Тайна одной находки - Карпенко Владимир Васильевич (читать книги без сокращений .txt) 📗
Гости озираются вокруг, смотрят на небо, на встречающих. С неменьшим удивлением рассматривают их и хозяева. Толпа приветствует великанов, выбрасывая вперед левые руки и закидывая назад головы. В ответ гости наклоняют вправо и влево неуклюжие корпуса и поднимают вверх обе руки, каждая из которых заканчивается парой гибких клешней. Потом гости, сопровождаемые группой одетых в золотистые хитоны встречающих, вместе с космонавтами погружаются в большой сигарообразный вертолет и улетают с космодрома.
— Дружеский визит соседей по Вселенной, что ли? — восхищенно крикнул кто-то из зрителей в нашем зале.
На последних кадрах видна группа обитателей, один из которых держит в руках… точную копию нашего снаряда. Та же форма, те же размеры. Ну, конечно, они готовят посылку для какого-то из миров, может быть, для нашей Земли. Вот один из них развертывает узкую полоску ленты, все рассматривают ее на свет. Потом вкладывают внутрь снаряда катушку в буро-коричневой обертке и закупоривают при помощи какой-то машинки отверстие дна.
На следующих кадрах — обширная площадка, посреди которой из металлического каркаса вертикально торчит расчлененная на цилиндрические секторы высокая труба. Из верхушки ее, точно снаряд из патрона, высовывается серебристое остроконечие «посланца небес».
Группа одетых в зеленые и желтые хитоны обитателей (кто они — инженеры, ученые?) стоит поодаль. Вот все исчезли, и только нацеленная в межзвездные пустыни ракета одиноко высится на залитой мягким оранжевым светом площадке. Внезапно ослепительно-белое пламя вырывается из нижнего сектора трубы, ракета, рванувшись вверх из каркаса, почти мгновенно пропадает в розоватом небе и только серебристой нитью повисает в воздухе ее след.
И снова мы в зале обсерватории. На экране, где нам пришлось созерцать нашу родную планету, видна мчащаяся через бездны Вселенной ракета. Она медленно ползет по экрану, оставляя за собой, подобно комете, длинный светящийся хвост. Появившийся в обсерватории астроном всматривается в изображение летящей ракеты, потом поворачивает на стоящем неподалеку от экрана аппарате какое-то колесо. Сколько времени истекло после его появления в зале? Часы? Недели? Месяцы? Годы? Но ракета уже стала короче, часть ступенек от нее отвалилась. Вероятно, повинуясь радиоимпульсу, она на наших глазах искривляет траекторию своего полета. Куда мчится она с чудовищной быстротой в пучинах мирового пространства? На соседнюю планету? На затерявшуюся во Вселенной голубую звездочку — нашу Землю? Не нам ли предназначена она? Может быть, уже не один снаряд направляли они к нам, но никто не сумел обнаружить его, или они попадали в океаны, моря?
Еще несколько секунд мы видим черную бездну, искорки звезд и слегка изогнутый серебристый след уходящего к бесконечно далекой цели «посланца».
…Оборвался сказочный фильм. В зале вспыхнул свет. Но долго еще никто не мот стряхнуть с себя оцепенения, точно все мы проснулись после глубокого сна.
Потом поднялся старый академик Косарев.
— Товарищи, — заговорил он, обращаясь к собравшимся, — извините меня, но я настолько потрясен, что могу говорить лишь в самых общих чертах. Нет, не в пределах солнечной системы снят этот кинодокумент. Превосходящий всякую фантазию фильм послан нам из далекого мира звезд. Да, там, в глубине Вселенной, на расстоянии нескольких световых лет от нас, рассеяны двойные и кратные системы звезд. В каком-то уголке Галактики, прилегающем, вероятно, к солнечной системе, находится и знакомая дам теперь по кинофильму четверная, да, да, четверная звездная система. В ее состав входят красный гигант, солнцеподобная желтая звезда, видимо спектрального класса «Г», белый и голубой карлики.
