Водопад грез - Виндж Джоан (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
— Что ты имеешь в виду?
— Это был… линпод. — Она пожала плечами, не найдя эквивалента этому слову в человеческом языке. — Не каждый видит их. Кое-кто может прожить всю свою жизнь, так ни одного и не увидев.
Я удивленно покачал головой и вспомнил взгляд, которым в тот день одарил меня Хэньен, войдя во двор и увидев меня там. Я поцеловал ее в полуоткрытые губы, а она ласкала меня, гладя руками поверх рубашки, по коже, не останавливаясь, когда пальцы ее встречали старые шрамы или недолеченные раны, изучая каждую мою частичку. Но когда рука ее достигла моего бедра, она остановилась. — Что это? — пробормотала она, касаясь татуировки на моем бедре. — Прошлой ночью я чувствовала это.
— Чувствовала?
Она кивнула и снова пожала плечами, словно это ее чувство нельзя было выразить словами. Я уловил туманный образ энергии, к которой был слеп.
Я отодвинул в сторону одеяла, разворачиваясь так, чтобы она увидела рисунок дракона-ящерицы с ореолом пламени.
— Татуировка. У меня тоже есть татуировка, но она ничего не значит.
— (Дракон?) — Я услышал, как прервалось на время ее дыхание. — Почему ты носишь знак Дракона?
Я лег обратно, вздрогнув от боли.
— Я не ношу, — сказал я. — В смысле, я не знаю. Я даже не помню, как она у меня оказалась. Тогда я был одурманен наркотиками.
Она посмотрела на меня, нахмурившись.
— Это ничего не значит, — повторил я. — Ничего. — Я накинул на себя одеяла и полез за брюками. Мы оделись в тишине.
Но когда она поднялась, чтобы идти за Джеби, я схватил ее за руку, увлекая на постель рядом с собой.
— Что же на самом деле случилось с Наох и Наву? Что так исказило ее мысли? Покажи мне, Мийа. У меня есть право узнать.
Она села на одеяла, скрестив ноги, откинув растрепанные волосы с лица, приглаживая их рукой, пытаясь привести в порядок свои мысли.
— Наох… — Она говорила вслух, как и я, словно воспоминания ее были слишком расплывчатыми, чтобы передавать их из мозга в мозг. — Наох стала диковатой и резкой после смерти наших родителей. — Она глубоко вздохнула. — И после того, как мы узнали, что не сможем иметь детей. Хэньен пытался помочь ей, но не мог добраться до ее мыслей — она была слишком сильна. Она винила наших родителей в их собственной смерти. Она винила общину за то, что она беспомощна перед Федерацией… — Она неровно вздохнула. — Наох стала одним из продавцов наркотиков, поставляемых Боросэйжем. Сама она никогда не пользовалась ими, но продавала… — Она покачала головой, беспокойно перебирая волосы пальцами. — И затем она встретила Наву, нашла своего нэшиертах… Он был лидером, патриотом, как наши родители. Когда они нашли друг друга, Наох прекратила свои дела с наркотиками. К ней вернулась гордость за наше наследие, вернулась вера в то, за что погибли отец и мать. Но когда она попыталась прекратить торговать наркотиками, Боросэйж арестовал их обоих. Потом он выпустил Наох, а Наву оставил. Он сказал ей, чтобы она продолжала продавать наркотики, а то никогда больше не увидит Наву. Он продержал Наву в тюрьме год. К тому времени, когда Наву освободили, он уже стал наркоманом… — Я прижал руки к глазам, но призрачные цвета боли не исчезли. — Наох продолжала продавать наркотики и могла обеспечить ими Наву. — Взгляд Мийи ушел в глубину синих стен, когда я снова поднял глаза. — Но… но он стал другим. Они сломали его. Потом и Наох… изменилась. Она бросила торговать наркотиками и попыталась отучить от них Наву. Ты видел, что из этого получилось. — Слова ее были ровными, без всяких эмоций. — Наконец она направила свой гнев на тех, кто был виновен в этом, — на землян. Я училась у ойазин, и Наох присоединилась ко мне. И затем… Затем Наох пришло видение. Она поверила в то, что может спасти нас, что все свои страдания она пережила для того, чтобы стать сильнее.
— Боже мой, — выдохнул я, и мы замолчали. Смех Джеби и писк таку эхом доносились из соседней комнаты. Наконец я сказал:
— Мийа? — Она подняла голову. — Почему ты не ненавидишь человечество?
Она долго смотрела на меня, наклонив голову набок.
«А ты?» — ответила она.
