Уплыть за закат (с илл) - Хайнлайн Роберт Энсон (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Она мне не тетя!
– Тебе не обязательно ее так называть. Просто у говардовцев принято так обращаться друг к другу – это напоминает нам, что мы принадлежим к Семьям Говарда. А ты как хочешь. Но ответь мне, пожалуйста, что ты предпочитаешь?
– А зачем мне у кого-то ночевать? Я вполне могу остаться дома. Ты думаешь, что я не умею готовить, но уж пару дней как-нибудь перебьюсь, с голоду не помру.
– Не сомневаюсь. Я как раз собиралась предложить тебе и этот вариант тоже. Попрошу кого-нибудь побыть с тобой, чтобы ты не оставалась одна.
Например, твою сестру Маргарет…
– Пегги – рвотный порошок!
– Присцилла, это некрасиво – обзывать Маргарет такими словами. Ну а кого бы ты сама хотела взять к себе для компании?
– Не нужна мне никакая компания. И помощь не нужна. Кошку накормить да забрать "Стар" – вот и всех дел.
– А раньше ты оставалась одна дома?
– Да сто раз.
– Вот как? По какому же случаю?
– Да мало ли. Папа и тетя Мериэн соберутся куда-нибудь всем семейством, а я говорю, что не поеду. Эти семейные выезды – такая тоска.
– И на ночь приходилось оставаться?
– Конечно. И не на одну. Дома никого не было кроме меня и бабушки Медвежьей Лапы.
– Так, значит, миссис Медвежья Лапа живет у вас?
– А я тебе что говорю?
– Ты сказала не совсем так и вообще не слишком вежливо разговариваешь. Оставаться дома с миссис Медвежьей Лапой – не то же самое, что оставаться одной, – у меня создалось впечатление, что эта бабушка храбро встретит сковородкой любого грабителя.
– Зачем сковородкой – у нее есть дробовик.
– Понятно. Но ее я не могу сюда пригласить, а ты, как выяснилось, еще ни разу не оставалась дома одна. Можно договориться с одной парой – ты их не знаешь, но они надежные люди.
– Мама, ну почему мне нельзя остаться одной? Как будто я маленький ребенок!
– Хорошо, дорогая, как хочешь.
(Но полностью полагаться на тебя я не собираюсь. Заплачу патрульным "Аргуса", чтобы они, помимо своего медленного обхода три раза за ночь, практически обложили дом. Я не допущу, чтобы ты стала жертвой какого-нибудь злоумышленника только потому, что считаешь себя взрослой.) – Я хочу так.
– Хорошо. Всем нам когда-нибудь приходится брать на себя взрослые обязанности – я просто не хотела взваливать их на тебя, если ты против. Я уезжаю в понедельник, в десять утра, в Колорадо.
– В Колорадо? Что ж ты сразу не сказала? Возьми меня с собой!
– Нет, это деловая поездка.
– Я не буду тебе мешать. Можно мне будет съездить по воздушной дороге на вершину Пайке Пик?
– Ты никуда не поедешь. Ты останешься дома и будешь ходить в школу.
– Это просто свинство!
Я отсутствовала два дня и прекрасно провела время. Поначалу директорская должность немного ошарашила меня, но когда пришло время голосовать, я попросту проголосовала так же, как Джордж, – это для первого раза, потом у меня будет свое мнение.
Во время ленча мистер Гарриман посадил меня по правую руку от себя. Я не притронулась к вину и заметила, что и он тоже. На заседании он был образцом деловитости, но за столом являл собой само очарование и не говорил о делах.
– Миссис Джонсон, мистер Стронг сказал мне, что вы разделяете мой энтузиазм относительно космических путешествий.
– Ода!
И больше мы ни о чем другом не говорили, встав из-за стола последними – официанты уже убирали посуду.
Мы с Джорджем ночевали в доме для гостей на полпути между Денвером и Колорадо Спрингс – на боковой дороге, не на шоссе. В постели мы обсуждали конверт номер три.
"Солнечные экраны Дугласа-Мартина вызовут самый большой переворот в американской глубинке со времен Первой Трансконтинентальной железной дороги. Повсюду начнут строиться движущиеся дороги, снабжаемые энергией от экранов Дугласа-Мартина. Эти дороги в основном будут дублировать сеть существующих федеральных магистралей – Первая вдоль Восточного побережья.
