Великий маг - Никитин Юрий Александрович (электронные книги без регистрации TXT) 📗

Глава 9

Лордер взглянул мне в глаза. Впервые я увидел в его холодных рыбьих глазах какое-то чувство, но теперь мне стало не по себе. Если я ожидал увидеть ярость, злобу, ненависть, то ошибся: на меня из глубины глаз смотрел смертельно усталый человек, безнадежно усталый.

– Коллеги, – проговорил он серым голосом, – коль уж мне было позволено сообщить, что живым Владимиру не уйти… то давайте сообщим и самое главное.

Соммерг и Лакло переглянулись, Челлестоун поморщился, махнул рукой.

– Валяйте, – разрешил он. – У вас это получится лучше.

Наступило нехорошее молчание. Лордер сел напротив, лицо снова стало холодной маской бронзового конкистадора, и заговорил голосом завоевателя, уцелевшего в боях, ушедшего на покой, где прочел первые в жизни книги и кое-что узнал о мире.

– В вашей стране нет таких возможностей, как в наших, – сообщил он мне новость. – Или даже в одной нашей. Вы заняты выживанием, у вас все силы на обороне… А у наступающей стороны больше возможностей. Как для атаки, так и для отдыха, развлечений, отвлечений… Непрерывным давлением на Россию занята только часть наших сил, я говорю об инфистах. Еще часть работает с исламским миром и… нашими союзниками, а около трети ресурсов направлено на исследование нашего будущего.

Он умолк, я бросил украдкой быстрый взгляд на остальных. Челлестоун помрачнел больше всех, Соммерг кривится, будто хлебнул уксуса, а Лакло повернулся ко мне спиной и что-то бормочет. Похоже, матерится. Крепко, почти по-русски.

Лордер подождал от меня какой-то реакции, пленники обычно нервничают, излишне суетятся, много и бестолково говорят, задают вопросы, но я это понимал, понимал, я же гений, а они только думают, что гении.

– Исследования нашего будущего, – повторил Лордер глухо. Он перевел дыхание, сглотнул комок в горле. Его серые бесцветные глаза взглянули мне прямо в зрачки, словно пытались проникнуть дальше в мозг. – Началось, как обычно, со сценариев. Разрабатывала их, как знаете, всякая шушера вроде генералов Генштаба. Потом уже для них разрабатывали наши специалисты. Потом… потом сотни и тысячи сценариев различных вариантов воздействия на окружающий мир.

Он снова умолк, я очень спокойно, подчеркнуто спокойно, поинтересовался:

– А пробовали вариант… бездействия?

Он кивнул, не сводя с меня упорного сверлящего взгляда.

– Похоже, вы ухватили суть проблемы.

– И что же?

Он уклонился, задав встречный вопрос:

– Уже догадываетесь о результате, верно?

– Просто знаю, – сообщил я. – А уход в изоляционизм?

– Как ни странно, пробовали и такой невероятный вариант. Ликвидация всех военных баз на чужих территориях, весь флот только у берегов Америки… даже только у берегов США… Словом, китайский вариант «ни одного солдата на чужой земле». О результате вам говорить не надо?

– Не надо, – ответил я. – Вряд ли сильно отличается от того, что я получил без всяких суперЭВМ. Разве что выигрыш в два-три года. Продолжайте, пожалуйста… пока еще не приступили к выламыванию рук.

Он кивнул, принимая или не принимая горькую шутку, сказал мертвеющим голосом:

– Все расчеты показывали, что коллапс неизбежен. Чересчур быстрый, страшный.

– Какие методы расчетов?

– Все, начиная от простой экстраполяции до интуитивного.

– Ну, – сказал я с долей насмешки, – интуитивный вам лучше оставить. Метод постройки моделей – вот в самый раз для ваших компьютеров и навороченных программ. Плюс – ветвистые сценарии.

Челлестоун и Соммерг хмурились, морщились, но Лордер проглотил пилюлю, ответил почти бесстрастно:

– Да, интуитивный в полной мере по зубам только одному человеку в мире. Есть и другие специалисты, но они слабее, ошибок больше, вероятностей меньше… Потому мы и пошли на эти крайности.

Я поинтересовался медленно:

– А почему решили, что я буду помогать… своему противнику?

Лордер все же оглянулся на Челлестоуна, Соммерга, но те угрюмо молчали. Их плечи обвисли, а остатки веселости словно выдуло морозным ветром.

