Страхи академии - Бенфорд Грегори (Альберт) (версия книг .txt) 📗
Странные создания нагнали ее. Она легко расправилась с ними. Ее меч, ее истина… Она внимательно вгляделась в оружие, и от ее пристального взгляда не укрылась ни одна деталь сияющего меча. Это был не меч, а набор отдельных… приказов… которые спасли ее.
Она замерла, пораженная. Доспехи, пот, меч — все это… метафоры! Слово возникло ниоткуда. Всего лишь символы, воплощения заложенных программ и алгоритмов, которые вызвали сражение.
Ненастоящее. И в то же время все было более чем настоящее, поскольку это сотворило ее собственное "Я". Она. Сама она.
Смысл открылся ей до конца. Пожалуй, это очень странное Чистилище. Если ее сражение было всего лишь аллегорией, значит, оно — ненастоящее, выдуманное, сплетенное из тонкой паутины. Так написано в божественной книге, значит, так и есть.
Она стиснула зубы и сосредоточилась. Эти существа оказались… симуляторами, симами, отражениями настоящего. Прекрасно: она поступила с ними правильно. А что еще было делать?
Некоторые симы выглядели как предметы: разговаривающие машины, танцующие голубые здания, дубовые кресла и столы, которые грубо сношались, словно домашние животные в амбаре. Справа купол неба над головой расцветился идиотской улыбкой. Она уже знала, что ничего опасного в этом нет. Летающий рот не схватит ее, не съест, хотя конкретно этот немедленно принялся отпускать едкие колкости. Она решила, что даже здесь симы придерживаются неких общих, ранее установленных правил.
Прекрасная музыка накатывала волнами. Благостно-голубое небо наполнилось звоном струн, словно по нему промчалась стайка птиц, хотя каждая струна была тонкой, едва различимой линией. Подул сильный ветер, выглянуло солнце, и тут же полил дождь. В этом мире погода сменялась быстро, словно колокольцы и трубы в хорошо отрепетированной оркестровой постановке.
Симы должны быть… подобиями. Слово пришло ниоткуда, словно навеянное свыше. Подобиями человека.
Когда она продумывала этот силлогизм, сверху на нее обрушилась огромная хищная птица с широкими кожистыми крыльями и тучным телом — Способность к мышлению (эволюция, умноженная на индекс соответствия и отсекающая происхождение видов). Один взгляд на эту огромную птицу с острым клювом — и Жанна бросилась бежать.
Теперь ее мысли пустились галопом, обгоняя тело. Ноги несли вперед. Голоса звали. Не голоса святых, а мерзкие приказы дьявола.
Под сапогом что-то хрустнуло. Серебро. Драгоценные камни. Когда она наступала на них, они крошились в пыль. Драгоценности лежали между странными скоплениями точек и линий, которые вели в великое божественное Ничто.
Жанна наклонилась и подняла несколько камней. Сокровища. Когда она подхватила серебряную цепочку, та рассыпалась в брызги, которые немедленно впитались в тело. Жанна почувствовала легкий толчок изнутри, словно огонь пробежал по ее жилам. Плечи расправились, уставшее тело налилось новой силой. Она снова побежала, подбирая чудесные самоцветы, броши и дорогие статуэтки. Каким-то образом каждая вещь прибавляла сил.
На пути выросли каменные стены. Она прорвалась сквозь них, прекрасно понимая, что они — не более чем иллюзия, обман. Ее вела Вера. Она должна отыскать Вольтера. Она знала, что он в опасности.
С неба посыпались лягушки, зашлепали по земле, как дождевые капли. А, дьявольские ухищрения! Она не обратила внимания, она рвалась вперед, к далекому горизонту этих необъятных геометрических просторов.
За всем этим сумасшедшим Чистилищем что-то стоит, и вместе они поймут что. Во имя Господа!
Глава 8
Это походило на сон. Но мечтал ли он когда-нибудь во сне о смерти, которая разбудит его?
Его силы на исходе. Похожий на Торквемаду инквизитор мучил Вольтера, и тот радостно покаялся в каждом маломальском грехе, недоброй мысли, социальных предрассудках и уже перешел к злобным нападкам в своих рецензиях… но тут Торквемада потускнел и исчез.