Косарев запнулся, потом продолжал задумчиво:
— Да, так вот о четверных звездах… Наукой установлено, что планетных систем в мировых просторах великое множество. Предполагается, что каждая четвертая из ближайших к нам звезд имеет темных спутников планетного типа. Такую планету, вращающуюся вокруг одного из светил четверной системы, мы только что видели. Видели и ее обитателей, стоящих на очень высокой ступени умственного развития. Должен, однако, сказать вам следующее: наше счастье, что, хотя мы лишены красот озаренного четырьмя светилами неба и отстаем пока в уровне техники от наших далеких «соседей», будущее Земли не может внушать никому ни тревог, ни опасений. Только в системе двух тел, например Солнце — Земля, одно из них строго периодически обращается вокруг другого. Но траектория планеты, входящая в систему двух или более «солнц», незамкнута. Планета эта блуждает по сложной, запутанной кривой и рано или поздно будет выброшена из своей системы в мировое пространство. Вот одна из важнейших причин, почему столь высоко развиты астрономия и астрономическая техника на этой планете. Вот почему одетые в зеленое тамошние астрономы окружены, как показалось мне и другим, почетом. Ведь они должны непрерывно вычислять труднейшую и дающую неточные в конце концов результаты задачу движения нескольких притягивающихся тел.
Они должны непрерывно предсказывать те условия, которые создадутся на этом мире в ближайшем будущем. А эти условия складываются столь по-разному, что обитатели редко могут быть спокойны за свою завтрашнюю судьбу.
За академиком Косаревым на стихийно возникшем обсуждении фильма выступил инженер Капитохин. Он говорил о том удивительно счастливом случае, который дал нам возможность видеть чужую, бесконечно далекую от нас и во многом непонятную жизнь.
Говорил он о высоком уровне техники, достигнутом обитателями планеты, соединении радиотелефонии и телевидения, о мощных гелиоустановках, использующих даровую энергию света, радиотелескопии и радиолокации, управляемых на огромных расстояниях межзвездных ракетах и космических полетах.
— Многое из их техники, конечно, непонятно для нас, — закончил свои комментарии к фильму Капитохин, — о многом мы лишь смутно догадываемся, однако кое-что хорошо известно у нас на Земле.
Но пройдет несколько десятилетий, разовьются межпланетные сообщения, могучим познавательным оружием станет радиолокационная астрономия — и разве мы не сумеем разведать тогда этот мир под четырьмя солнцами, как обитатели его разведали наш? Разве не сможем мы ответить на их дружеское послание? Человечество подошло сейчас к порогу этого. Да здравствует ускоренное развитие техники полетов в мировое пространство! — под аплодисменты закончил Капитохин.
Потом взял опять слово академик Косарев и сердечно поблагодарил двух молодых советских геологов, «приложивших столько усилий, чтобы разыскать снаряд в Тибете». Зал дружно зааплодировал нам. Кто-то предложил немедленно сфотографировать нас на фоне кадра из кинофильма. Тогда я, совершенно смущенный, сказал Васе:
— Давай немедленно удирать отсюда. Не люблю рекламы.
Вася было заартачился, но я схватил его за «руку и, пока в зале шло движение и искали фотографа, незаметно выбрался с ним на улицу.
…Был уже поздний зимний вечер. Мы шли по московским улицам, охваченные неизгладимыми впечатлениями только что виденного. Пылали яркие звезды. Вот Вега, вот Денеб, вот Бетельгейзе, а вот там, над кремлевскими звездами, повис рубиновый Арктур.
Где-то затерялся там и ты, мир под четырьмя солнцами. Что делают сейчас твои обитатели? Может быть, на экране чудесного радиотелескопа проплывают контуры наших городов, родной Москвы и астрономы в зеленых хитонах смотрят на нас?
…Несколько слов о самом снаряде. Своей невероятной прочностью он вызвал настоящую сенсацию среди металлургов. «Металл-мечта», «металл будущего» — так называли они его. Он совершенно не поддавался обработке никакими сверхпрочными резцами, ломавшимися о его поверхность. Все испытатели пришли к единственному заключению, что в холодном виде для самых твердых земных веществ он несокрушим. При температурах, превышающих точку плавления чемпиона по тугоплавкости металла вольфрама — около 3.400 градусов, — раскаленный космит был еще твердым и сиял ослепительным голубовато-белым светом. Спектральный анализ обнаружил в этом чудесном сплаве следы титана, осмия, углерода, ванадия.