Шестьдесят шестая из Чикаго в Лос-Анджелес и так далее. Вдоль этих бегущих дорог протянутся свои города, а нынешние большие города перестанут расти и даже лишатся части населения. Бегущие дороги будут бурно развиваться до конца двадцатого века. Постепенно они отомрут, как и железные дороги, но не раньше, чем в будущем столетии".
– Морин, – заметил Джордж, – в это крайне трудно поверить.
Я молчала.
– Не вижу, как это можно осуществить.
– А ты умножь тысячу миль на двести ярдов, потом переведи эту площадь в лошадиные силы. КПД прими за десять процентов. В ясные дни, когда солнце стоит высоко, избыток энергии аккумулируется, а когда солнца нет, он расходуется, заставляя дорогу двигаться. (У меня это прямо как от зубов отлетало – столько раз я решала эту задачу за тридцать четыре года.) – Я не инженер.
– Тогда обсуди это с вашим лучшим инженером – мистер Фергюсон, кажется, его зовут? – когда вернемся домой.
– Ты настаиваешь на своем?
– Я пророчествую. Это случится не скоро – первая дорога, от Кливленда до Цинциннати, двинется лишь через несколько лет. Я говорю об этом сейчас, чтобы "Гарриман Индастриз" первые ухватились за дело.
– Я поговорю с Фергюсоном.
– Хорошо. А теперь позволь, я за тобой поухаживаю – ведь ты был со мной так мил.
Вернулась я в среду и по дороге домой заехала в контору "Аргуса" к полковнику Фрисби, президенту компании.
– Я вернулась, можете снять специальное наблюдение с моего дома. Есть какие-нибудь донесения?
– Да, миссис Джонсон. Дом ваш на месте – ни пожара, ни налета, ни взлома не случилось, была только шумная вечеринка в ночь на вторник и несколько менее шумная прошлой ночью – молодежь есть молодежь. Ваша дочь вчера не была в школе – проспала, наверное: понедельничная вечеринка затянулась за полночь. Но сегодня пошла в школу и выглядит нормально.
Записать специальные услуги на ваш счет или желаете расплатиться?
Я расплатилась и с легким сердцем поехала домой.
Войдя, я принюхалась: дом следовало проветрить.
И произвести генеральную уборку. Но это уже мелочи.
Присцилла явилась домой чуть позже четырех, настороженная – но, когда я улыбнулась ей, ответила мне улыбкой. Я не стала ничего говорить по поводу беспорядка в доме, повела ее обедать и рассказала о своей поездке.
Частично.
В пятницу я заехала за ней в школу и отвезла к доктору Рамси, предварительно с ним договорившись. Присцилла поинтересовалась зачем.
– Доктор хотел посмотреть тебя еще раз через пару месяцев. Они как раз прошли.
– И он будет во мне ковыряться?
– Возможно.
– Не хочу!
– Повтори еще раз, да погромче, чтобы тебя услышали в Далласе. Потому что, если ты говоришь серьезно, придется обратиться к твоему отцу. Твой официальный опекун – он. Ну так что?
Присцилла умолкла. Примерно через час Джим вызвал меня к себе в кабинет.
– Сначала хорошие новости. Вшей у нее нет. Теперь плохие. У нее сифилис и триппер.
Я выругалась, облегчив душу, Джим покачал головой.
– Леди так не выражаются.
– Я не леди. Я старая кошелка, и у меня неисправимая дочь. Ты сказал ей?
– Родителям я всегда говорю первым.
– Хорошо, давай теперь скажем ей.
– Погоди. Я предлагаю положить ее в больницу, Морин. Не только из-за гонореи и сифилиса, а из-за того эмоционального состояния, в котором она окажется, узнав, что у нее. Сейчас-то она держится с вызовом, почти надменно – но что с ней будет через десять минут?
– Все в твоей воле, Джим.
– Позвоню в Мемориал Белла и спрошу, нельзя ли поместить ее туда немедленно.
Глава 22
СПИСОК ЭСТЕТИЧЕСКИ УСТРАНЯЕМЫХ
Меня разбудил шум. Я все еще сидела в кромешном мраке фургона, прижимая к себе Пикселя.
– Пиксель, где это мы?