Шли дни. Джеби ходил, и смеялся, и пел для таку, которые следовали за ним повсюду, как чувствительные заводные игрушки. Его речь и его мысли с каждым днем становились все чище и сложнее. Одна его улыбка заслоняла от нашего взора тень смерти и освещала наше существование.
Каждое утро я просыпался в удивлении, что мы прожили еще один день. Лежа рядом с Мийей и Джеби, делясь с ними теплом своего тела, я знал, что мы семья. И я знал, что больше ничего не хочу от жизни, только, чтобы Тау никогда не нашел нас.
Но я знал, что орбитальные спутники Службы безопасности Тау ищут нас, настроенные на вычисление таких аномалий, как три источника тепла в заброшенном монастыре, со смешением генетических кодов человека и гидрана. Они рано или поздно найдут нас. Мийа тоже знала это. Знала, что каждое мгновение, украденное нами у судьбы, является еще одной победой для нас и для потерянного маленького мальчика, у кого, возможно, никогда не будет больше и дня такой свободы. Но что бы ни случилось, когда-нибудь наше время пребывания здесь истечет.
Мийа каждые несколько дней совершала путешествие во Фриктаун, чтобы запастись продовольствием, другими необходимыми вещами и свежими новостями. День за днем не было ни малейшего признака того, что наше послание достигло Испланески, что оно вообще вышло за пределы этого мира. Наох и патриоты скрывались, и Мийа не могла долго находиться в городе, чтобы узнать, где они.
Тау прибавляла новые запреты к санкциям против гидранов с каждым днем, оставившим его требования не выполненными. Даже Тау не могла стереть Фриктаун с лица планеты карательным ударом, зато она могла прекратить все поставки городу, пока гидраны не вымрут. Мы сейчас никак не могли остановить это, изменить, даже если бы мы отдались в их руки. Наох предвидела это. Она оставила нам песочные часы, наполненные днями, и шанс жить, пока не убегут последние дни-песчинки.
Мы с Мийей ели и спали, и бродили по лабиринту коридоров монастыря с Джеби, следующим за нами по пятам, сопровождаемым летающим цирком таку. Мийа рассказала мне все, что знала об истории нашего народа в перерывах между играми, которые мы устраивали, чтобы Джеби лучше контролировал свой мозг и тело. Временами Мийа поднимала глаза с таким выражением на лице, которое говорило мне, что я погрузился в детскую игру глубже, чем Джеби.
Когда нам казалось тесно в стенах монастыря, Мийа телепортировала нас во внутренние земли Отчизны. Я думал, что там уже ничего нет с тех пор, как облачные киты оставили рифы и унесли с собой дожди. Но останки прошлого лежали повсюду. Она показала нам больше десятка городов, где лежали, преданные ветру, изъеденные временем вещи, напоминавшие о цивилизации гидранов.
Некоторые из вещей, которые встречались нам, были полны тайны для глаза и для мозга — вещи, чьего назначения не знала даже Мийа: башенки, поднимающиеся ступень за ступенью к небесам, как паломники, дюжины будок, по форме напоминавшие муравейник из неизвестного материала, каждая в метр высотой, расставленные клином посреди пустого места. Некоторые из построек земляне никогда не узнали бы — остатки башен, домов, которые могут быть исследованы в научных центрах только на базе той давно забытой технологии, с помощью которой и были построены эти здания. Теперь они стали просто руинами, забитыми шелухой разбитых старых вещей.
Временами, пока спали Мийа и Джеби, я сидел один в пыльных комнатах монастыря, разбирая вещи, найденные нами. Я мечтал передать их экспедиции, чтобы их можно было изучить в хорошо оборудованной лаборатории Тау. И затем я снова вспоминал, что это невозможно. Я больше никогда не увижу никого из команды, никогда не увижу Хэньена, единственного гидрана из тех, кого я знаю, который мог бы хоть что-нибудь рассказать мне о том, как действовала техника общины.
Но больше того, что мы приносили с собой, меня преследовала одна идея. Она пришла ко мне, когда я стоял в разрушенном здании в центре мертвого города. Может быть, то место было правительственным центром, как Зал совета во Фриктауне. С таким же успехом оно могло быть чем-нибудь более легкомысленным или же чем-то более эксцентричным. А теперь это здание напоминало скелет, пустую клетку для бог знает чего. Органичные формы арок тянулись вверх, вздымались к небу, пренебрегая гравитацией, — дом ан лирр — со шпилями, завершающимися чем-то сверкающим, как золото на солнце. Здание было пустым сейчас, чем бы оно ни было ранее. Узоры света проникали сквозь незаметные глазу окна, расписывая пол, даря ему третье измерение. Арки были почти круговыми, бриллиантовые шпили были чуть овальной формы. Полотно изумительных узоров простиралось вверх на три этажа.
