Падшие ангелы Мультиверсума - Алехин Леонид (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
– Не беспокойся, – промурлыкала Ксана. – Это мониторы состояния. На всякий случай. Ты, конечно, выглядишь крепким парнем, но знаешь, как бывает. Не успеешь начать, а у тебя уже инфаркт или там спазм дыхательных путей. Понимаешь?
Похлопав Глеба по щеке, она шагнула в сторону.
И он увидел старика, цветом кожи и общей неподвижностью похожего на терракотовую фигуру древнего правителя. В вырезе черно-алого халата виднелась невероятно костлявая грудь без единого волоска.
За спиной старика возвышался молодой, аккуратно причесанный японец. В своем однобортном черном костюме он был похож: на доверенного секретаря и могильщика одновременно. Его глаза скрывали огромные прямоугольные очки от солнца.
Скорее всего это были не простые очки. В моде у японских теков были телеприставки с широким набором функций. От приема развлекательных программ до управления интеллектуальным оружием.
Кстати, как тут у них с оружием?
С огромным усилием повернув голову, рыцарь увидел летающего кибера незнакомой ему модели. Между двумя несущими винтами вертикально помещалось компактное тело цилиндрической формы, черное с красной иероглифической надписью. В том, что это боевая машина, а не, скажем, автоматический переводчик, убеждали выдвинутые рыльца иглопушек.
(Глеб был не совсем прав. Использовать «Автомона» в сугубо боевых целях было все равно что проламывать черепа электронным микроскопом. Дорогостоящий и очень сложный в настройке кибер-телохранитель мог выполнять огромное количество заданий. От ведения календаря деловых встреч до чистки костюмов и оказания срочной медицинской помощи. На этом фоне необратимая порча белковых организмов выглядела не стоящим упоминания пустяком.)
Против ожиданий рыцаря заговорил не старик, игравший здесь первую скрипку, а «могильщик» в черном костюме.
– А ведь мы могли и не встретиться, Глеб. Не попади твое лицо в луч прожектора, не узнай я тебя, ты бы так и был брошен в трейлере. И все наши старания пошли бы насмарку.
– Мы знакомы? – ответил Глеб своим традиционным вопросом.
Он видел этого хлыща в первый раз. В Доме его не было среди нападавших.
– Я тебя знаю, Глеб. Или Лейтенант, да? Вернее сказать, я тебя помню. Мне досталось кое-что в наследство от твоего погибшего друга.
– Друга?
Японец кивнул.
– Ты назвал его другом, хотя он даже не помнил твоего имени.
– Георгий?
Идет сутулясь, как будто стесняется своего высокого роста. Руки в карманы, локти растопырены. Смотрит на носки ботинок. Он?
– Георгий? Это вы?
Над опущенным за спину капюшоном копна совершенно седых волос. Говорили, что он поседел еще совсем мальчишкой. За это и прилепилось к нему прозвище.
– Старый?
Обернулся, мазнул взглядом и зашагал прочь, еще сильнее вжимая голову в плечи. Но это лицо, пусть и сильно осунувшееся, изрытое новыми морщинами, нельзя было не узнать. Он!
– Георгий! Стойте!
Пришлось догонять и хватать за рукав. Он с глухой покорностью остановился, стоял все так же опустив голову. Со слипшихся мокрых волос на землю текла вода.
Лейтенант увлек Георгия под навес, удивляясь тому, как покорно он шагает следом. Бывший эколог был одет в невероятную грязно-зеленую робу, увитую сверху дюжиной переплетенных шнурков с нанизанными побрякушками. Что это еще за мода?
– Георгий, вы меня не узнаете?
Он услышал шепот. Едва разобрал его, благодаря своей улучшенной акустике. «Простите».
– Я… извините меня, – сказал Георгий громче, по-прежнему разглядывая землю у себя под ногами. – Видите ли, у меня была… я попал в автокатастрофу.
– Как? Когда?
– Какой сейчас месяц?
– Как это… декабрь, конечно. Шестое декабря, – удивился Лейтенант.
– Значит, это было больше года назад, – он впервые поднял взгляд на собеседника.
Его левый глаз, черный, не мигая застыл в глазнице, слепо уставившись крохотным зрачком. А правый, голубой, наоборот, мигал слишком часто. В его слезящейся глубине застыло мучительно-виноватое выражение.
– С тех пор память меня подводит. Частичная амнезия.
– Вы забыли меня?
