Сын убийцы миров - Шатилов Валентин (электронная книга txt) 📗
– Зачем? – пролепетала я.
– Нужно, и все. Потом поймешь. А сейчас… Берите с бабушкой такси, езжайте в центр, где-нибудь в районе Театральной площади такси смените – так, на всякий случай. И после этого – в Александровку.
– А ты? – спросили мы одновременно.
– Я еще должен подготовиться. Елена права: убивать – это не простое дело. Вы не представляете, как это тяжело…
– Я представляю… – прошептала я. Но, по-моему, меня никто не услышал.
– Пойдем, девочка, – тяжело промолвила бабушка, обнимая меня за плечи. – Он знает, что говорит. Его надо слушаться… Когда приедем, ты позвонишь домой, скажешь, что у подруги ночевать осталась. Или еще что-нибудь – то, что ты говоришь обычно, когда домой не приходишь.
Я резко стряхнула ее руку:
– А почему вы решили, что я должна идти с вами?
– Но ведь так Олежек говорит… – растерялась бабушка.
– Елена, тебе не стоит прямо сейчас возвращаться домой, – успокаивающе сказал бабушкин внучок. – Я же вижу какая ты напряженная. Приедешь домой, расслабишься – начнется у тебя истерика. Наговоришь неизвестно кому неизвестно чего… А так – будешь под присмотром
– Мы тебя не неволим, девочка, – заторопилась бабушка, – но все ж таки лучше будет, если ты у нас заночуешь…
– Бред! Это просто бред, – я все-таки закрыла лицо руками. И это меня перепугало больше всего. – Такого не может быть на самом деле! Есть только один способ узнать – бред это или не бред… – я не без труда оторвала ладони от лица и прямо, решительно взглянула сначала на внука, потом на бабушку. – Я не поеду с вами. Я поеду с тобой! Убивать? – я нервно хихикнула. – Вот и посмотрим, как ты будешь убивать!
– Девочка, может, не стоит так уж сразу?… – начала бабуся, но, взглянув на внука, смолкла.
А Олег сказал:
– Хорошо. Мне даже спокойнее, если ты будешь рядом. Только не мешай, прошу, когда все начнется.
– А все-таки позвонила бы ты родителям – ведь уже поздно… – встряла бабушка.
Но я возразила:
– Мне не нужно никому звонить.
И смолкла. Не пускаться же сейчас в долгие и путаные объяснения всех своих жизненных обстоятельств? Не время и не место!…
– Прекрасно, – подвел итог Олег.
Он не сел в позу лотоса или какую-нибудь другую позу, предназначенную для медитации. Просто, когда бабушка ушла, лег на кровать в своей комнате -прямо на покрывала, одетый, закрыл глаза и замолчал.
Я, чтобы не мешать ему готовиться, тихонечко вернулась в зал и устроилась с ногами в глубоком кресле. Нереальность происходящего успокаивала. Так не бывает? Значит, нечего и волноваться!
Я уже, было, начала задремывать, когда Олег появился в дверях.
Внешне особых перемен в нем не наблюдалось, кроме того что камуфляжная рубаха сменилась элегантным костюмчиком. С первого взгляда напоминает джинсовый, а присмотришься – ого! Почти парадно-выходной фрак!
Я решила уточнить:
– Подготовка прошла успешно?
– Вполне, – коротко ответил он и сел переобуваться в уличные кроссовки.
Сладко потянувшись, я выпрыгнула из кресла, вышла в прихожую. Мне стало даже весело.
– «Раз пошли на дело»… – затянула я самую подходящую песню из вспомнившихся, но, встретив спокойный взгляд Олега, смолкла.
Вот умеет он затыкать одним взглядом! Маленький-маленький, а удаленький…
И все-таки заткнуть меня насовсем оказалось не просто. В лифте, когда мы спускались, я, продолжая находиться в веселом расположении духа, поинтересовалась:
– Что это за фенечка у тебя на шее?
– Гривна.
– Да ты гонишь! – рассмеялась я. – Гривна – это денежная единица Украины! А у тебя в лучшем случае ошейник.
Тут я, конечно, погрешила против истины. Назвать простым ошейником ту фантастическую фенечку, что окольцовывала шею Олега, было кощунством.
