Третья мировая война (сборник) - Кацура Александр Васильевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗

— При чем здесь это? — поморщился Станислав Рудь. — Ведь сейчас мирное время.

— На Земле, — терпеливо объяснил Синицын. — Там пока действительно мир. Но до Земли миллиард километров. У нас нет с ними даже связи, во всяком случае двусторонней. Когда космолет исчезает вдали от дома, никто не в силах определить причину его гибели.

Станислав Рудь посмотрел на него удивленно:

— И вы предлагаете…

— Я ничего не предлагаю. Ни-че-го, — отчеканил Синицын. — Но мне не нравится, что этот американец подошел так близко. И не стоит пенять на случай. В данной ситуации проверка проста. Давайте-ка поглядим, как все было.

Штурман подал напряжение на проигрыватель. Синицын ткнул пальцем в пусковую клавишу. По табло побежали цифры.

— Смотрите, — показал Синицын. — Вот его первоначальная траектория. Предполагаемое сближение — четыре миллиона километров. А здесь он начал маневрировать…

— А ведь вы правы, — удивился Станислав Рудь. — Он явно идет на сближение. Но зачем? Американцы славные парни и вполне прилично к нам относятся.

— Я тоже к ним хорошо отношусь, — сказал Синицын. — Но я человек военный.

Объявляйте тревогу.

Он ясно представил себе то, что будет. Короткое оживление в жилых отсеках, боевые расчеты, занимающие места у дальнобойных лазеров и ракетных аппаратов, грохот магнитных башмаков по стальным коридорам… И вот ракетоносец становится грозной боевой единицей…

Синицын поднял глаза к пульту, к алой застекленной кнопке. По пути его взгляд задел передний экран.

— Это еще что такое? — растерянно произнес он. Ракетоносец первого класса «Мирный» по-прежнему парил в пустоте у орбиты Сатурна, но пейзаж впереди изменился, хотя не всякий заметил бы это с первого взгляда.

— У них теперь численное преимущество, — сказал Синицын.

Микроскопическая черточка американского ракетоносца сместилась уже к самому краю экрана, продолжая незаметное для глаза движение. Новая точка так же неуловимо росла, одновременно передвигаясь вбок, к первому кораблю.

— Это не американец, — сказал Станислав Рудь.

— Тогда наши, — повеселел Синицын. — Другие не заходят за астероиды.

Некоторое время Станислав Рудь вглядывался в экран:

— Нет. Это не наш корабль.

— Другие не показываются за астероидами, — повторил Синицын. — Либо мы, либо американцы.

— Это не наш корабль, — упрямо повторил Станислав Рудь.

Синицын хотел возразить, но вдруг понял. Он внимательно посмотрел на светлую точку, которая вырастала из глубины экрана, смещаясь вбок. Он понял Станислава Рудя. Она перемещалась слишком быстро даже для ракетоносца первого класса.

— Кто же это тогда?

— Пришелец, — спокойно сказал Станислав Рудь. — Когда-нибудь такое должно было случиться.

Светлое пятнышко на экране увеличивалось, приближаясь к американскому планетолету.

— А вы подсчитывали вероятность подобной встречи? — неуверенно проговорил Синицын.

— Нет, — сказал Станислав Рудь. — Но я часто о ней думал. Как мы когда-нибудь встретимся, и как все будет замечательно. Взаимные экскурсии и все такое. «А это у вас что?» — спросят они, увидав наши ракетные аппараты…

— Полагаете, у них нет оружия? — хмыкнул Синицын.

— Уверен, — твердо сказал Станислав Рудь. — Разум, поднявшийся к звездам, не может быть агрессивным.

Светящееся пятнышко чужого приблизилось уже почти вплотную к яркой черточке американского ракетоносца. Вспышка — и ракетоносец закрыло медленно вспухающее облако газа.

— Вот вам ответ, — сказал Синицын. — Они атаковали американский планетолет.

— Вам показалось, — не поверил Станислав Рудь.

— Смотрите.

Американский корабль на миг показался из облака газа, уходя от чужого и волоча за собой тяжелую дымовую завесу. С расстояния в сто тысяч километров различить детали маневра было почти невозможно, но Синицын не раз участвовал в учениях и прекрасно представлял себе, что творится сейчас там, в плотной радионепроницаемой туче.

