован к нейт, однако он не был суровым, скорее мягким и просящим. – От твоего появления будут одни лишь неприятности, Стек, ты же знаешь. Какая от тебя может быть польза после всех этих лет? Уходи, пока не стало слишком поздно.
Нейт посмотрела на нее, ничего не сказав в ответ. Это был один из тех моментов, когда вокруг чувствуется какая-то недоговоренность и ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что же на самом деле происходит, когда так и хочется крикнуть: «Требую объяснений!» Но иногда, как теперь, при виде умоляющего выражения на лице Литы и смотрящих на нее глаз Стек, темных, словно вода озера в полночь, – иногда начинает казаться, что их дурацкие проблемы вообще тебя не волнуют.
Рашид, однако, был не из тех, кто готов был молча созерцать чужую игру в гляделки.
– Послушай, – вмешался он, – Стек совершенно незачем уходить, поскольку ничего страшного не случится. Я ученый и пришел посмотреть вашу церемонию Дня Предназначения. Вот и все. Я ни во что не собираюсь вмешиваться – просто наблюдать. Стек же здесь в первую очередь как моя бозель, а во вторую – потому, что она может помочь мне ближе узнать ваши обычаи.
– Если Стек собирается рассказать тебе об обычаях тоберов, почему бы не начать с нашего обычая убивать нейтов на месте? – пробормотал я.
– «Обычай непохвальный и достойный уничтоженья». – Рашид посмотрел на нас, словно чего-то ожидая, а потом едва ли не простонал: – Ведь это же из «Гамлета»! Все знают «Гамлета»!
– Я знаю только одно, – сказал я, – любой мужчина в нашем поселке попытается убить нейт, стоит ей у нас появиться. Впрочем, некоторые женщины тоже, – добавил я, подумав о Каппи.
– Варварство, – буркнул он. – Лишь из-за того, что кто-то не такой, как другие…
– Нейты сами решили быть «не такими», – прервал я его. – Они знают закон тоберов, но тем не менее отказываются выбирать пол. Патриарх говорил, что стать нейт – то же самое, что стать вором или убийцей. Но нейты еще легко отделываются по сравнению с другими преступниками. Их не секут розгами, не заковывают в цепи, не казнят – просто изгоняют прочь и говорят, чтобы они больше не возвращались.
– Какое великодушие! – прошипела Стек. – Нас гонят в глубь полуострова, в непонятные нам города, где нас презирают и считают уродами. Нас избегают друзья, нас разлучают с нашими любимыми и детьми…
– Стек, хватит! – Я никогда не слышал, чтобы Лита столь резко повышала голос. Обычно я считал наших жриц скромными, тихими женщинами, но сейчас она набросилась на Рашида, упершись пальцем в его зеленый пластиковый нагрудный щиток. – Ты говоришь, будто не хочешь ни во что вмешиваться, мастер Рашид, лорд Рашид, или как тебя там… но ты уже вмешиваешься в наши дела. Сейчас я должна была исполнять танец в честь солнцеворота. Я должна была принести добро миру, вместо того чтобы тратить время на чужаков, которые только всем мешают!
– Танец в честь солнцеворота! – проговорил Рашид, с восторгом беря ее ладони в свои руки в перчатках. – Чудесно! Стек, отойди, дай им место. Да, мне следовало заметить – стручки, ромашки, что-то там в волосах у молодого человека… очень красиво, очень естественно. Чисто пасторальный мотив. Современное язычество порой может выглядеть просто очаровательно, согласна, Стек? Ощущение чего-то домашнего, сельского, исконного. Насколько я понимаю, этим танцем у вас сопровождается смена времен года? Или его цель какая-то иная?
– Нет, – ответил я, однако Лита и Стек хором заявили:
– Да.
– На самом деле, – попытался настоять я, – нам не следует об этом говорить, правда, Лита? В женской религии наверняка есть какие-то запреты, не позволяющие делиться тайнами с посторонними?
– Нет. – Жрица покачала головой. – Тайны свойственны лишь мужчинам.
И она начала излагать Рашиду всю историю Госпожи Ночи и Господина Дня и о том, что Земля может сгореть в пламени, если она не станцует, чтобы сместить равновесие от света снова к тьме. Рашид достал из отделения на поясе своих доспехов блокнот и стал что-то торопливо записывать, то и дело бормоча: «Восхитительно!» или «Великолепно!» Что еще хуже, нейт тоже принялась комментировать, снисходительным тоном вещая о ежегодном флирте Господина Ветра с Госпожой Листвой или о постоянных злоключениях Госпожи Ночи, всегда начинавшихся с того, что кто-то говорил: «Хочешь, я достану тебе звезду с неба?..»
