Антология мировой фантастики. Том 3. Волшебная страна - Толкин Джон Рональд Руэл (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗

…А потом освободился. Он лежал, наполовину зарывшись лицом в холодный сырой песок, ногти были обломаны, в сапогах — полно воды. — Джек! Сюда! Скорее! Это звала душа Джека. Он лежал, хватая воздух, не в силах шевельнуться. — Джек, ты должен идти! Или немедленно прими меня! Скоро придет еще одна волна! Джек застонал. Он попытался встать, но неудачно. Потом, со стороны горящей гостиницы, которая озаряла весь берег бледным рыжеватым светом, раздался треск — это провалилась крыша и рухнула одна из стен. Стало темнее, и вокруг Джека заплясали тени. Чуть не плача, Джек вытягивал из них силу каждый раз, как тени падали на него. — Надо спешить, Джек! Она повернула обратно! Она идет! Он встал на колени, потом рывком поднялся. Шатаясь, он пошел вперед. Добравшись до площадки, расположенной повыше, он повернул вглубь берега. Душа ждала его впереди, и, заметив это, он пошел к ней. Позади усиливался шум воды. Он не оглядывался. Наконец он услышал, как волна обрушилась на берег, и ощутил водяную пыль. Только пыль. Он слабо улыбнулся душе. — Видишь? Мне, в общем-то, твои услуги не нужны, — сказал он. — Скоро понадобятся, — возвращая улыбку, сказала душа. Джек поискал на поясе кинжал, но океан забрал его себе вместе с плащом. Туда же отправился и его меч, который он держал в руке, когда обрушилась волна. — Стало быть, море ограбило вора. — Он хихикнул. — Это осложняет дело. Джек упал на колени и, морщась от боли, потому что ногти были сломаны, указательным пальцем еще раз начертил на песке знаки. Потом, не вставая, он произнес заклинание. Он стоял на коленях в большом зале у себя в Шедоу-Гард. Вокруг мигали факелы и огромные свечи. Джек очень долго не шевелился, позволяя теням омывать себя. Потом он встал и прислонился к стене. — Что теперь? — спросила его душа. — Может, вымоешься и отоспишься? Джек качнул головой. — Нет, — ответил он. — Я не рискну упустить момент своего величайшего триумфа… или, может статься, поражения. Я немного подожду тут, потом приму наркотик, чтобы оставаться сильным и быть начеку. Потом Джек перебрался в кабинет, где держал свои стимуляторы, отпер дверь, пробормотав заклинание, и приготовил себе снадобье. Занимаясь приготовлениями, он заметил, что у него дрожат руки. Прежде, чем выпить оранжевую жидкость, ему пришлось несколько раз сплюнуть, чтобы очистить рот от песка. Потом он запер кабинет и подошел к ближайшей скамье. — Ты давно не спал… А когда шел к Великой Машине, то принимал те же средства… — По-моему, я это чувствую даже сильнее, чем ты, — сказал Джек. — Тебе предстоит сильное напряжение. Джек не ответил. Немного погодя его затрясло. Он так ничего и не сказал. — На этот раз оно подействовало не сразу, а? — Заткнись! — сказал Джек. Потом он встал и повысил голос. — Стэб! Где ты, черт тебя возьми! Я вернулся домой! Почти сразу появился черный человечек. Он почти бежал. — Господин! Вы вернулись! Мы не знали… — Теперь знаете. Принесите мне ванну, чистую одежду, новый меч и поесть… да побольше! Я умираю с голоду! Ну, шевелись, задница! — Слушаюсь, сэр! И Стэб исчез. — Ты что, не чувствуешь себя в безопасности? Зачем тебе меч в твоей собственной крепости, Джек? Он обернулся, улыбаясь. — Есть особые случаи, душа. Если ты все время была рядом со мной, как ты говоришь, ты знаешь, что обычно в этих стенах я так не хожу. Зачем ты пытаешься вывести меня из терпения? — Тревожить время от времени — привилегия души, можно сказать, обязанность. — Оставь свои привилегии до лучших времен. — Но сейчас великолепный момент, Джек. Такого подходящего момента не было давным-давно. Ты что боишься, что если ты высвободишь свои силы, твои вассалы могут восстать на тебя? — Заткнись! — Ты, конечно, знаешь, что они зовут тебя Злым Джеком? Джек снова улыбнулся. — Нет, — сказал он. — Не выйдет. Я не позволю тебе разозлить меня и обманом впутать в какую-нибудь глупость… Да, я знаю, что за прозвище мне дали, хотя немногие