— А ведь вы правы, — удивленно сказал Станислав Рудь. — Может, нам лучше удалиться?

Синицын с подозрением взглянул на штурмана. Но Рудь не шутил. Просто он был… безнадежно штатский.

— Вы предлагаете бежать, когда космические агрессоры напали на наш корабль? — грозно произнес Синицын.

— На ракетоносец потенциального противника, — поправил его Станислав Рудь.

— Когда появляется настоящий враг, об остальном забывают, — твердо сказал Синицын. — Запомните это на будущее. Объявляйте боевую тревогу.

2

Командная рубка размещалась в носовой части «Бумеранга», но звездолет был невелик, и она примыкала непосредственно к жилому отсеку. Сейчас в рубке было темно. В темноте в креслах сидели двое.

— Привет, ребята, — поздоровался Белостоков, пробираясь к своему месту. — Что у вас стряслось?

— Смотрите сюда, — сказал один из двоих, Воронов. Его рука, неясная в темноте, указывала вперед, в черную пустоту экрана носового обзора.

— Он ничего не увидит, — сказал второй пилот, Коллинз. — Глаза. Адаптация. Разве что на предельном увеличении…

Глаза привыкали. Серо было в рубке, никакая не чернота. Мрак был только впереди, настоящий, без звезд. А в рубке все было видно, и даже надписи чуть светились на табло под экраном.

— Смотрите примерно в центр, — продолжал Коллинз. — Даю увеличение.

— Что там? Неужели уже видна цель?

До опорной нейтронной звезды осталось около радиомесяца, и ее никак нельзя было пока различить даже на таком дальнобойном устройстве, как пассивный локатор носового обзора. В телескоп — другое дело, но на табло под экраном сейчас светилось: ВПЕРЕДСМОТРЯЩИЙ.

— Сейчас сами увидите.

— Увеличение — миллион, — сообщил Коллинз. На экране наметился разорванный крест прицельных нитей, и сразу же в их перекрестье из мрака вынырнула крошечная светящаяся точка. Она разгоралась, обретала размеры.

— Теперь десять. — Цифры на табло остановились. 10 000 000.

— Цель? — снова спросил Белостоков, хотя уже знал, что это не так.

Воронов покачал головой.

— Нет. Это гораздо ближе. Одна световая неделя, потолок локатора. Но прямо по курсу.

— Так. — Белостоков смотрел на экран, на маленький шарик в перекрестье прицельных нитей. — Неприятно. Но это лучше, чем могло бы быть.

— Лучше?

— Я имею в виду дальность. Одна световая неделя. У нас останется еще одна, чтобы скорректировать траекторию.

Воронов повернул к нему лицо, бледное в темноте рубки.

— Он просто не понял, — сказал Коллинз. — Нет, командир, это не астероид.

Белостоков молчал, ожидая разъяснении. Маленькая светящаяся сфера парила в центре экрана, не увеличиваясь. На табло горело: 10 000 000.

— Мы заметили эту штуку, когда просматривали бортжурнал. Потом мы кое-что уточняли. Потом ждали вас.

— И что же?

— Она движется, — сказал Воронов.

— Навстречу?

— Нет, в том же направлении. Только у них световая неделя форы.

— А скорость?

— Небольшая. Примерно сто.

— Километров?

— Тысяч, — сказал Воронов.

— Сто тысяч километров, — повторил Белостоков. — Значит, мы их догоняем…

«…Значит, это не земной корабль, посланный „на обгон“, — подумал он. — Значит, чужой».

Он спросил:

— Вы не прикидывали, успеем мы догнать их до поворота?

— Прикидывали. Если ничего не изменится, догоним. Если ничего не изменится.

«Плохо, — подумал Белостоков. — Было бы гораздо проще, если бы они миновали поворот раньше нас. Тогда бы мы разошлись в разные стороны и наше преимущество в скорости ничего бы не значило. Правда, мы еще можем притормозить. У нас есть резервное горючее. Хорошо, что у нас его много». Он сказал:

— Придется собирать всех. Нам надо решить, что делать.

— Решить, что делать?

Белостоков не видел в темноте выражения лица Воронова, когда тот задал вопрос, но ему не понравилось, как он его задал.

— Да, — подтвердил Белостоков. — Надеюсь, вы не считаете, что контакт — это благо?