Экспансия - Басов Николай Владленович (лучшие книги .TXT) 📗
Тот еще раз хлопнул Роста, потом сдержанно присел перед Кимом, Ладой и даже перед загребным, и ничего не оставалось больше, как улетать.
Уже в воздухе Ким стал жаловаться:
– Я никогда не чувствовал себя большим дураком. И ведь понимаю, что они расстарались, но… Мне и в голову не приходило, что можно есть такое. Теперь, наверное, неделю с горшка слезть не смогу.
– Скорее неделю на него взбираться… без надобности, – откомментировала Лада.
– Не-а, жрать… кя-к пэсн шп'ват, – вдруг вмешался загребной. Он был немного навеселе, мурлыкал себе под нос что-то, отдаленно похожее на звук работающего на максимальной мощности антигравитационного котла.
– Микрал, – неожиданно разозлилась Лада, – ты бы поменьше разглагольствовал.
– Всегда она так, – заступился за бакумура Ким, – кричит на загребных… Это потому, что незамужем.
– Рук-атса, – не теряя хорошего настроения, подтвердил загребной и стал петь потише.
Молчание в кабине наступило настолько тяжелое, что даже скрип управляющих штанг машины показался зловещим. Через полсотни километров Ким не выдержал:
– Рост, так мы добились хоть чего-нибудь?
– Нет, – спокойно отозвался Рост.
– Они тебе отказали? – удивилась Лада, да так, что Ким прыснул. Все-таки очень двусмысленным оказался вопрос, особенно от Лады.
– Зачем отказывать, когда можно устроить пиршество, от которого… Забудешь дорогу в гальюн.
– Они все сделали вежливо и… в высшей степени эффективно, – пояснил Ростик.
– Не понимаю, – продолжала удивляться Лада.
– Они решили не ставить свои отношения с союзными викрамами под сомнение.
– Черт знает что! – возмутилась пилотша. – Мы ведь тоже союзники. А с этим Шипириком ты даже…
– Вот поэтому нам и отказали в такой вежливой форме. По сути, – убежденно досказал Ростик, – максимально вежливо.
– Кажется, все правильно, – согласился Ким. Помолчал немного. – Даже странно, как я раньше не понял.
– Но что-то же они тебе отвечали, когда ты спрашивал их?
– Отвечали вполне стандартно, – нехотя отозвался Ростик. – Посоветовали приглядываться. Я только не понял, к викрамам или к ним, к бегимлеси. Можно было понимать их заявление и так и эдак.
– Халтурщики, – с чувством сказал Ким и вдруг бросил рычаги, Лада едва успела их подхватить, поднялся и всмотрелся в Ростика. – Ты им как-нибудь пальчиком погрозить не мог бы? Или чем-нибудь посущественнее?
– С ума сошел? – поинтересовался Ростик.
– Нет, на самом деле… Мы в них нуждаемся, и не в зеркалах каких-то, а в совете, в дружеской помощи. И они вместо этой самой помощи устраивают представление! И как мне показалось, даже разговаривают сквозь зубы.
– У них нет зубов, – невесело заметила Лада.
– Садись, дипломат, – хмыкнул Ростик. – И давай правь куда-нибудь подальше.
Ким так и сделал, хотя сердился уже, кажется, на Ростика. Он его не понимал. Рост и сам не очень-то понимал себя. Одно он знал наверняка – ставить под удар отношения с пернатиками, в приниципе дружественные и союзнические, из-за их нежелания помочь в отношениях с рыболюдьми нельзя. Это было недопустимо. Это была бы страшная, ужасная ошибка, исправить которую удалось бы с большим трудом.
– Так что же делать? – спросила Лада.
Рост не отвечал. Ким резко и даже зло поднял скорость, направляясь на Боловск. Только тогда Рост понял, что их на отдалении, выказывающем нежелание быть даже внешне агрессивными, сопровождало с десяток птиц с седоками. Но все сопровождающие были вооружены, их пушки явственно отсвечивали на вечернем солнце.
«А я и не заметил, – подумал Ростик, – теряю бдительность, что ли? Или так избаловался безопасным житьем в Храме, что дальше некуда?»
Птицы, следующие за антигравом людей, тоже поднажали, но Ким скоро стал от них уходить. Да и не хотели пернатые демонстрировать свое присутствие или надеялись, вернувшись в городок, из которого вылетели, снова расположиться за полотнами со снедью, попировать вволю. В общем, часа за два до того момента, как выключилось солнце, они исчезли с горизонта. Ким немного сбавил скорость, давление воздуха на лобовое стекло и на ограждение кабинки с пушкой спало.
