Лаборатория Дубльвэ - Беляев Александр Романович (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Они долго смотрели друг другу в глаза. Наконец Лавров поднялся, протянул руку и сказал:
— Завтра в институте вы дадите мне ответ.
Когда на другой день Нина вошла в кабинет Лаврова, старый профессор внимательно посмотрел ей в лицо и, ничего не спросив, сказал: «Вот и отлично», — и повел ее в лабораторию. За всю свою жизнь никогда еще Нина так не волновалась.
Ничего страшного не произошло. Все оказалось проще, чем она ожидала.
Лавров уже давно изучил природу электромагнитных колебаний своего мозга, и аппарат был настроен соответствующим образом. Ученый надел на голову металлический колпак, поправил электроды у висков, протянул было руку к выключателю, но, не включив аппарата, обратился к девушке:
— Не исключена возможность, что я вдруг почувствую себя худо. Тогда вы должны помочь мне: выключить аппарат, снять колпак, оказать первую помощь… Но ваша роль этим не ограничивается: вы понадобитесь мне в качестве экспериментатора. Как только я поверну выключатель и электроволны пройдут через мой мозг, я превращусь в подопытное животное — и только. Вы будете наблюдать за мною и говорить в диктофон все, что заметите. Вот он перед вами. Садитесь. Итак, начинаем…
Нина заговорила срывающимся от волнения голосом. Ее слова немедленно ложились невидимыми знаками на тончайшей проволоке.
— Десять часов шестнадцать минут. Профессор Лавров включает аппарат. Его лицо спокойно. Он улыбается. Говорит, что не испытывает никаких изменений в работе мозга.
…Семнадцать минут! Все то же.
Девятнадцать! Нетерпеливое движение в кресле. На лице озабоченность.
Двадцать минут! Лицо проясняется. Улыбаясь, говорит, что «как будто посвежело в мозгу». Начинает вспоминать забытые имена, фамилии: «Вот тот, что приходил дней семь тому назад из Института мозга. Аспирант. Такая длинная фамилия…»
Пауза пять секунд. «Скоробогатов! И приходил не семь, а девять дней тому назад… Как фамилия больного, который выписался двадцать дней назад?..»
Пауза три секунды. «Воробьев».
Двадцать две минуты! «Мозг работает молодо. Совсем молодо. Попробую умножить в уме двадцать два на двадцать два…»
Пауза одна секунда. «Четыреста восемьдесят четыре». «Двадцать девять на тридцать семь…»
Пауза четыре секунды. «Тысяча семьдесят три». «Удивительно проясняется в голове! Сейчас я попишу, Нина. Набросаю кое-какие мысли…»
Вынимает перо, записную книжку, сосредоточенно пишет.
Десять часов тридцать одна минута. «Ну вот, на первый раз и довольно. Потом прочту». Прячет перо и книжку, выключает аппарат, снимает с головы колпак, проверяет пульс. Просит меня помочь ему определить давление крови. Пульс нормальный. Давление немного повышено, «как всегда…».
— Ну, вот и окончен наш опыт, — говорит Лавров, поворачивая к Нине улыбающееся лицо. — Знаете, у меня даже сейчас остается ощущение свежести мысли… Ну, я иду на обход больных, а вы тем временем заставьте диктофон медленно повторить ваши слова… Запишите все вон в тот журнал… После обхода я зайду за вами, и мы вместе отправимся к товарищу Михееву.
— К Михееву?
Нина обрадовалась, ей еще не приходилось встречаться с этим великим человеком.
— Ну, разумеется. Опыт удался, и я больше не хочу медлить ни одного часа. Понятно, нужна большая осторожность: Михеев много старше меня! Сейчас мы возьмем с собой только аппарат из лаборатории — определим характер волн, излучаемых мозгом Михеева.
И он вышел веселый и бодрый.
«Как удача молодит людей!» — невольно подумала Нина и под диктовку собственного голоса принялась записывать в журнал ход опыта.
На улице разыгралась метель. Нина сидела рядом с Лавровым и задумчиво смотрела сквозь прозрачные стенки электромобиля.