– Простите, – сказал еще раз Георгий. – Я ничего не могу сделать. Если бы вы сказали мне свое имя…
«Я надеялся узнать его от тебя», – подумал человек в форме рыцарской бронепехоты с эмблемой Ордена Новых Тамплиеров на рукаве. Ему не надо было объяснять, что такое частичная амнезия. Это он хорошо знал на собственном опыте.
– Называйте меня Глеб, – сказал он, протягивая Георгию руку. – Или Лейтенант. И говорите мне «ты», как раньше. Мы работали вместе. И вы были моим другом.
Рука Георгия была очень холодная, и на ней не гнулись два пальца. Последствия катастрофы.
– Очень приятно, Глеб, – искренне сказал он. – Надеюсь, со временем я что-то вспомню. Особенно если мы были друзьями. Такая неожиданная встреча… Кстати, а не хотите выпить?
– За встречу? – улыбнулся Глеб.
Ответная улыбка если и не омолодила лицо Георгия, то сделала его гораздо свежее и мягче.
– Я вспомнил, – сказал он. – Как раз сегодня мне исполнилось пятьдесят лет.
Глеб попытался шевельнуть рукой или ногой, но выходило плохо. Эта брюнетка в минималистском кожаном сарафане знала толк в обращении с акустическим станнером. Стер-рва.
– Оставим разговоры о друзьях, – сказал он. – Что вам нужно от меня? Вы знаете, что я рыцарь Ордена?
– Да, конечно, – невозмутимо ответил японец. – Но это настоящее, а нас куда больше интересует прошлое. И в связи с этим я сейчас задам тебе один вопрос, – он поморщился, как будто ему на язык попало что-то неприятное. – Я не хочу опускаться до угроз. Надеюсь, ты сам догадываешься, что все эти приспособления лежат здесь не для красоты, я рассчитываю на быстрый и правдивый ответ.
Он прервался на секунду, но Глеб не нашел нужным что-либо добавить. Все, о чем он мечтал в эту секунду, – это стакан холодной воды и машинка подходящего калибра. Скажем, привычный, как зубная щетка, «клэш», ну и пяток кнехтов в штурмовой выкладке, чтобы прикрывали спину. Он тихо вздохнул.
– Я хочу знать, принимал ли ты в декабре двадцатого года участие в операции, проводимой секретным подразделением «Гроза»? И являлся ли в дальнейшем его сотрудником?
– Это уже два вопроса, – не смог удержаться Глеб. – И на какой из них мне следует ответить быстро и правдиво?
С юмором у японца было не очень. Или он считал, что ситуация не располагает к шуткам,
– На оба, – произнес он ровным тоном человека, удерживающего себя от крайностей большим усилием воли.
«Хорошо, что я не крутой, – подумал Глеб. – Крутой бы отключил болевые центры и смеялся им в лицо, пока эта милая девочка отрывала бы ему яйца вон той парой щипцов. Или выгрыз бы себе язык и плюнул бы им в каменную морду этого старика, перед тем как захлебнуться своей кровью. Потому что, наверное, это все-таки не очень смешно, когда милая девочка отрывает тебе яйца. Даже если ты очень крутой».
Японец ждал. Старик тоже. Редко вздымающаяся грудь говорила, что в его иссушенном теле еще теплится жизнь.
Охотница задумчиво перебирала свои инструменты, определенно склоняясь к тем самым щипцам.
Молчание затянулось. Японец прочистил горло, и Ксана тут же посмотрела в его сторону. Ее длинные тонкие пальцы играли с чем-то заостренным и блестящим.
«А кто их знает, этих крутых, как они поступают в таких ситуациях?»
– Ответ положительный, – сказал Глеб. – На оба вопроса.
Разговор не клеился. Случившееся с Георгием незримо и неотступно витало в воздухе, нитью черного крепа вплетаясь в любую другую тему. Дама в плаще и с косой деликатно заглядывала собеседникам через плечо.
Поэтому Глеб и не мог вспомнить, когда они заговорили об этом напрямую.
– Мы с сыном отвозили Наташу в больницу, – говорил Старый, катая по скатерти пустую рюмку с серебряным донышком. – У нее опять начался кризис. Сына она даже не узнавала, пугалась. Меня постоянно называла разными именами. Это у нее было уже давно, периоды улучшения наступали все реже и реже. Мне предлагали перевести ее на постоянный больничный режим, но я отказался. Женаты все-таки тридцать лет, родной человек, а тут палата для «молчунов». Лежат, смотрят в потолок, все в трубках, датчиках, не люди – трупы. Ты меня понимаешь?
