Завет Сургана - Михайлов Владимир Дмитриевич (читать книги txt) 📗
– Я спрашиваю: передать что-нибудь? (С некоторым раздражением.) – Нет, благодарю вас. Я позвоню ему завтра. Ничего срочного. До свидания, спокойной ночи.
Ладно, Онго и так прекрасно знает, что он сказал бы ей, если бы ему удалось позвонить. Сейчас она тоже ляжет в постель и повторит себе все эти слова – от его имени, разумеется. И никаких обид. Хуже всего – засыпать с ощущением, что тебя обидели.
Скорее бы настало завтра. Завтра все должно быть прекрасно…
* * *
Завтра оказалось совсем не таким, каким Онго его представляла.
Станцию Проекта она нашла без труда. К удивлению девушки, по указанному в письме адресу помещалась не какая-нибудь контора, а почему-то обычная больница; во всяком случае, на первый взгляд она казалась обычной, вот разве что высокий забор из бетонных плит представлялся слишком неуместным. Такой подошел бы, наверное, для сумасшедшего дома или для клиники высокозаразных инфекционных заболеваний, но здесь, похоже, ими не занимались – во всяком случае, незаметно было никаких предостережений и предупреждений. Нормальный больничный корпус, только и всего. Разве Проект имел какое-то отношение к медицине? Тогда это не для нее: стать врачом Онго не собиралась, это было бы, пожалуй, слишком заурядно для нее, и в больные тоже вроде бы не годилась: на здоровье жаловаться ей не приходилось.
Тем не менее следовало выяснить все до конца, прежде чем направиться домой.
Онго решительно отворила массивную дверь и вошла в больничное преддверие. И тут же остановилась в растерянности, даже едва не повернула назад – настолько неожиданным было увиденное ею. Преддверие оказалось уже битком набитым посетителями. Несколько десятков человек. И все это были девушки и молодые женщины возрастом не моложе шестнадцати и, пржалуй, не старше двадцати пяти. Все они толпились перед длинным-длинным, во всю ширину вестибюля столом, за которым со стороны стены сидело не меньше дюжины женщин – эти были постарше и все в медицинских халатах. Перед каждой из них лежал длинный, на многих страницах список, на стене повыше были вывешены таблицы с буквами алфавита – где по одной литере, а где-то и по три, четыре, даже пять – по принципу частоты употребления. И к каждой из этих больничных женщин стояла очередь; эти-то очереди, длинные, извивающиеся и закручивающиеся улиткой, и занимали все обширное помещение.
Неужели столько претенденток на обучение в Академии Власти? Онго никогда не думала, что их может быть так много. "Чуть ли не все городское девичество", – подумала она. Приглядевшись, в разных очередях Онго увидела несколько знакомых и полузнакомых лиц; никто из этих знакомых никогда и не заикался о своем желании поступить в Академию. Скрытность? Онго еще не хотелось думать, что Академия была тут ни при чем: ей так нравилось считать, что ее пригласили сюда именно ради учебы, что она успела уже совершенно поверить в свое предположение. А вот сейчас начала в нем сомневаться.
Она отыскала свою букву "Р" и встала в конец очереди. За ней сразу же встала еще одна, за той – следующая, и еще, и еще… Девушки продолжали приходить. Только девушки. Одни только девушки.
Онго подумала, что она потеряет тут, пожалуй, если не целый день, то уж полдня непременно. Она не любила очередей и никогда в них не стояла. Впрочем, очередь вообще была в городе редкостью, но если все-таки возникала, Онго предпочитала остаться без чего-то, чем терять время так бездарно. И сейчас, минут десять попереминавшись с ноги на ногу, она, рассердившись, решила: довольно. Она не должна страдать из-за скверной организации дела в этом проекте-как-его-там. Ясно, что никакой учебой тут и не пахнет, а если даже она ошибается, то придется менять свое мнение об этой пресловутой Академии Власти: раз уж при наборе такой беспорядок, то чему же у них можно научиться?