И оставил его одного. В полной беспомощности.
— Думаю, нас засунули в какое-то неизвестное пространство, — заговорил он сам с собой. — Ответь только, как добраться до остальных? Большего не нужно. Что ты можешь сказать?
Он всегда тайно мечтал о роли Сократа, выступающего на пиру перед толпой. Сократа, который задавал вопросы и вытягивал из молодых идиотов на свет божий Истину, понятную и видимую невооруженным глазом для всех.
Так, но здесь вам не пиршественный зал. Это ничто, серое невзрачное местечко. Тем не менее, за скучным «ничто» всегда скрываются Числа. Платоновская реальность? Он всегда подозревал, что такое место существует на самом деле.
Ему ответил голос, говоривший на французском:
— Этого, досточтимый сударь, вполне достаточно, чтобы понять свойства данного пространства и его составляющих.
— Обнадеживающий факт, — ответил Вольтер. Он узнал этот парижский акцент. Естественно, он разговаривал с самим собой.
Со своим "Я".
— Вполне. В данный момент, сударь, вы можете определить по изменениям системы координат, находитесь ли вы в двух, трех или большем количестве измерений.
— И в скольких же?
— В трех.
— Вы меня разочаровали. В них я уже бывал.
— Я могу провести эксперимент с двумя разными временными осями.
— Прошлое я уже изучил. Меня интересует настоящее.
— Принято. Но не истощит ли вас это, после всех пыток? Он вздохнул. Даже вздох дался с трудом.
— Ладно.
— Изучая близлежащие поля, можно определить стены, выступы, проходы. Если, конечно, использовать местные способы получения информации об окружающем.
— Понятно. Ньютон всегда насмехался над французскими математиками. Я очень рад поставить его на место, поскольку создал мир, исходя из одних вычислений.
— Конечно! Это намного интересней, чем рассчитывать траекторию планет. Начнем?
— Вперед, мое верное "Я"!
Когда окружающее начало принимать форму, оно оказалось точной копией предыдущего места обитания. Детали выступали постепенно, насколько позволяла мощность процессора. И Вольтер понимал происходящее, даже не задумываясь, — как другие дышат, не вникая в сам процесс дыхания.
Чтобы проверить пределы своих возможностей, он сосредоточился на мысли: системы vide supra — «смотри выше». Что может быть важнее возможностей? Вольтер включил математические способности с максимальной скоростью, высвободив все ресурсы, которые у него оставались.
Когда он поднял взгляд, камни ближайшей стены огрубели, потеряли четкость очертаний. Комната превращалась в чистый, абстрактный лист: на месте мебели и стен проступили серые продолговатые пятна.
Задний план, помни про задний план, — пробормотал он.
Как там он сам? Его "Я"? Воздух резко, со свистом вырывался из полуоткрытого рта. Что с ним происходило внутри — понять невозможно. Простая модель вдоха-выдоха позволяла его псевдонервной системе считать, что он дышит.
На самом деле что-то дышало им. Но что?
Теперь, когда все под контролем, пора облекать себя в плоть.
Его худощавая шея стала толще. Хрустнув, руки раздались, на них появились сильные мускулы, которых раньше не было. Обернувшись, чтобы оглядеть свой дом, он представил его себе в виде княжества, где он сам создавал все по своему желанию. Здесь он был богом. «Правда, без ангелов».
Он вышел из дома и оказался в собственном зеленом садике Трава, которую он сотворил, стояла, не шевелясь. Когда он шагнул, стебли коснулись друг друга с сухим скрежетом. Под его стопой трава рассыпалась, словно внезапный мороз превратил ее в сосульки. Хотя было тепло.
Сад расступился, и Вольтер вышел на пляж с золотистым песком. Налетел ветерок и принялся трепать одежду. Когда он плыл по соленому океану, волны казались настоящими, пока не разбивались о берег.
Потом ему стало тяжело поддерживать водную механику. Прозрачные волны потемнели, расплылись. Он еще мог плавать, кататься на волнах, даже нырять, но теперь волны скорее походили на туман. Хотя и соленый.
