Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки (СИ) - Макеев Максим Сергеевич (книги регистрация онлайн .TXT, .FB2) 📗
Лис откинулся, не в силах больше продолжать насыщение, и продолжил:
- Я было к нему сунулся, в помощники, но у него свои уже есть. На Ладоге потом пытался устроиться, да из дома меня попёрли, изба-то моя в детинце была. Как на ноги встал, попросили освободить. Новая метла по новому метёт...
- И что ж ты, не накопил добра за эти годы? - я налил ему отвара, вроде целебного он у нас, для укрепления здоровья.
- Да какое там добро! - Лис горестно махнул рукой, - Все в Ладогу вкладывал, лодки, стены, торг, сам жил под братом. А его не стало, и я вроде как не нужен уже. Дружина Волка, кто остался, к Рюрику пошли, я их не виню, он воин справный. В Новгороде замятня....
- А там чего? - я помнил, что Святослав говорил, что Гостомысла больше нет, но подробностей бывший вояка не знал.
- А Гостомысл помер и наследника не оставил. Кто главный теперь - неясно. Вот и спорят там, да за оружие бывает хватаются. Рюрик-то не просто так пришёл, я народ поспрашивал. Он на Ладоге сел, себе людей собирает, чтобы тоже к Новгороду пойти, в замятне поучаствовать. Может, повезёт, да сам и сядет там. А я собрал припасы, да и рванул тебя искать. Больше-то некуда особо, я пока на Ладоге был многим на хвост наступил...
- А искал как? - Обеслав, который тоже знал шапочно Лиса, подлил тому отвара погорячее.
- Ну мы когда границу определяли с тобой, чтобы друг другу дорогу не переходить, уж сильно ты в речку ту, Свирь, вцепился, - на измученном, худющем лице Лиса появилась знакомая хитрая улыбка, - вот я и подумал, с чего вдруг? Знать, на закате от неё ты живёшь, раз так рисовал да землю за речкой этой отстаивал. Вот и пошёл на лодке, тебя искать.
- И долго ты шёл, мил человек? - Буревой тоже поучаствовал в разговоре.
- Да месяц почитай как вышел, - Лис облокотился на стену, мы в бане сидели, - не подумал только, что народу тут мало после мора, хотел за серебро еду брать, было чутка, да никого нет, кто продал бы. Вот чуть и не околел. Хорошо, дойти успел. Примешь меня, Сергей, а?
- Да не вопрос! Ты мужик с головой, а такие нам нужны. Сейчас отдыхай, а по утру документы справим, паспорт, медкарту, чтобы как у людей.
- Не понял я ничего, но то воля твоя, делай как знаешь, - Лиса начало клониться в сон.
- А Торир был у вас? Давно ли? - Кукша растормошил почти заснувшего мужика.
- Давно, позапрошлой осенью. Дочка у него слегла, так и пошёл домой с ней... - Лис вырубился.
Я приобнял пасынка за плечи:
- Погоди горевать Кукша, ничего не ясно. Может, перекантуется Торир, переболеет Сигни, да придут ещё.
Парень сидел мрачный, процедил сквозь зубы только:
- Буду ждать...
Появление Лиса внесло некое разнообразие в нашу жизнь. Он по утру вышел из дома, где мы его положили, скелет кожей обтянутый, в одном нательном, отпустил пару комплиментов Леде, проходящей мимо, получил на орехи от Смеяны, за то что раздетый шляется, и был загнан в помещение, лупая удивлёнными глазами. Мелкая его чуть не затолкала в дом, да ещё так смело, что он и не подумал сопротивляться. Я уже ему разъяснил что по медицине и здоровью она тут главная, да помощница её, Роза, даже мне им подчиняться приходиться. Лис только повздыхал, что, мол, и на Ладоге так надо было, может, и мор бы стороной прошёл. Вышел уже одетый, я его повёл на экскурсию. Показал первую крепость, мастерские наши, дома, домну, склады. В оживающих глазах Лиса начали крутиться денежные знаки. Такого богатства, да в таком количестве, да так утилитарно используемого, он ещё не видел. Ходил и охал, вздыхал, пучил глаза и ловил падающую челюсть
- Я на лесоповале! Сотни пил затупил! И под шёпот кандальный по ночам... - раздалось на всю крепость.
- Это что ещё?! - Лис прислушался к вою нашего заключённого.
- А это Святослав, он у нас сидит. Завтра отпускать будем.
- Че-е-его? Где он сидит? Куда пускать?
