Первые шаги (СИ) - Непейвода Софья Николаевна (библиотека книг TXT) 📗
Впрочем, если судить объективно, то кто им мешает сейчас следить, изолировать, проверять или ликвидировать? Вон, Ликрия уже вполне могли убить. А уж спецслужбы, если захотят, точно церемониться не станут. Тогда получается, что по сути это просто явное предупреждение и подписка о неразглашении. Но всё равно как-то не думала, что будет настолько серьёзно. Все пять гигантских стран...
В свете остального, последний документ кажется очень простым и понятным. Всего лишь разрешение на однократную проверку вменяемости, лояльности и экстренную диагностику. Кстати, очень легко понять, почему однократную: с учётом третьего договора потом смогут тестировать как захотят часто и без ограничений.
Вздохнув, поплелась к консультанту. Когда-то Шас заверял, что юристы, оказывающие услуги при получении кредита, работают честно — то есть подвоха ждать не стоит.
— Да, по этой специальности кредит дорогой, — согласилась юрист. — Причины: относительно низкий процент возврата и, соответственно, необходимость в компенсации рисков.
Подумав, на всякий случай, пролистала вакансии для извращенцев-самоубийц и кивнула: да, цена кредита большая, но судя по вакансиям, заработать вполне возможно. Причём даже при условии хорошей жизни, а не экономя по максимуму. Естественно, в первом случае возвращать оплату придётся несколько лет — но договор рассрочку предусматривает. Один вопрос решён.
Потом уточнила о разрешении на изменения моего тела. В киборга превращаться желания нет, да и пометка про генетические модификации очень смущает. Женщина пояснила, что первое мне точно не грозит, поскольку будет мешать, а не помогать работе. Впрочем, по её словам, пункт насчёт физических изменений химер тоже касается слабо, поскольку наши организмы уже очень хороши. Хотя кое-какие модификации, причём, главным образом, именно генетические, почти точно будут. Однако, даже несмотря на заверения, соответствующий пункт из договора ни вычёркивать ни даже сокращать никто не станет. Вспомнив слова Шаса, про то, что образовательные договора стандартные и добиться даже небольших уточнений в них почти нереально, сокрушённо кивнула.
В принципе, в объяснение верится. Если химер ещё изучают, значит вряд ли станут лезть глубоко — мы очень сильно отличаемся от остальных. Что же до генетических модификаций... по крайней мере, честно сказали, что они будут. На всякий случай, кратко просмотрела и проконсультировалась насчёт предполагаемых типов изменений. Вроде бы, ничего страшного. Ладно, с этим ничего не поделаешь. Может, даже и к лучшему. Вдруг всё-таки что-то потребуется. Жить-то очень хочется, а работа опасная.
Насчёт байлогов тоже получила объяснение. Из-за каких-то биологических и психологических особенностей, в некоторых случаях представители этого вида могут слишком сильно привязаться к кому-либо. Настолько, что разрыв отношений причиняет чуть ли не физическую боль и способен привести к серьёзным проблемам в психике. Одновременно, байлоги являются очень хорошими врачами, часто способны реанимировать и восстановить даже такого пациента, которого большинство соответствующих учреждений посчитают безнадёжным, и могут заменить собой целый медицинский комплекс. Быстрая, качественная и относительно дешёвая врачебная помощь — но при этом с риском возникновения у чёрных и чешуйчатых психологической зависимости от пациента. Поскольку работа (и обучение) достаточно опасные, возможны травмы, в том числе серьёзные, при использовании обычных медицинских технологий, даже более низкого уровня, сумму кредита пришлось бы увеличивать чуть ли не в разы. Поэтому, ради экономии, предпочитают рисковать — тем более, что вероятность попасть в соответствующую ситуацию относительно мала. Убедившись, что статистика подтверждает слова консультанта, успокоилась. Риск есть всегда, а наличие хорошего врача того стоит.