Придя к такому выводу, Онго решительно вышла из очереди и направилась к выходу. Однако не тут-то было: выйти ей не позволили. Входя, Онго и не заметила, что в помещении, у самой двери, стояли двое в военной форме – и то были единственные здесь мужчины. Солдаты с оружием. И хотя они не держали его на изготовку, уже сам облик оружия внушал если не страх, то во всяком случае, ощущение неуверенности. И когда Онго попыталась пройти мимо них, чтобы выйти на улицу, они, разом вытянув руки, помешали ей сделать это и один из них, с каким-то значком на воротнике, отрицательно покачал головой и кивнул в ту сторону, откуда она только что пришла, – в сторону очередей. Онго после секундного колебания повернулась и пошла туда, куда было указано. Она не стала искать своего места, а снова пристроилась в конец. Хорошо, она выдержит все до конца. Но уж когда окажется перед людьми, все это придумавшими, то прямо и без обиняков выскажет все, что по этому поводу думает.
Минут через двадцать она смогла, наконец, подойти к столу и предъявить вчерашнее письмо. Ее имя нашли в списке, отметили и сказали:
– Кабинет триста пятьдесят шесть – третий этаж. Лифты справа в углу.
Возьмите жетон – там отдадите его. Следующая!..
Внутренне вскипая, Онго тем не менее послушно взяла жетон и направилась туда, куда отходили от столов и все остальные.
Нужный кабинет она отыскала без труда. Очереди перед ним не оказалось, Онго вежливо постучала в дверь и вошла.
– Итак, вы – Онго Ру, имеющая гражданство Свиры и постоянно проживающая в нашем городе?
Спрашивал сидевший за столиком мужчина – в годах уже, лысоватый, полный и почему-то в темных oчках. Одет он был в темный костюм, халата не носил, так что, наверное, не принадлежал к медицинскому персоналу. Представитель Академии, может быть?
– Да, это я.
– Садитесь.
Это происходило уже не в триста пятьдесят шестом кабинете, куда ее поначалу направили. Там ее встретила медицинская комиссия и Онго была осмотрена – по всем правилам и достаточно быстро: больница была оборудована очень хорошо, и основная работа тут приходилась на долю аппаратуры и приборов, люди лишь рассматривали их показания. Онго нашли совершенно здоровой и хорошо развитой физически, после чего санитар проводил ее на самый верх, на тридцать шестой этаж. И только здесь, выйдя из лифта, она увидела перед входом в коридор небольшую табличку с надписью: "Станция Проекта "М". Тут и происходил сейчас разговор.
– Врачебный осмотр пришел к выводу, что вы совершенно здоровы. Вы согласны?
– На здоровье не жалуюсь, – ответила Онго суховато; она все еще не понимала, зачем она здесь.
– Вы не замужем.
– А что, вы хотите сделать мне предложение? Боюсь, мне придется отказаться.
Странно, однако на явную дерзость чиновник (так она назвала его про себя) никак не отреагировал. Не усмехнулся и не поморщился. И продолжал:
– Из данных комиссии следует также, что вы не беременны.
"Это как знать, – подумала Онго про себя. – До вчерашнего дня не была, это совершенно точно. А сейчас? Все может быть…" Вместо ответа она лишь пожала плечами.
– Таким образом, будучи совершенно здоровой физически, пройдя среднюю ступень образования, не связанная узами брака, не имея детей и не являясь беременной, вы, безусловно, соответствуете требованиям, которые проект "Метаморф" предъявляет своим участникам.
Тут Онго почувствовала, что больше не выдерживает.
– Да объясните в конце концов: что это за чертов проект и какое ему дело до того, беременна я или нет? Я всегда думала, что это мое личное дело.
Если я и забеременею, то, уж во всяком случае, не от вашего проекта, а от того, от кого захочу. А вы что, думаете иначе?
Чиновник снова не нахмурился и не усмехнулся; он лишь с огорчением покачал головой:
– Вы что же, ничего не знаете о сути Проекта? Совсем ничего?
– Такая уж я недоразвитая. А знаете, в школе этого не проходят.
.
– Очень печально, – сказал чиновник. – Не знаете. А надо бы. Хотя должен признать – в школах действительно этого не преподают, хотя бы потому, что положение о Проекте является секретным правительственным документом. Но сейчас пришло время снять эту секретность.
