Время, точно нитка самоцветов - Дилэни Сэмюэль Р. (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Остановившись позади закутавшейся в купальный халат парочки влюбленных, которые, прищурив глаза смотрели в самое пекло, я пришел к выводу, что все проще простого. Арти всего лишь хотел незаметно выбраться отсюда, а с помощью Ястреба ему представился удобный случай затереться в толпе.
Чтобы добраться до выхода, нам предстояло миновать плотный кордон полицейских Регулярной службы, по-моему, не имевших никакого отношения к творящемуся в саду на крыше; они просто сбежались на пожар и остались послушать Песню. Когда Арти, рассыпавшись в извинениях, похлопал одного из них по плечу и попросил посторониться, полицейский посмотрел на него, оглянулся, а потом смерил его повторным мак-сеннетовским взглядом. Однако другой полицейский, увидев этот обмен любезностями, двинул первого локтем и укоризненно покачал головой. После чего оба отвернулись и благоговейно воззрились на Певца. Пока утихала буря в моей груди, я пришел к выводу, что работающая на того Ястреба система агентов и контрагентов, строящих козни и шныряющих по горящему холлу, должна быть столь запутанной и хитроумной, что попытка в ней разобраться обрекала на полнейшую паранойю.
Арти распахнул последнюю дверь.
Сделав последний глоток кондиционированного воздуха, я шагнул в ночь.
Мы поспешили вниз по склону холма.
— Послушайте, Арти...
— Вам туда, — он вытянул руку вдоль улицы. — А мне в другую сторону.
— Э-э... а что там? — Я ткнул в мою сторону.
— Станция под-под-подземки «Двенадцать башен». Послушайте. Я вас оттуда вытащил. Не сомневайтесь, до поры до времени вы в безопасности. Садитесь в поезд и езжайте себе в какое-нибудь интересное место. Прощайте.
Пора.
И Арти Ястреб, сунув кулаки в карманы, торопливо зашагал прочь.
Я же направился в другую сторону, держась поближе к стене и ежеминутно ожидая отравленной стрелы из проезжающей машины или смертоносного луча из придорожных кустов.
Я дошел до подземки.
И все еще ничего не произошло.
Агат сменился Малахитом...
Турмалин...
Берилл (тогда мне стукнуло двадцать шесть)...
Порфир...
Сапфир (в том месяце я взял десять тысяч, что еще не успел промотать, и вложил их в «Ледник», вполне законное кафе-мороженое на Тритоне — первое и единственное кафе-мороженое на Тритоне, — которое тут же исторгло фонтан прибыли; каждый вкладчик получил по восемьсот процентов, без дураков.
Через две недели после этого я лишился половины своей доли в очередной серии нелепых противозаконных деяний, чем был крайне удручен, но «Ледник» продолжал приносить стабильный доход. Вновь сменилось Слово)...
Киноварь...
Бирюза...
Тигровый глаз...
Хектор Колхаун Эйзенхауэр наконец-то взялся за ум и все эти три месяца учился тому, как сделаться респектабельным представителем верхушки преступного мира. Все это само по себе достойно большого романа. Крупные финансовые операции; корпоративное право; как нанимать работников, Тьфу, пропасть! Но никуда не денешься, в жизни меня всегда привлекали сложности.
Справился я и с этой. Ведь основной принцип остается неизменным: смотри внимательно, подражай убедительно.
Гранат...
Топаз (я прошептал это Слово на крыше Трансспутниковой генераторной станции и приказал своим наемникам совершить два убийства. И представляете? При этом я абсолютно ничего не чувствовал)...
Таафит...
Время Таафита подходило к концу. Я вернулся на Тритон по делам, связанным только с «Ледником». Утро вселяло радужные надежды: дела шли просто блестяще. Днем я решил устроить себе выходной и отправиться на экскурсию к Селю.
— ...высотой двести двадцать ярдов, — объявил гид, и все вокруг меня оперлись о поручень, глазея сквозь пластиковую крышу коридора на утесы застывшего метана, которые высились в слепящем и холодном зеленоватом свете Нептуна.
— Пройдя всего несколько ярдов, дамы и господа, вы впервые увидите Мировой Колодец, где более миллиона лет тому назад таинственная сила, до сих пор неизвестная науке, всего за несколько часов превратила в жидкость двадцать четыре квадратные мили застывшего метана, и за это время образовался метановый водоворот вдвое глубже земного Большого Каньона, который застыл на века, когда температура упала до...