называли меня так в лицо — и никто из них дважды. Ты что, не понимаешь, что, займи мое место кто-нибудь из моих вассалов, он вскоре заработал бы это же прозвище? — Да, понимаю. Потому что у них нет души. — Я не стану спорить с тобой, — сказал Джек. — Хотя я желал бы знать, почему никто ни разу не высказался по поводу твоего присутствия? — Меня видишь только ты — и то только тогда, когда я хочу этого. — Отлично! — сказал Джек. — Почему бы тебе не стать сейчас невидимой и для меня! И не мешать мне вымыться и поесть. — Извини. Я не совсем готова. Джек пожал плечами и повернулся к ней спиной. Через некоторое время принесли наполненную водой ванну. Когда земля дрогнула так, что по стене пробежала похожая на черную молнию трещина, часть воды разлилась. Две свечи опрокинулись и сломались. Из потолка вывалился камень и упал в соседнем покое, но никто не пострадал. Не успел Джек до конца раздеться, как принесли новый меч. Он бросил раздеваться и опробовал его. Он кивнул. Он еще не закончил мыться, а рядом уже поставили стол. К тому времени, как он вытерся, оделся и взял меч, на столе появились прибор и еда. Джек ел медленно, смакую каждый кусок. Съел он неимоверно много. Потом он встал из-за стола и вернулся в кабинет, где держал сигареты. Оттуда он прошел в основание своей любимой башни и поднялся по лестнице. С вершины башни он, покуривая, принялся рассматривать черную сферу. Да, с тех пор, как он выдел ее, она заметно сместилась. Джек выпустил дым в сторону сферы. Он ощущал восторг от того, что сделал — может быть, из-за того, что принял наркотик. Будь что будет, он — хозяин и творец нового положения вещей. — Ты сейчас испытываешь сожаления, Джек? — спросила его душа. — Нет, — сказал Джек. — Это нужно было сделать. — Но тебе ЖАЛЬ, что это пришлось сделать? — Нет, — сказал Джек. — Зачем ты спалил гостиницу «Под Знаком Огненного Пестика»? — Чтобы отомстить за то, как там обходились с Розали. — А что ты чувствовал, когда потом шел по берегу? — Не знаю. — Только голод и усталость? Или что-то еще? — Печаль. Сожаления. — А часто с тобой бывает такое? — Нет. — Хочешь узнать, почему с недавних пор ты стал чаще испытывать подобные чувства? — Скажи, если знаешь. — Потому что я рядом. У тебя есть душа, душа, которую ты освободил. Я всегда неподалеку от тебя. Ты начал ощущать мое влияние. Так ли уж это плохо? — Спросишь в другой раз, — сказал Джек. — Я пришел посмотреть, как обстоят дела, а не болтать.

…И слова его достигли ушей того, кто его разыскивал, когда дальняя гора стряхнула свою вершину, изрыгнула в воздух огонь и пепел и снова затихла.

12

Джек слушал грохот дробящихся камней и наблюдал, как черная точка падает. Он слышал стоны, шедшие из сердца земли. Он видел, как ее пересекали огненные линии. Его ноздрей коснулись едкие запахи подземного мира. Пепел роился в холодном воздухе, поднимаясь и опускаясь, как нетопыри его предшественника. Раньше перемещений звезд в небе по чьему-то приказу не бывало. Вдали от стен стояли семь гор с вершинами, похожими на факелы, и он припомнил тот день, когда заставил одну из них двигаться. Небо постоянно прочерчивало скопление метеоритов, напоминая Джеку, как выглядело небо в день его последнего воскрешения. Иногда облака пара и струйки дыма затемняли созвездия. Земля дрожала не переставая, а далеко внизу Шедоу-Гард дрожал на своем фундаменте. Джек не боялся, что башня упадет, потому что так любил этот замок, что наложил на него сильное заклятие и знал, что пока он обладает Силой, Шедоу-Гард устоит. Рядом с ним молча стояла его душа. Он снова закурил и стал рассматривать склон горы невдалеке. Медленно наползли тучи. Они собирались вдали, где начиналась гроза. Подобно многоногим насекомым с огненными лапками, тучи перепрыгивали с горы на гору. На севере небо от них пылало, их пробивали метеориты, а атакуемая земля плевала в них. Позже Джек сумел расслышать ворчание, означавшее начало столкновения. Еще чуть позже он заметил, что грозовой фронт движется в его сторону. Когда буря была почти над его головой, Джек