- Залетел было по сто сорок второй, прокурор трояк влепить хотел, да адвокат вытащил. Теперь чалится, на нарах, первая ходка у него случилась, на "медицине" сидит, - я дурковал на том жаргоне, которое считал "феней".
- В тёмной сидит? Да поёт!?
- Ну почему в тёмной? Вполне себе светлой! Небо в клеточку, одёжка в полосочку, - я повёл его в нашу не то "турму", не то психоневрологическую лечебницу...
- Кругом тайга-а-а-а, а бурые медве-е-е-еди, осатанели, стало быть весна-а-а-а-аааа! - надрывался Святослав, когда мы вошли, - Начальник! Вышел срок! Завтра отпускать меня будешь!
Эта пикировка да жаргон зародилась сама собой, в процессе нашего общения. Ради смеха прикалывались, тем более что Святослав сидит в абсолютно санаторных условиях.
- Вот, видишь, чалится, - я ткнул в Святослава, протянул ему руку, мы поздоровались, - Здорова, арестант!
- И тебе не хворать, начальник!
- О! Так ты же сын Мечислава Большого! Святослав! - Лис внимательно осмотрел пленника, - Ты к нам на торг на Ладогу ходил, с пушниной.
- Лис!? А ты как тут? - Святослав скорчил хитрую рожу, - Небось, тоже прокурор дело шьёт?
- Не, я сам... - Лис хлопал глазами.
Мы посмеялись, пояснили Лису над чем, тот шутку понял, нормальный мужик. Посидели, пообщались втроём. Прояснили международное положение, собрали данные от всех, кто был хоть немного в курсе. Оставил Святослава "чалиться" дальше, до утра. Уходили мы под вой про то, как он "... вольняшкой вернусь на материк". Вот же память у мужика, даже слова незнакомые не мешают запоминать чуть не налету тексты! И ведь только пару раз спел, когда настойки втихаря по паре рюмок пропустили с изолированным от мирской суеты воякой, по поводу день рождения Вовки.
- Как там арестант? Все надрывается? - дед на тракторе подъехал к нам.
- Ага. А ты чего? Куда машину ведёшь?
- Да хочу лодку рыбацкую чуть переставить, подлатать её надо. Вот и еду, - лодку правили внутри нашей части крепости, бывшим людям Святослава трактора и прочую машинерию мы пока не показывали.
- А большой чего не взял?
- Не готов ещё, Обеслав доделывает, с Юркой и Кукшей. Там только собрать...
Лис стоит в шоке, рассматривает наш "паропанковый" трактор. Я только улыбнулся про себя. О сколько ему ещё открытий чудный предстоит!
Учитывая количество пашни, которое мы запланировали на этот год, и количество водителей тракторов, пришлось делать более сильные машины. Соединили два паровых двигателя, раму укреплять пришлось, перепроектировать много. Кроме непосредственных обязанностей по обработке земли, на трактора в этот раз ляжет ещё и задача психологического давления на крепостных. Надо их ещё больше укрепить в мысли о том, что Москва такое место, где образование и наука к удивительным вещам приводят. Ну и готовить потом водителей да механиков из бывших крестьян, а это та ещё задача для людей, которые ничего сильно сложнее телеги в жизни не видели. Потому переделки тракторов производились таким образом, чтобы сначала ошарашить людей, а потом - максимально включить в работу с машинами.
- Лис, пойдём... Лис! - гость с Ладоги стоял, уронив челюсть на землю.
-Ты чего? Челюсть подбери-то, а то земли наглотаешься, - я усмехнулся.
- А как он сам-то... Идёт... Железный!... - у человека культурный шок.
- Да ты не спеши удивляться, ещё не то увидишь. Хотя... - я задумался.
Да, Лис человек вроде неплохой. Однако на таком скользком фундаменте нормальных, деловых отношений не построишь. Вдруг у него своё что на уме? Выведает что у нас тут да как, и рванёт куда докладывать. Ну или дружину собирать, чтобы тупо завоевать Москву. Надо бы определиться. Вот в этом ручье и выдал я гостю ладожскому:
- Лис, давай на чистоту. Ты в каком статусе тут оставаться собираешься? Я, само собой, не гоню, но и определиться с отношениями между нами тобой, а точнее - между Москвой и тобой, надо. Ежели так, на время останешься и рванёшь дальше, то я тебе помогу, не сомневайся. Еды дам, одёжки, ещё чего в дорогу. Но особо распространяться о нашей жизни не стану. Ну а ежели остаться решишь - надо чётко закрепить в ряде, чтобы и боги и люди свидетелями стали, кем ты будешь в Москве.
