Второе пришествие инженера Гарина - Алько Владимир (бесплатные полные книги .TXT) 📗
Председательствовала на этом собрании мадам Ламоль – Дивная, в белом европейском костюме, с непокрытой головой (род преступления в местном понимании), с голубоватой прической, определенно скульптурной законченности, так соотносимой со всем антуражем залы, выдержанной в готическом стиле и более напоминающая собой капеллу, где волей-неволей следует обнаруживать молитвенный и благочестивый склад мыслей. Не впутываясь особо во все такое – в прорезе жакета мадам, на груди пламенела золотая копия бога Солнца древних майя, да отсвечивала бриллиантовая диадема в волосах.
Заседание было сочтено открытым: все расселись за громадным овальным столом черного дерева, в креслах с малиновой обивкой, расцвеченной крохотными молниями «зет», с пчелками. Арабские царьки с чисто восточным благоговением взирали на Дивную, влияние которой на Господина лорд-протектора было общеизвестно.
По лицу мадам Ламоль прошла тень: вновь она была вынуждена вернуться к своим, в какой-то мере казенным обязанностям, – карать и одаривать безграничной милостью. Поверх головы собравшихся (знаком сообщницы) она переглянулась с Гариным. Можно было метать талью, – в этом невиданном дурацком преферансе. На Господине лорд-протекторе был по этому случаю безукоризненный фрак, скрадывающий мелкие недочеты фигуры (сутуловатость, хронический остеохондроз, левое плечо ниже правого); потом же, это одеяние по-прежнему оставалось в глазах местных царьков символом европейской респектабельности, влияния и богатства.
Сейчас Гарин не усидел в своем кресле, рывком поднялся и, засунув одну руку под мышку и другой свободно жестикулируя, возвестил:
– Безусловно. Здесь вы находитесь непосредственно под моим протекторатом, и здесь мы вместе нерушимо… ввиду наших общих заклятых врагов, настоящих и будущих. Нам следует ожидать ответных, жестких мер со стороны некоторых правящих кругов; как-то блокады, давления по оси Рим – Александрия – Лондон, и так прочее, – нес ахинею Гарин, усвоивший привычку восточных властителей облекать во все пышное заведомо дутое и пустое.
– Ни один из нас не пойдет на сделку с англичанами. Мы скорее примем смерть и изгнание, – высказался суданский патриот, трогая на груди под тонкорунным белым бурнусом позвякивающее железо. Все другие закивали, углубленно-созерцательно пряча глаза. (Своих тюрбанов, естественно, никто из них не снял).
– По одному лишь первому набору мы сможем выставить до 25 тысяч сабель, – резко высказался один из племенных вождей туарегов – наиболее верных сынов пустыни, вечно кочующих, свободолюбивых и воюющих со всеми и с каждым. Лицо говорившего, по обычаю, скрывала черная шелковая повязка.
– Гм, – неопределенно высказался Гарин, обдумывая, как ему вести себя, если обстановка сложится подобно той, которую он обрисовал в разговоре. – Война сейчас не в наших интересах, милостивые государи, – старорежимно высказался вдруг Гарин, словно Николай Второй в своей ставке под Могилевым. (Зоя встревожено поглядела на него). – Общественное мнение на континенте не подготовлено… коммуникации… и так прочее.
– Хотелось бы иметь род гарантий, господин Верховный лорд-протектор. Как далеко вы можете пойти нам навстречу? До каких границ?..
– Я не исхожу из каких-либо границ, – строптиво прервал Гарин, забывая, что имеет дело с людьми фатально косными и ограниченными. – Настолько, в принципе, безгранична моя власть. Для того я и здесь, чтобы ознаменовать собой совершенную точку отсчета, помочь найти истории ее подлинные, потерянные оси абсцисс… с коих она сошла, в нивелировке утратив и самые координаты…
Лица присутствующих князьков выразили особую религиозную почтительность, с надеждой на взаимопонимание, они обратили свои взоры в сторону Дивной.
Мадам Ламоль подняла и опустила руку:
– Господин Верховный лорд-протектор хотел лишь сказать, что вы находитесь под его непосредственным покровительством и, следовательно, вопросы войны и мира решать ему.
– Да, – коротко подтвердил Гарин. – Это так.
– Тогда нам следует согласовать, где и когда мы сможем дать решительный бой экспедиционному корпусу англичан, если они все-таки предпримут военную акцию, – настороженно высказался представитель мятежного Судана.
– Может быть, европейский союз государств с оглядкой на созидательный труд и успехи господина Верховного лорд-протектора примет некоторую совместную декларацию от ряда племен и эмиратов – отдать эти земли под юрисдикцию некоего условного княжества, т.е. под ваше водительство, – произнес, точно заготовленную фразу, изящный, тонкий араб (выходец из Афганистана), полжизни проучившийся в закрытых пансионатах Европы.
Гарин вскинул брови, поскреб мефистофельскую бородку, – о княжестве по типу Монако, он как-то не помышлял. Но это мог бы стать отличный повод для вмешательства в европейскую политику, если б только предложенный ход вызвал решительное противодействие. А это, конечно же, можно было спровоцировать легче легкого.
– Могут ли собравшиеся здесь, великочтимые шейхи выработать такую совместную платформу, чтобы придать ей законченную форму и дать ход в Лиги наций? – подытожила мадам Ламоль, откровенно скучая. (Само присутствие ее здесь, внешность и роль, придавали собранию вычурность, блеск и жесткость парчовой ткани).
Шейхи, эмиры и вожди обменялись гортанными фразами.
Наиболее пострадавшая сторона – представитель Судана – пояснил:
– Мы, здесь собравшиеся, полагаем, что сможем прийти к единому мнению по этому вопросу. В количестве – и он, путаясь и сбиваясь, выдал арифметическую подоснову будущего конклава… столько-то племен, два султаната, три эмирата…
– Этого будет вполне достаточно, – как можно радушнее возвестил Гарин, засыпая на ходу и вышагивая за спинами собравшихся. – В качестве же превентивных мер безопасности следует передать ваши конные отряды в подчинение коменданта форта.
Собрание продлилось еще некоторое время.
– Жарковато… Черт дери! Пекло! – Гарин с удовольствием разоблачился, швырнув в кресло сюртук, расстегивая манишку и оттягивая помочи. – Каково твое мнение, дорогуша, от всей этой канители? – спросил он достаточно равнодушно.
Зоя, будто освобождаясь от скованности, повернула голову в сторону Гарина. Лицо ее чуть тронул золотистый румянец исчезнувшего культового солнца майя. Она сняла с шеи тяжелый медальон.
– За неимением лучшего… Надо же на что-то решаться. Коллективное воззвание – это шанс. Кроме того, по имеющимся у меня сведениям, континентальные власти в самое ближайшее время намерены установить у нас что-то вроде контрольного органа, по типу папской курии, – произнесла Зоя с нескрываемым презрением. – Чуть ли не подведомственный сыск, со всем вытекающим отсюда…
– Это что, точные сведения? – нахмурился Гарин. – Подтвердить или опровергнуть! У них нет ни малейшего повода. Свинство! Как это еще назвать? Статус нашей геофизической обсерватории нисколько не возрос на бумаге со дня подписания договора и основания форта. Идиотство! Вечно эти заморыши мысли, мышиные соглядатаи путаются у меня под ногами!
Гарин внезапно умолк, и сам уже осознавая необходимость на что-то решаться. «Зоя права», – подумал он. – «Я стал слишком академичен. С этим в пустыне не выживешь. Что же, примите меня, каков я есть».