Дальше разузнала насчёт спецслужб. Оказалось, что поняла правильно, главное — подписка о неразглашении и то, что становлюсь военнообязанной. Первое практически не смущает, а вот второе настораживает. Впрочем, опять-таки, не всё так страшно, как могло бы показаться. На службу может призвать либо то государство, гражданином которого являюсь (или, если перееду в мелкое — то, которое является его патроном) — но только в случае глобального бедствия, во время войны и ещё в некоторых настолько же серьёзных ситуациях, либо общее правительство (тогда требуется кооперация не менее, чем двух гигантских стран). В принципе, ничего страшного. Вон, в России медики военнообязанные — и ничего, живут.
Насчёт четвёртого договора даже спрашивать не стала — с ним всё очевидно. Вместо этого отошла, решив ещё раз перечитать, что собираюсь заключать, подумать... и, если Ликрий уже освободился, посоветоваться.
Попыталась связаться и тут же выяснила, что друг сдал раньше и теперь отдыхает в другом конце здания, подальше от тех, кого всё ещё считает врагами.
— Уже смотрел договора? — поинтересовалась, тоже присев на ступеньку у стены.
— Да. И даже взял консультацию у юриста, — кивнул Ри.
— И что думаешь?
— Условия адекватны, — чуть поморщившись, заметил друг.
Я невольно улыбнулась: наверняка, наибольшее отторжение вызвал пункт о байлогах.
— А я паспорта комиссии просматривала. Ты заметил, что в неё входит арван?
— Мне для этого даже в паспорт заглядывать не надо, — Ри усмехнулся, а потом стал серьёзным. — Но там не просто арван, а один из лидеров моего народа.
— Как ты узнал? В паспорте указано?
— Мы это ощущаем. Написать что угодно могут, на документы в таких случаях полагаться нельзя, а внутреннюю сущность не изменить, — мужчина помолчал, а потом тихо добавил. — Поверить не могу. Но если здесь лидер... то мне не следует жалеть о выбранной специальности или жаловаться на мерзость.
С трудом сдержалась и промолчала: очень хотелось ехидно сообщить, что арван общался с байлогом. Но Ри и так ломает себя, не стоит добавлять.
— Наверное, ты прав, — согласилась и поспешно перевела тему. — У тебя точно такие же договора?
— Сравним, — предложил друг.
Выяснилось, что почти всё совпадает, только Ликрию назначили большее месячное содержание.
— На твою прожорливость рассчитывают, — пошутила я, почесала щетину на голове и мечтательно потянула: — Вот получим кредиты, отъедимся, зарастём, станем толстыми, волосатыми и счастливыми...
Мужчина усмехнулся.
— И стоить будем дорого.
Вспомнив о тартарской склонности смотреть на цену человека, поморщилась. Впрочем, сейчас даже это не смогло испортить настроение.
— Независимую экспертизу ты пойдёшь делать?
Ещё раньше мы договорились, что если получится, перед тем как подписывать, договора всё равно надо перепроверить — на предмет подводных камней. А раз они почти одинаковые, то достаточно проанализировать один. Дешевле, а результат тот же.
Ликрий кивнул, и я тут же перевела ему деньги. Остаток от той суммы, которую он когда-то отдал на сохранение, и большую часть своих — то есть половину цены за работу дополнительного юриста. После этого друг покинул университет, а я осталась ждать.
Адреналин не позволял поспать и даже посидеть спокойно. Всё-таки отнюдь не на такой день я настраивалась... если честно, совсем не ожидала, что экзамен окажется настолько простым и кредит оформлять предложат уже сегодня. Была уверена, что формальности как минимум на неделю, а то и на две-три растянутся.
Вступительная проверка выглядела почти как фарс. Словно не нужна она вовсе, а проводилась так, для галочки. Слишком лёгкие, простые задания. А уж об устной части и говорить нечего. Почему? Впрочем, что мешает спросить у консультантов? Да, будущего контракта этот вопрос не касается, но экзаменов — вполне.
Удивительно, но юрист не выдала стандартный ответ по типу «это вне обсуждаемой темы» и даже не открутилась любимым тартарским способом «я не справочное бюро», а вместо этого задала встречный вопрос:
— Что именно тебя не устраивает?
— Для решения хватило базового уровня, — пожаловалась я.