– По твоей книге у меня сложилось мнение, – неожиданно заговорила Лада, – что Шипирик какой-то вождь. Служака, офицер. А он на празднике сидел в жреческом балахоне.
– Он и был солдатом. Но, наверное, солдату можно переходить в касту жрецов, – ответил Ростик.
– А назад?
Рост подумал.
– Не знаю, но кажется, нет. Понимаешь, эти жрецы у них, как и у людей в древних сообществах, подчеркивают балахонами свою бесполость, принадлежность к служителям идеи… Нет, ни в чем не уверен.
– И откуда у разумных, казалось бы, существ эта страсть к воздержанию? – невесело пошутила Лада, и снова в кабине установилось молчание.
Полный провал миссии, думал Ростик. Более явной и показательной неудачи добиться мудрено. Даже если постараться. Но как же теперь быть?
Слева, очень далеко мелькнула на мгновение узенькая полоска воды. Это была Цветная река. Рост присмотрелся, но больше она не выглядывала из бесконечных зарослей кустов и диких, каких-то необузданных цветов.
– Слушай, а может быть, с этими викрамами?.. – начал было Ким.
– Нет, – сдержанно прервал его Рост. Потом пояснил: – Ты хочешь лишиться всех наших кораблей, которые пока стоят себе, и никому в голову не приходит, насколько они уязвимы?
– Они не посмеют.
– Только потому, что мы их отбили когда-то у пурпурных?.. Не смеши.
– Их защищает Фоп-фалла.
– Он и не подумает их защищать, если викрамы организуют настоящую атаку или какую-нибудь хитрость.
– Но он же ими питается, – вмешалась Лада.
– Ты тоже питаешься, предположим, овцами, но, когда они жуют свою траву, предпочитаешь не вмешиваться в их развлечения, верно?
– Ни хрена не понимаю, – с чувством сказал Ким и занялся своими рычагами.
«Я и сам не очень-то понимаю», – признал про себя Ростик. Но все-таки какой-то смысл в его высказывании был. И даже больше, чем просто смысл, в его словах была правда.
Микрал сзади завозился шумнее, наверное, отправился за очередным мешком с топливными таблетками. И тогда, может быть, под влиянием этих звуков, Рост решился.
– Ким, знаешь, давай-ка повернем к Бумажному холму. Это и ближе, и… Там заночуем.
– Там Ева, – Ким даже повернулся, чтобы посмотреть на Ростика. – Старая любовь не ржавеет?
– По-человечески прошу, сворачивай, водила.
– Так точно, господин капитан, уже сворачиваю.
И Ким действительно несколько раз энергично дернул рычагами, чтобы изменить курс. Машина плавно развернулась и пошла строго на юг, хотя очень-то уж близко до Бумажного холма не было. До Одессы, например, было ближе.
Глава 5
Садились уже в полной тьме, причем, если бы перед входом в нагромождение кубов не горели факелы, а над всякими наклонными поверхностями на крышах крепости не светились световые люки, они бы могли и вовсе проскочить ее. А так все стало понятно километров за пятнадцать-двадцать.
– Зачем они так факелят? – спросила Лада.
– Топливо, считай, дармовое, – отозвался Ким, – отчего же не жечь?
Правильно, решил Рост, если бы мог думать, как следует, сам бы и догадался. Но отчего-то он сейчас ничего не соображал, не получалось у него. Вообще, считай, ничего толкового не выходило.
Может, я и не могу уже ничего, в сотый, наверное, раз спросил он себя. И тут же добавил – а если отказаться? Инвалидам ведь полагается какая-нибудь поблажка. Вот и он сделался инвалидом… умственного труда. Так, бывало, говорил отец, хотя подразумевал под этим просто дураков. Ох, мудрым он был, наверное, отец, жалко, что… Не думай об этом, приказал себе Ростик и сразу же послушался. Тем более что Ким заходил на посадку.
Посадку произвели чуть не в трехстах метрах от крепости, при этом пальнув пару раз из ракетницы, обозначая себя. Ракеты падали, оставляя в прозрачном воздухе дымные следы, но выглядели мирно. А сколько было других таких же, которые свидетельствовали, например, о боязни оказаться застигнутым врасплох вражеским нападением. Или просьбу о помощи… Странно, решил Ростик, я даже к ракетам приглядываюсь, словно никогда их не видел.
