Чужими руками - Смирнов Леонид Эллиевич (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Водяная пыль пропитала воздух и приятно освежала лицо. Дышалось легко, хотя на губах Платона оставался странный горьковатый привкус. Шум струящейся воды, которая била в сверкающие на солнце валуны, и рокот катящейся гальки соединялись в монотонную усыпляющую мелодию. Глаза неудержимо слипались, голова клонилась вперед, Рассольников тыкался носом в густую лошадиную гриву, вздрагивал и мотал головой, сбрасывая с себя дрему.
Среди скальных обломков ручей сжимался в ревущую стремнину, зато на отмелях распадался на безобидные пенные рукава. А потом вдруг он нырнул под огромную ржавую решетку с надписью «ТЕЛЕФУНКЕН» и исчез. Решетка перекрывала одну из наглотавшихся мрака пещер. Выше были отвесные стены, уходящие вверх на сотни метров.
Ущелье закончилось тупиком. Рассольников и Гальперин спешились, передали поводья шерпам. Проследив, чтобы андроиды сбили навьюченных киберлошадок в табун, погонщик раскупорил бамбуковую бутылку с чангом. Сосредоточенно выпив пиво, он сел на корточки и стал рисовать на мокром песке магические знаки, охраняющие человека от злых чар. Затем, повернувшись лицом на север, пропел заклинания, молитвенно сложил руки на груди и зажмурился.
– Ну что, заблудились? – беззлобно спросил Гальперина археолог.
Кибер-ищейки тем временем проверяли тупик, ведь Шеффер когда-то здесь побывал.
– Это я виноват, господин Платон. – Погонщик открыл глаза, но поднять их на археолога не решался. – Надо вернуться к развилке и пойти направо.
– Погоди. Дай передохнуть.
Рассольников оглядел вертикальную стену, которая была испещрена кавернами и понизу до блеска отшлифована талыми водами. Где-то тут оберштурмфюрер увидел статую коня со сверкающими Чинтамани, которые украшали высокое седло. Рассольников вынул из седельной сумки биноктар, навел на грот, завешенный зеленой сетью ползучих растений. Есть! Над сводом висела потускневшая от времени голограмма сказочного коня. И волшебные камни действительно светились в полумраке.
«В последние дни эти камни – словно маяки на моем пути, – подумал Рассольников, восхищенный работой древнего мастера. – Быть может, они что-то хотят мне сказать? Или следят за мной? Неспроста —это, ох, неспроста…»
– Поиск завершен. Ничего не найдено, – как всегда беззвучно доложил микрочип.
– Зато мы увидели коня, – словно бы отвечая ему, произнес археолог. – Теперь можно ехать…
– Это хороший знак, господин Платон, – подал голос Гальперин. – Нам будет сопутствовать удача.
Высокогорный тибетский лес до глубины души поразил Шеффера, не видавшего ни единой экзотической планеты. Платон не обнаружил в этом лесу ничего интересного – людские творения его интересовали гораздо сильней.
Энергично ползающая по мху зверокрапива норовила обжечь лошадям ноги, не догадываясь, что киберы не чувствуют боли. Рыжие пучки папоротника росли у подножия огромных вечнозеленых деревьев, чьи стволы были оплетены похожими на бесконечных удавов лианами. Затхлые лужи кишели писклявыми головастиками. Удивительно, почему чащу не заполняют орды голодных лягух. Уродливые грибы, похожие на разбухшие от влаги пальцы мертвеца, выпирали из земли и тянулись вверх. Не хватало лишь тоскливого замогильного стона: «Душно мне!..»
После недавнего ливня лес звенел гулкой капелью и тревожил шуршанием черных пиявок, которые обитали в подстилке из гнилой опавшей хвои. Скользкие пиявки были омерзительны. Они сразу отличили живое от неживого и атаковали только Рассольникова и Гальперина. Добравшись до человеческого тела, пиявки начинали сладострастно тереться о руки и шею. От их исступленной ласки пробирала дрожь. Пиявок было много, они были упорны. Когда Платон сбрасывал с себя пяток этих тварей, тут же обнаруживал десяток новых. Оставалось только стиснуть зубы и ждать, пока гнездилище пиявок закончится, и они отстанут сами собой. Лошадь, бодро переступавшая через поваленные гниющие стволы и обходящая черные бочаги, вдруг встала как вкопанная. Посредине тропы свисал, чуть покачиваясь, конец бледно-зеленой лианы. И напротив Платоновых глаз висел ощетинившийся рыжий зверек.
Вслед за лошадью Рассольникова тотчас встали и остальные.