Люди уже двинулись дальше по коридору, когда я увидел, как она улыбается. В тот день у меня были пушистые черные волосы и темно-каштанового цвета кожа.
Признаюсь, я был слишком уверен в себе, и поэтому все время стоял рядом с ней. Я даже вознамерился произвести на нее впечатление. Но вся моя самоуверенность мигом улетучилась, когда она внезапно повернулась ко мне и с каменным лицом произнесла:
— О! Вот так да! Это же Хамлет Калибан Энобарбус!
Глубоко укоренившиеся рефлексы слили на моем лице насупленные в замешательстве брови и снисходительную улыбку. «Простите, но по-моему, вы ошиблись»... Но этого я не сказал.
— Мод, — сказал я, — вы явились сообщить, что настал мой черед?
На ней была блуза в наплывах и разводах синего цвета с большой же синей брошью на плече, откровенно стеклянной. И все же, оглядев разодетых в пух прах туристов, я оценил, что она выделяется среди них куда меньше, чем я.
— Нет, — ответила она. — Я в отпуске. Так же, как и вы.
— Серьезно? — Мы чуть отстали от толпы. — Не шутите?
— Особый отдел Земли, безусловно, сотрудничает с Особыми отделами других миров, но официальных полномочный на Тритоне мы не имеем. И поскольку вы явились сюда при деньгах и большую часть зарегистрированных доходов получили с «Ледника», Особый отдел вами пока не интересуется. Хотя Регулярная служба Тритона, вероятно, совсем не прочь вас заполучить. — Она улыбнулась. — Я еще не была в «Леднике». Неплохо бы похвастаться тем, что меня пригласил один из владельцев. Не возражаете, если мы выпьем немного содовой?
Застывший водоворот стен Мирового Колодца в хризолитовом великолепии круто обрывался у нас под ногами. Туристы благоговейно созерцали, а экскурсовод разглагольствовал о показателях преломления и углах наклона.
— У меня такое впечатление, что вы мне не доверяете, — сказала Мод.
Я не стал спорить.
— Вы были когда-нибудь связаны с наркотиками? — внезапно спросила она.
Я нахмурился.
— Нет, я вполне серьезно. Мне нужно кое-что для себя уяснить... нужна информация, которая может облегчить и вашу жизнь, и мою.
— Косвенно, — улыбнулся я. — Уверен, что всю информацию вы уже внесли в свои досье.
— Я была связана с ними несколько лет, и вовсе не косвенно, — сказала Мод. — Прежде чем меня приняли в Особый отдел, я работала в Отделе борьбы с наркоманией. Двадцать четыре часа в сутки мы занимались наркоманами и торговцами. Чтобы схватить крупных, приходилось дружить с мелочью. Чтобы схватить акул, приходилось договариваться с крупными. Мы вынуждены были одновременно с ними вставать и ложиться, говорить на одном с ними языке, месяцами жить на тех же улицах и в тех же домах, что и они. — Она отошла от поручня, пропуская какого-то юнца. — Пока я была в отделе наркотиков, меня дважды отправляли лечиться от морфадиновой интоксикации. А ведь мой послужной список был едва ли не лучшим.
— К чему это вы?
— А вот к чему. Мы с вами вращаемся в одних и тех же кругах, хотя бы в силу выбранных нами профессий. Вы бы удивились, узнав, сколько у нас наберется общих знакомых. И не падайте в обморок, если однажды мы столкнемся с вами, переходя площадь Непобедимых в Беллоне, а две недели спустя нас станут знакомить за завтраком в одном из ресторанов Лакса на Япетусе. И хотя орбиты, по которым мы вращаемся, охватывают не один мир, они действительно одни и те же, причем не слишком широкие.
— Идемте. — Не скажу, что мой голос звенел восторгом. — Я угощу вас мороженым.
Мы двинулись вниз по пешеходной тропе.
— А знаете, — сказала Мод, — если вам все-таки удастся достаточно долго не попадаться в руки Особых отделов ни здесь, ни на Земле, вам в конце концов обеспечен огромный, стабильно растущий доход. На это уйдет несколько лет, но это вполне реально. Сейчас у нас с вами нет причин для личной вражды. Просто в один прекрасный день вы можете достичь такого положения, когда Особый отдел потеряет к вам интерес как к намеченной жертве. Само собой, мы будем видеться и случайно, и не очень.
