Системный сбой (СИ) - Юрин Александр (читаемые книги читать TXT) 📗
«Без закуски? Чёртов гриб! Это ж из-за него сдохла «вертушка»! – От последовавшей догадки, Самохин еле устоял на ногах. Однако военная закалка сделала своё дело: ещё не до конца обдумав план действий, Самохин уже принялся воплощать его первую фазу – «выживание» – в жизнь!
Схватив дочь в охапку, он со всех ног бросился к выходу из квартиры. Чуть было не споткнулся об очередную, вставшую на пути тварь... Уже занеся ногу для сокрушительного удара в голову, распознал в поскуливающем существе вымазанного в побелке далматинца Звона. Бросать было жалко. Убить беспомощную тварь, чтобы не мучалась, Самохин тоже не мог. Бросив короткое «за мной, мальчик!», Самохин позволил псу в кои-то веки сделать самостоятельный выбор.
Бросать Галину посреди гостиной с проломленной грудной клеткой было как-то бесчеловечно, но времени извлекать тело жены из-под обломков не было. Самохин, скрепя сердцем, уткнул дочь мордахой в грудь, чтобы не видела кровь, ускорился, как мог, спеша пройти страшное место. Собственно, он знал, что Галина, рано или поздно, уйдёт от него... Но чтобы вот так, конечно же не предполагал даже в самых страшных фантазиях.
Они были где-то в районе третьего этажа, когда Самохин увидел, как горит воздух! Кожа на открытых участках тела заныла. Краска на стенах и потолке завернулась в похожие на древесную стружку барашки. Иринка на руках плакала, растирая кулачками красные глаза...
Пробегая очередную площадку, Самохин мельком глянул в окно и... ослеп.
Рядом отчаянно заливался вспыхнувший свечкой Звон.
В руках тоже что-то горело. Пахло жаренным мясом, но объятий Самохин не разрывал. Он давно понял, что это уже не реальность. Не понимал он другого: за что расплачивается маленькая Иринка? Разве нельзя было оставить её с Галиной? Зачем поджаривать на медленном огне, вместе с грешником?
Разве так правильно?..
Глава 18. ОГНЕННЫЙ ШТОРМ.
- Твою-то мать!.. – Инкассатор замер, с наставленным в лицо Гнуса пистолетом, наблюдая за растущим на горизонте кровавым грибом.
Гнус только этого и ждал. Врезал утратившему бдительность громиле кулаком в кадык. Выхватил пистолет и разрядил обойму в грудь второму амбалу. Тот отлетел шагов на десять, рухнул плашмя наземь, силясь стащить с груди дымящийся «бронник». Гнус, недолго думая, саданул первому рукоятью пистолета по затылку, подставил колено под дых. Только убедившись, что вояка потерял всяческое желание препятствовать и дальше, отпихнул поникшее тело ногой и сплюнул, сверкая глазами.
- Только попробуй ещё раз мне в рожу пистолетом тыкнуть, сука, заживо освежую.
- Гнус, ты спятил?! – Димка шокировано наблюдал за явно преступными деяниями дружка, напрочь позабыв о ярком гало в полнеба.
- Охренеть не встать! – неожиданно взорвался Гнус, преследуя второго инкассатора, спасающегося ползком. – Эти ублюдки чуть было нас не угандошили! Понимаешь?! Нас, людей! Воевать с теми пидорами надо, которые чёрт-те на кого похожи! – Догнав беглеца, Гнус пнул того ногой в висок, основательно впечатав затылком в бордюр.
Димка предпочёл отвернуться.
- Толку-то, – сказал он, глядя на бежевый фургончик с логотипом переставшего существовать несколькими часами ранее «Приобанка». – Как ты третьего доставать собираешься?
- Да легко! – Гнус убедился, что напарники обезврежены, лихой поступью направился к авто, за рулём которого, бледный как смерть, застыл желторотый пацанчик, не в силах отвести взора от надвигающейся бури. – Открывай, – как мог убедительно сказал Гнус, поднимая по пути опрокинутый байк. – Времени нет с тобой сюсюкаться.
Димке показалось, что салажонок за рулём еле уловимо мотнул головой – по всему, открыть он хотел, боялся Гнуса, который явно переиграл, чёрт безбашенный!
- Ну, как знаешь... – Гнус отвинтил шланг от бензобака, открыл вентиль. На бампер «Фиата» потекла желтоватая струйка. Охранник испуганно вытянул шею – что задумал Гнус он уже понял. – Это больно. Очень.
- Гнус, хватит! – Димка понял, что пора прекращать кровавый беспредел, пока не зашло слишком далеко. – Одно дело, монстров этих гасить и совсем другое, людей! Сам только что об этом говорил...