– Что случилось, господин Платон?! – крикнул Гальперин из хвоста каравана.
Археолог не ответил. На него в упор глядели маленькие красные глазки. Бешеная малютка вот-вот прыгнет и вцепится ему в лицо. Без глаз остаться – проще простого. Рассольников зашипел по-змеиному, что смутило зверька. Хищная белка дернула головой, отвела на мгновение бусины, и Платон тотчас нанес удар тростью. Выброшенное из наконечника острие рассекло морду зверька. Белка завизжала, скакнула с лианы куда-то вбок и исчезла в зарослях.
– Ух ты!.. – облегченно выдохнул Платон. Умная киберлошадка снова двинулась вперед.
– Что с вами?! – встревожившись, крикнул погонщик. Он пытался обогнуть вьючных лошадей. Тропа была слишком узкой.
– Обошлось! – запоздало ответил археолог. – Береги лицо! Здесь белки!
– Просветленный ведет вас, господин!
Тропа вывела караван на лесную поляну, где громоздились плоские каменные плиты, похожие на руины античного храма. Но это были плоды причудливой игры природных стихий. Зато на высившейся неподалеку скале, над обкатанными временем провалами гротов, виднелись странные знаки канувших в Лету племен. Платон сверился с дневником. Теффер здесь побывал. В одном из гротов должен быть гоингханг – святилище темных духов. Придется их обследовать.
Андроиды-шерпы спешились и сразу нашли молельню, больше похожую на трапезную людоедов. Войдя внутрь, они поставили и зажгли палочки, курившиеся ароматным дымом. Оказывается, носильщики всегда носили палочки с собой. Какой чудак записал в их позитронные мозги столь нелепую программу? Впрочем, рассчитывали наверняка на заморских туристов. И те уж точно остались бы довольны.
Здесь мало что изменилось со времен оберштурмфюрера: щербатые стены и покрытый копотью, опутанный паутиной свод. На стенах с трудом можно разглядеть изображения занятых делом чудовищ. Окровавленными клыками и когтями монстры рвут бледную человеческую плоть, хохочущие черепа висят на гирляндах, сплетенных из ядовитых змей, бабы-яги пожирают визжащих от ужаса детишек, черные грифы-труполюбы несут в клювах, словно букеты цветов, пучки вырванных глаз, а в чашах, выпиленных из мертвых голов, бурлит и пенится горячая кровь.
На алтарях, под корявой надписью на космолингве «ИЗМЕНКА», – десятки голограмм бронзовых статуэток. Здесь Дэмчок, страстно обнимающий секс-бомбу – Шакти, Хаягрива с головой коня и змееборец-Гаруда, царь птиц. Алтари загажены людьми и животными – они будто притягивают к себе любую мерзость.
Рассольников снова заглянул в дневник – все в точности – и поразился тщательности исторических реконструкторов. Кибер ищейки тем временем занимались своей работой.
– Поиск закончен: тайника нет, – сообщил микрочип.
Делать здесь больше нечего. Кинув несколько галактических кредитов в чашу для пожертвований, покрытую сложным узором из семи сортов пластика, Платон покинул святилище.
Позади месяц пути из Катманду – через Гималаи и Ладак, но каравану еще предстояла долгая дорога по Малому Тибету. Чтобы попасть в Лхасу, нужно дважды пересечь полноводную Брахмапутру, называемую тибетцами Цзанпо, форсировать реки Нянь-чу и Рон, пройдя мимо озера Ямдан-Цо.
И снова караван поднимался на перевалы, обходил неприступные вершины, следуя извилистым тропам. Горы мертвого камня, бездонные ущелья, бурные реки сменялись вечнозелеными лесами, а потом были альпийские луга, скалистые гребни, поросшие лишайниками, расцветший от микроскопических водорослей снег… Декорации ежедневно, а порой и ежечасно менялись, счетчик отщелкивал пройденные километры, а результат был по-прежнему нулевой,
Вот еще один горный проход позади. Вырвавшись из сумрака после долгого блуждания в каменных теснинах, караван начал медленно, осторожно спускаться в долину. Яркий свет ударил Платона по глазам, он не слепил, а только раскрашивал мир сотнями оттенков. Археолог остановил лошадь, перекрыв дорогу замыкающим, и приподнялся в стременах. Камешки посыпались из-под копыт, скатываясь по крутому склону. Киберлошадка фыркнула и переступила ногами, выбирая грунт понадежней. Впереди вселенской лестницей легла освещенная солнцем горная терраса – уступ за уступом.