Мелькали и уносились назад дома, сосны и серебристые ели, арки, колоннада, статуи, башни…
Машина нырнула в тоннель путепровода, круто повернула вправо и въехала на автостраду, проложенную к Институту физических проблем имени академика Михеева. По сторонам этой загородной дороги виднелись нарядные коттеджи, окруженные садами, огородами и грандиозными оранжереями пригородного плодоовощного хозяйства. Отсюда каждое утро во всякое время года двигались вереницы машин, снабжавших ленинградцев свежими овощами, фруктами и ягодами.
На автостраде движение было незначительное, и шофер пустил электромобиль со скоростью ста двадцати километров в час.
Лавров снял со стенки трубку радиотелефона, вызвал коменданта института и сказал:
— Мы приедем через пятнадцать минут. Предупредите семью Семена Григорьевича. Профессор Сугубов еще не приехал?
— Семья уже предупреждена. Вас ждут. Профессор Сугубов только что говорил со мной. Он едет следом за вашей машиной.
— Ах, вот как! — воскликнул Лавров и повесил трубку радиотелефона. Едет за нами и не подает о себе вести? Ну, мы сами сейчас его вызовем. Алло! Леонтий Самойлович?
— Я, — услышала Нина голос Сугубова так отчетливо, как будто он сидел рядом с нею.
— Что же вы, дорогой мой, не предупредили, что поедете следом за мной?
— А зачем? Приедем — увидимся!
— Как зачем? Поговорили бы: летучий консилиум, так сказать.
— Какие тут разговоры на скорости в сто двадцать километров! У вас шофер, а я сам правлю.
— Риска-то никакого нет, — убеждал Лавров. — Вот вы институт вызывали, на несколько секунд управление оставляли же, и ничего: «автоматический шофер» сам управлял… В чем же дело?
— А вот вы сами садитесь за руль, Иван Александрович, тогда я вам отвечу, — не совсем любезно отозвался Сугубов.
— Экий вы, право! — проворчал Лавров и выключил радиотелефон.
Дорога начала полого подниматься вверх. По сторонам виднелся густой сосновый лес. Просеки открывали вид на швейцарские домики, английские коттеджи, белые виллы с колоннами, верандами, балконами.
— Въезжаем в михеевскую республику, — шутливо сказал Лавров, обернувшись к Нине.
Институт физических проблем был расположен на лесистом холме. Это был целый город, на строительство которого правительство не жалело никаких средств. Лаборатории низких температур, сверхвысоких давлений, сверхвысоких напряжений и электромагнитных полей и многие другие лаборатории занимали огромные здания. Стоили они десятки миллионов рублей. Целая армия научных работников, опытных экспериментаторов обслуживала эти лаборатории.
Для Михеева ни в чем не было отказа, и он не оставался в долгу: в его лабораториях были созданы микроаккумуляторы необычайно большой емкости. Они произвели настоящую революцию в транспорте и сохранили для синтетической химии драгоценное жидкое топливо. На широких проспектах городов Советского Союза появились первые бесшумные электромобили. На площадях и на автострадах вместо станций и колонок для заправки горючего возникли изящные киоски с маленькими «шоколадными плитками» и «папиросными коробками» аккумуляторов, хранивших энергию на многочасовое движение электромобиля. Вслед за электромобилями родились бесшумные электроаэробусы и электропланы. Механизмы машин и их управление упростились. Этим дело не ограничивалось: микроаккумуляторы находили все новое и новое применение…
С помощью своих ближайших сотрудников Михеев практически осуществил проблему передачи электроэнергии на далекое расстояние без проводов. Он создал совершенно новый тип генератора с простым металлическим диском, без всяких обмоток, вместо ротора. Изготовление генераторов чрезвычайно упростилось и удешевилось. Немало сделали и сотрудники института.
Молодой талантливый помощник Михеева — Малинин изобрел новые фотоэлементы с таким высоким коэффициентом полезного действия, что промышленное использование их как двигателей получило самое широкое распространение. Другой сотрудник Михеева справился с задачей создания на земле «сверхтяжелой материи», вызвавшей целый переворот в технике. Третий создал невесомый и «летающий» металлы, которые внесли коренные изменения во все виды транспорта и строительства. Четвертый изобрел новый тип солнечного двигателя.