улыбнулся и вытащил меч. — Ну, душа, — сказал он, — теперь посмотрим, какова моя Сила. С этими словами он начертил на камне узор и начал говорить. Молния и гром разделились, обтекая подобно огненной реке Шедоу-Гард с двух сторон, не затрагивая его. — Отлично. — Спасибо. Теперь они были словно бы в конверте: внизу горела и содрогалась земля, над головой бесновалась буря, небо было исполосовано падающими звездами. — Ну, теперь ты можешь мне сказать? — Могу. Теперь можно сказать уже о многом, правда? — сказал Джек. Душа не ответила. Услышав шаги, он обернулся к лестнице. — Это, должно быть, Ивен, — сказал он. — Она боится грозы и всегда приходит ко мне. Из двери на лестницу появилась Ивен, увидела Джека и кинулась к нему. Она ни слова не сказала. Джек обнял ее одной рукой и завернул в плащ. Она дрожала. — Ты не сожалеешь о том, что сделал с ней? — Отчасти, — сказал Джек. — Так почему бы тебе не исправить дело? — Нет. — Потому что, вспомнив, она возненавидит тебя? Джек молчал. — Она не может меня услышать. Если я спрашиваю, можешь отвечать коротко. Она подумает, что просто что-то бормочешь… Или это больше, чем ненависть? — Да. Оба помолчали. — Ты боишься, что, вспомнив, она сойдет с ума? — Да. — Значит, ты более чувствителен и эмоционален, чем был когда-то. Даже больше, чем я подозревала. Джек молчал. Над ними все еще гремел гром, сверкали молнии, и Ивен, наконец, повернула голову, заглянула Джеку в лицо и сказала: — Тут, наверху, ужасно. Не сойти ли нам вниз, милый? — Нет. Можешь спуститься, если хочешь. Но я должен остаться. — Тогда я остаюсь с тобой. Медленно, очень медленно, гроза стала уходить, затихла, прошла. Джек увидел, что горы еще пылают, а разорванная земля сама изрыгает языки пламени. Обернувшись, он увидел, что в воздухе кружится что-то белое, и понял наконец, что это не дым, а снег. Но снег шел далеко на востоке. Джек внезапно почувствовал, что ничего не выйдет — опустошение было слишком полным. Но теперь делать было нечего, оставалось только смотреть. — Ивен… — Да, господин. — Я хочу кое-что сказать. — Что, любимый? — Я… Нет, ничего! А душа Джека подошла поближе и встала прямо у него за спиной. В нем поднималось странное чувство, и он не выдержал. Снова повернувшись к ней, он сказал: — Мне очень жал. Прости. — За что, милый? — Сейчас я не могу объяснить, но может наступить время, когда ты вспомнишь, что я сказал. Она, озадаченная, сказала: — Надеюсь, что такое время не придет никогда, Джек. Я всегда была с тобой счастлива. Он отвернулся и стал смотреть на восток. На миг он перестал дышать и всем телом ощутил биение сердца. Оно шло по следу сквозь пыль, шум, холод. Пылающий огонь, дрожащая земля, гроза для него ничего не значили, потому что это существо не знало страха. Оно соскальзывало вниз по склонам холмов, как призрак, и струилось среди скал, как змея. Оно перепрыгивало глубокие расселины, увертывалось от падающих камней. Один раз его ударило молнией. Это был комок протоплазмы на ножке, огромный, испещренный шрамами, и не было настоящих причин, чтобы оно жило и двигалось. Но возможно, оно и не жило в полном смысле слова — по крайней мере, оно существовало не так, как прочие, даже жители царства тьмы. У него не было имени, только название. Рассудок его, вероятно, был невелик. Это был комок инстинктов и рефлексов, некоторые из них были врожденными. Чувств у него не было, кроме одного. Но это единственное было очень сильным. Оно позволяло ему вытерпеть крайнюю нужду, массу боли, сильные повреждения тела. Существо не говорило ни на одном языке и все, с кем бы оно ни столкнулось, убегали от него. Пока земля сотрясалась, а камни вокруг грохотали, оно начало спускаться с горы, которая однажды сдвинулась с места, и его сопровождали огненные потоки, а тучи роняли пламя. Ни оползни, ни буря его не остановили. Оно пробралось через валуны, разбросанные у подножия горы, и на миг задумалось о последнем подъеме. След вел туда. Туда и нужно было идти. Высокие стены, хорошая охрана… Но кроме силы, у этого существа была и кое-какая хитрость.