Эта полоска ткани – одновременно и темная, и яркая, посверкивающая – была какой-то почти живой. Будто теплая змеюка уютно устроилась над худенькими мальчишескими ключицами – спящая, но готовая проснуться в любой момент. Очень плоская змея. Ленточной какой-то породы. И излишне металлизированная. Сотканная из тысяч тончайших электрических проводков, по которым, казалось, ежесекундно проскакивали голубые искорки-молнии.
– Гривны бывают разные, – сообщил Олег. – Это – шейная гривна. Вот пястные гривны, – он подтянул рукава сначала на одной руке, потом на второй, обнажая тонкие запястья, схваченные такими же неуловимо огненными ленточками-обручами. – А на ногах – ножные гривны.
– Поня-атно… – протянула я, хотя ничего понятного не наблюдалось. – А зачем они?
– Не знаю, – честно сказал малыш, подняв на меня глаза. – Я им кое-какое применение нашел, но, думаю, это такая мелочь по сравнению с их возможностями…
– А я думала – они для красоты.
– И для этого тоже, – сдержанно ответил Олег.
Такси удалось поймать почти сразу.
– Далеко… – вздохнул водитель, услышав адрес.
– Сколько? – спросила я в ответ. И против названной цены не возразила.
Мы сели на заднее сидение.
Уже выруливая на дорогу, водитель обернулся:
– А деньги-то у вас есть?
Я показала ему два полтинника, позаимствованные у Олега. Водитель кивнул и на том успокоился.
– А что там, по этому адресу? – шепотом поинтересовалась я. Поздновато конечно спохватилась, но лучше поздно, чем никогда.
– В базе данных значится бильярдный клуб «Эльдорадо», – просветил Олег. – А что окажется на самом деле – узнаем.
Меня даже пот прошиб – так отчаянно захотелось вдруг смыться из машины и спрятаться, забыть обо всем, что произошло сегодня… А еще лучше – сделать вид, что этого и вовсе не было! Ведь даже в страшном сне не придумать такого: двое малолеток (я сама вполне еще за малолетку сойду) несутся в ночь – сами не зная куда. Чтоб найти – сами не знают кого. И убить – неизвестно как.
А может оно и лучше? Погуляем немного, не найдем ни «Эльдорадо», не Виктора Ивановича – да и вернемся. Спрячемся себе в Александровке…
Машина затормозила, водитель выжидательно обернулся.
– Вот, – сунула я ему деньги, и ни жива, ни мертва, сползла с сидения. В жуткую темень, в неизвестность.
Хлопнула дверца с другой стороны – вышел Олег. Машина дала по газам и с воем унеслась прочь.
Вообще-то я знала этот район. Как не знать? Позади вот этой высокой сплошной стены располагалось военное училище. И одноклассница, Зинка Катигорох (фамилия такая), водила как-то меня сюда. Под окна курсантской казармы. Была у нее в прошлом году любовь с одним курсантиком. Правда, кроме секса ничего путного из той любви не вышло…
Вон, справа, окошки казармы светятся. Только никакого бильярдного клуба я здесь не знаю.
Мимо, по проезжей части, почти неслышно просвистела дорогая иномарка.
– Туда, – тронул за рукав Олег, и мы направились вслед за красными огнями иномарки. Которые резко притормозили как раз под курсантскими окнами – там, где мы с Зинкой прогуливались в свое время.
Да, меньше года прошло, а какие изменения! В стене казармы оказалась огромная стеклянная дверь. К ней было пристроено шикарное мраморное крылечко с навесом, по бокам сверкали чистотой невероятных размеров окна-витрины. Правда, занавешенные такой плотной тканью и столь тщательно, что даже щелочки не оставалось. И увидеть с улицы что там, внутри, не имелось никакой возможности.
«Эльдорадо» – подмигивала лихая светящаяся вывеска с пальмами и пенистым бокалом на тонкой ножке.
– Хорошо курсантики гуляют теперь! – нервно хохотнула я.
Впрочем, курсантиками около заведения и не пахло. От стада иномарок со слепыми, круто затонированными стеклами, воняло дурными бешеными деньгами. От качков-охранников – опасностью. От закрытых и почти сплошь темных казарменных окон, тоскливыми рядами тянущихся на втором и третьем этажах над сияющей вывеской – боязливой покорностью.
– Ничему не удивляйся, – негромко предупредил Олег. – И не мешай мне. Что бы со мной не случилось!