- Ага, а тачку ты у кого возьмёшь?! У бабушки в красных кедах?
- Да город пустой! Все смотались давно! Одни мы тут, как придурки, не пойми какого лысого ищем!
Гнус бросил байк, подлетел, как горгулья из сериала, чуть было не снёс всем телом. Попытался схватить за грудки, но Димка вывернулся, игнорируя боль во всём теле, попёр в ответ, на Гнуса, который явно не ожидал такого поворота.
- Да ты задолбал уже своими заморочками, псих недоделанный! – Димка сжал уцелевшую руку в кулак и, не без удовольствия, врезал Гнусу по обалдевшей роже. – Подлечись сперва, потом и лезь в герои! Всю жизнь ни о ком, кроме себя не думал, а тут вдруг о чужих жизнях забеспокоился! Кого ты хочешь обмануть? Тебе ведь вся эта движуха по кайфу! Нравится наблюдать, как гибнут люди вокруг! Нравится принимать участие в безумии. Ты ж уже часть его, ну же, взгляни на себя со стороны, животное! – Димка попытался встряхнуть Гнуса за грудки, но не удержал искалеченной рукой.
Дружок, как бы невзначай, отмахнулся; Димка полетел носом в клумбу, силясь совладать с болью в переносице и проглотить кровь.
Разделавшись с главной проблемой, Гнус медленной походкой киношного антигероя направился к фургону, шаря по карманам в поисках жиги. На ублюдка за рулём он даже не смотрел. Тому недолго осталось томиться в неведении, скоро огненная феерия захлестнёт его с головой, он пройдёт стадию очищения пламенем, стряхнёт оковы этого и впрямь безумного мира, обретёт вечный покой там, на небесах.
Гнус медленно запрокинул голову. Уставился на залитый кровью небосвод, из которого пророс уродливый гриб. Нет, покоя там точно не будет. Похоже, прежнего хозяина выселили. На троне теперь кто-то другой. Значит и смысл жизни поменялся, ведь цель новокоронованного существа так же совершенно иная.
- За что только Женька полюбила такого как ты? – Димка выбрался из клумбы, пошатываясь брёл за Гнусом. – На протяжении всей своей жизни толком не видела света... и угодила в такую дыру. Подумать только, насколько совершенен в своём примитивизме этот грёбаный мир! На всякого оптимиста уже изначально заготовлена глубокая рытвина. Достаточно только поверить в благосклонность небес, поднять голову выше, как сразу оступаешься... А выбраться из совершеннейшей ловушки не так-то просто. Это похитрее мышеловки. Какой-то лабиринт Фавна, ей-богу, откуда попросту не выйти живым.
Гнус остановился. Медленно обернулся.
- Знаешь, почему Женька не ответила взаимностью? – спросил он на полном серьёзе, так что Димке не нашлось, что ответить. – Вот и я тоже не знаю. Но подозреваю, в отличие от тебя. Хочешь узнать, что я думаю по этому поводу?
Димка кивнул.
- Хм... Просто ты для неё очередная оболочка, иллюзия, обман. Как я, Целтин, все остальные – мы просто не существуем, как что-то материальное. Нет, мы, конечно, живы в её восприятии, но... мы как бы не в фокусе. Мы на периферии, заполняем собой событийность, потому что, в противном случае, Женькин мир очень бы походил на ложь. Это как в книге сюжетные линии: одни важны для восприятия общего смысла, другие второстепенны, просто связующие звенья. Есть ещё третьи... Как он, – Гнус, не оглядываясь, ткнул пальцем в кабину «Фиата». – Без которых и вовсе можно было бы обойтись, если не жаждешь расчленёнки. Так вот, к чему всё это... Женька пришла в этот мир с миссией. И миссия эта не касается ни тебя, ни меня, ни кого бы то ни было ещё. Она вывела Соньку на свет. Из мглы, которую мы все и породили. Женька ненавидит нас. Смирись с этим, – Гнус улыбнулся. – Ведь чтобы получить дочь, ей даже не пришлось нюхаться с мужиками. Она святая, такие как ты или я – просто недостойны её. Или ты думаешь иначе?
Димка так и не нашёлся, что ответить. Гнус редко был столь многословным, а подобные глубинные умозаключения и вовсе были несвойственны ему. Мир явно переворачивался с ног на голову: то, что раньше было обыденным, заслонялось стеной противоречий. Нереальное, напротив, обретало земную твердь, становясь частью действительности. Оспаривать сей факт было глупо. Нечто чуждое проникло в этот мир и теперь стремительно ассимилировало, подстраивая под себя не только физику, но и чувства.
