Сборник 6 ЭЛЕКТРИЧЕСКОЕ ТЕЛО ПОЮ! - Брэдбери Рэй Дуглас (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
– Ничего подобного. – сказал Тимолти, – я возьму его к себе домой.
– А когда эта вся грызня кончится, – сказал его светлость, – вы передадите этот ценный дар искусства и красоты прошедших времен в руки нового правительства?
– Я позабочусь о каждом из этих произведений искусств, – сказал Тимолти.
А Кэйси посмотрел на огромное полотно и сказал:
– Сколько же это чудовище может весить?
– Я думаю, – еле слышно произнес старик, – от семидесяти до ста фунтов.
– Мы с Бренхан дотащим это проклятое сокровище. Если нужно будет, ты, Нолан, нам поможешь, – ответил Тимолти.
– Потомки будут вам благодарны, – сказал его светлость. Они двинулись через холл, и опять его светлость остановился, еще перед какими-то двумя картинами.
– Это два «Ню»…
– Мы видим, – подтвердили все.
– Ренуара, – закончил фразу старик.
– Это француз, который их нарисовал? – спросил Руни. – Извините за выражение.
Картина написана во французской манере, это отметили все, пихая друг друга локтями под ребра.
– Это стоит несколько тысяч фунтов, – заметил старик.
– Я как-то в этом сомневаюсь, – сказал Нолан, тряся пальцем, по которому шлепнул Кэйси.
– Я, – начал Блинки Вате, чьи рыбьи глаза плавали в слезах за толстыми стеклами очков. – Я хотел бы приютить этих двух французских леди у себя дома. Мне кажется, я смогу унести каждую из них под мышкой, а потом повешу их над кроватью.
– Согласен, – с уважением произнес лорд.
Они пересекли зал и подошли к другой картине. На фоне пейзажа всевозможные чудовищные люди-звери давили фрукты и тискали сочных, как спелые дыни, женщин.
Все наклонились, чтобы прочитать табличку с названием «Сумерки Богов».
– Ничего себе, сумерки. Какие, к черту, сумерки, – сказал Руни, – больше смахивает на зарождение великого полудня.
– Думаю, – промолвил старик, – и в названии, и в выборе сюжета достаточно иронии. Обратите внимание на нависшее небо, на грозные фигуры, скрывающиеся в облаках. Боги не ведают, что в самый разгар вакханалии грядет Страшный Суд.
– Я не вижу в облаках ни церкви, ни каких-либо священнослужителей.
– В те дни Страшный Суд представляли иначе, – сказал Нолан. – Все об этом знают.
– Мы с Туоси отнесем этих демонов ко мне. Верно, Туоси? – спросил Флэннери.
– Верно!
Так они ходили по дому, останавливаясь то там, то тут, как будто совершали грандиозный обход музея, а все поочередно выражали желание отнести к себе домой сквозь ночной снегопад эскиз Дега или Рембрандта или написанные маслом произведения великих немецких живописцев. Наконец они подошли к довольно скверно выполненному портрету, написанному маслом, висящему в темной нише.
– Это мой портрет, написанный ее светлостью, – пробормотал старик. – Пожалуйста, оставьте его здесь.
– Вы хотите сказать, что он должен сгореть? – выпалил Нолан.
– А вот следующая картина, – продолжал старик, двигаясь дальше.
Наконец экскурсия подошла к концу.
– Конечно, если вы всерьез взялись что-то спасти, то в доме есть еще десяток редких ваз.
– Их необходимо вынести, – заметил Кэлли.
– На лестничной площадке персидский ковер.
– Мы его свернем и отвезем в Дублинский музей.
– И еще в большой гостиной висит уникальная люстра.
– Мы ее спрячем до тех времен, когда все беды закончатся, – вздохнул Кэйси, которого все это порядком-таки утомило.
– Ну что ж, – сказал старик, пожимая каждому из них руку. – Не кажется ли вам, что можно начинать? Я имею в виду, эту колоссальную работу по спасению национального достояния. А я пяток минут вздремну, прежде чем начать собираться.
И старик начал подниматься по лестнице.
Мужчины остались в зале одни. Они растерянно смотрели, как он уходит.
– Кэйси, не промелькнуло ли в вашей башке, что если бы вы не забыли спички, то у нас не было бы сегодня ночью столько работы?
– Господи, а еще кто-то хвастался своими воровскими талантами! – воскликнул Риордан.
– Заткнись! – заорал Кэйси.
– О'кей. Флэннери, ты берись за один конец «Сумерков Богов», ты, Туоси, за другой, тот, где девица занимается всякими приятными штучками. Ха! Поднимайте.
И боги в безумном порыве взмыли в воздух.
К семи часам большая часть картин была вынесена из дома. Они громоздились в снегу и ждали, когда их разберут и растащат в разные стороны, в разные дома. В 7.15 лорд и леди Килготтен вышли из дома и уехали. Кэйси быстренько составил из товарищей что-то вроде стенки, чтобы заслонить картины, и милая леди не увидела их. Парни оживленно приветствовали автомобиль, когда он проезжал мимо, и леди помахала им ручкой.
От 7.30 до 10 были вынесены остальные картины.
Когда все картины за исключением одной были вынесены, Келли остановился у темной ниши, где висел портрет старого лорда, выполненный леди Килготтен. Потом вздохнул и из соображений высшей гуманности осторожно вынес портрет на улицу.
Когда в полночь лорд и леди вернулись домой с гостями, они обнаружили лишь борозды в снегу, оставшиеся после того, как Флэннери и Туоси волокли драгоценную вакханалию, а Кэйси возглавил караван полотен Ван-Дейка, Рембрандта, Бушера и Пиронези и, наконец, Блинки Воет, истомленный ожиданием радости, повлек в темный лес двух ню Ренуара.
Вечер закончился в двум часам ночи. Леди Килготтен отправилась спать, удовлетворенная объяснением, что картины отправлены на реставрацию.
В три утра лорд еще не спал. Он сидел у себя в библиотеке один перед горящим камином; шарф, обмотанный вокруг тощей шеи, в мелко дрожащих пальцах бокал бренди.
Около четверти четвертого послышался осторожный скрип паркета, шевельнулись тени, и спустя некоторое время с шапкой в руке в дверях библиотеки появился Кэйси.
– Тс-с-с! – тихо произнес он.
Лорд, которому что-то снилось, испуганно заморгал:
– О Боже, что, нам уже пора уходить?
– Нет, это завтра ночью, – сказал Кэйси. – Как бы то ни было, не вы уходите, а они возвращаются.
– Они? Ваши друзья?
– Нет, ваши. – И Кэйси поманил его за собой.
Старик дал провести себя через весь холл, чтобы выглянуть через распахнутую парадную дверь в глубокий колодец ночи.