– На этом уровне, – проговорил Лордер с трудом, – мы уже не противники. Да, моя страна загнала себя в такой тупик, что гибнет без всякого давления со стороны России или исламского мира. Не страшен нам ни Китай с его растущей мощью, ни азиатские тигры, ни мигрирующая Африка… но наш коллапс будет страшен, он ударит осколками по всему миру!.. А сейчас мир уже един. Если рухнет США, да еще так страшно, то рухнут и многие страны на другом конце планеты, вроде бы с нами не связанные… Хаос начнется во всех странах мира, вы это знаете.

Он задохнулся, умолк. Я видел, с каким напряжением они все ждут ответа. От старого конкистадора не осталось и следа, на меня смотрел измученный человек, что огнем и мечом завоевал земли ацтеков и майя, а теперь вернулся, вошел в церковь, положил меч на пол и опустился на колени.

Ноздрикл внезапно задвигался, заговорил хриплым голосом, я видел, с каким усилием выталкивает он эти слова:

– Владимир, вы – наша последняя надежда. Это дико, что обращаемся к противнику, но Лордер прав – на таком уровне мы уже не противники, а союзники. Речь вообще о выживании… может быть, даже вида человека. Кто знает, способен ли человек вообще выжить, когда все рухнет, а лохматые воины с мечами в руках покажутся лучом цивилизации?

– Большинство сценариев дает откат в пещеры, – сказал Лордер. – А население с семи миллиардов рухнет до миллиона. Не миллиарда, а миллиона! Да и те выживут только в самых труднодоступных районах, в горах, на мелких островах… Одно дело – доминировать в цивилизованном мире, другое – в мире каменных топоров. Это будет что-то вроде всемирного потопа. Или падения метеорита, что погубил динозавров.

Челлестоун горько усмехнулся.

– Да и то… Победившее соседей племя не будет даже знать, что оно представляет США… Нет, нам даже всепланетная победа не нужна такой ценой.

Я повторил:

– И что же хотите? Чтобы я спасал именно Юсу?.. Или вообще мир?

Живков сказал быстро и очень нервно:

– Спасая Юсу, как вы изволите выражаться, вы спасаете мир, человечество!

– Я знаком с этим вашим лозунгом, – ответил я любезно. – Но в свое время ответил на него еще более простым: «Ради блага всех людей, встретил юсовца – убей!» Как помните, ваши туристы после этого перестали шататься по всему свету, загаживая его своим присутствием, их в самом деле убивали.

Ноздрикл стиснул зубы, переждал пару секунд, удавливая в себе ярость, а когда заговорил, это был сломленный человек:

– На этот раз мы просим вас. Да, для меня важнее всего – моя страна. Но она в самом деле проросла нервами, жилами, банковскими венами в тело всего человечества! И ее коллапс отзовется страшно и на вашей гребаной России.

Я подумал, сказал задумчиво:

– Я вижу, вас не удивляет, что я такие возможности просчитал тоже. Глубоко просчитал. И… намного раньше вас. Или не намного, это неважно. Как и насчет России… Должен вас огорчить, моральный подъем, вызванный коллапсом Юсы, в России перевесит негативные последствия… которые, вы правы, обрушатся с… немалой силой. Но… Россия – странная страна. Она выживет. Даже не как племя с каменными топорами, а именно как Россия.

– Вы обыкновенное злорадство называете моральным подъемом?

– Неважно, – ответил я. – Главное, результат. Разве у вас не так?

И тут Лордер сказал слова, которые я ждал, которые я выжимал из них всех:

– Было так, вы абсолютно правы. Но сейчас мы в такой яме… да-да, сознаемся, сами выкопали!.. что уже не выбраться. Да, если хотите, чтобы это было сказано вслух, то получайте: мы были не правы, не правы, не правы! Мы были эгоистичны, мы думали только о себе, мы вели себя как вырвавшиеся на свободу дети… ощутившие сладость жизни без всяких сдерживающих моральных устоев. Мы вели себя, вся нация, как группа школьников на дорогом автомобиле: набирали и набирали скорость, шалея от своего могущества, пили прямо из горлышка виски, орали песни, а потом и вовсе выпустили руль, ибо он ущемляет наше чувство свободы и заставляет ехать только по шоссе, а мы имеем полное право хоть в бетонный забор, хоть с моста…