Хозяева космоса - Вардеман Роберт (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗

– Рабочий ящик, а тогда можешь приводить меня в состояние анабиоза.

– Нет! – автоврач уже пришел к заключению, что Камерон не отвечает за свои действия из-за повреждения головы.

– "Море кормим собою мы тысячи лет, – процитировал Камерон, – Но оно не насытилось нами"* [1].

– Перемена программы принимается, – ответил автоврач. Камерон кивнул и тут же пожалел об этом. Что-то у него в голове неладно.

– Мой рабочий ящик!

Автоврач протестующе зажужжал. В поле зрения Камерона появился маленький робот, несущий электронный ящик. Камерон пошевелился. Робот поставил свой груз так, что Камерон смог его достать. Камерон прижал замок большим пальцем и открыл крышку. Внутри лежал воздушный робот, едва достигавший десяти сантиметров в длину и пяти миллиметров в ширину.

– Код активизации: «Ettu, Гумбольт»* [2]. – Камерон наблюдал, как сквозь туман, за движениями робота-малютки. Ящик дернулся и снова застыл, когда робот взлетел и неподвижно повис в воздухе.

Гордость за великолепную работу переполняла Камерона. Этот молчаливый убийца нес смерть в четырех формах, его программа позволяла выполнять задачу в самых сложных ситуациях, он обладал особыми способностями, которые позволяли давать трехмерное донесение после того, как он выполнял задание.

– Понимаешь свою задачу? – спросил Камерон. Робот был слишком мал, чтобы иметь громкоговоритель, но его почти невидимые зеленые огоньки просигналили, что он ждет только окончательной команды, чтобы выполнить свою миссию.

Камерон с усилием открыл глаза и уставился на летающий кусок серебра. Он знал, что крохотный лазер настроен на сетчатку его глаза, что он ожидает команды, которую может дать только он сам, Камерон. Ресницы мастера роботов опустились, глаза поднялись и опять опустились. Когда он снова взглянул, в воздухе было пусто.

Камерон отправил шесть не таких сложных, но способных воздушных роботов защищать первого на пути с планеты до находящегося на орбите грузового корабля. Он не доверял Гумбольту. Нельзя не убить его, особенно в состоянии теперешней слабости. Камерон улыбнулся. Гумбольт скоро перестанет представлять собой проблему. Приказы председателя Фремонта будут выполнены.

Но что насчет Бартона Кинсолвинга? Улыбка Камерона увяла. Если бы только он мог вспомнить, что произошло на складе. Виноват, конечно, Кинсолвинг. Он единственный на это способен.

– Автоврач, – позвал Камерон.

– Да, мистер Камерон?

– Анабиоз. Делай. Немедленно.

Камерон заморгал, когда наркотические вещества проникли ему под кожу и полились в вены. Затем он почувствовал прохладу. Камерон перестал сражаться с болью и расслабился, способный четко размышлять, если не вспоминать.

– Прощайте, Гумбольт, – еле слышно проговорил он. Но последняя мысль Камерона, прежде чем он потерял сознание, была о Кинсолвинге.

Глава девятнадцатая

Бартон нервно разглядывал Квиккса. Паук вприпрыжку шел дальше, теперь, когда они покинули помещение, его восемь ног двигались в более ровном ритме. Кинсолвинг спешил за ним, слегка запыхавшись. Паук не обращал внимания на неудобство, испытываемое человеком. Он то и дело удлинял свою нить, заставляя Кинсолвинга напрягаться еще больше.

Бартон вытирал мокрое от пота лицо и с трудом поспевал за спутником. Возможно, тот его испытывал, проверяя, в состояли ли хилый человек, обладающий только четвертью должного количества ног, соревноваться с «цивилизованным» существом. Или, размышлял Кинсолвинг, Квиккс не может даже думать такими терминами. У него не было представления о том, как видит это паукообразное людей, вселенную и даже самого себя. Ни один паук не употребляет личного местоимения. Хотел бы Кинсолвинг узнать, что это значит. Это могло бы как-то помочь ему разобраться в мышлении и характере инопланетян с которыми он имеет дело. Инженер споткнулся, когда они дошли до более твердой почвы. Асфальт сменился гравием, гравий – грязью, наконец, они пришли к каменистому склону который отнял у него последние капли энергии. Оказавшись на вершине холма, Кинсолвинг остановился, не беспокоясь о том, что Квиккс все продолжает идти вперед. Бартон обернулся на город, купающийся в огнях расцветки всего спектра. Как видит свой город Квиккс? Как скопление дворцов всех цветов радуги с высокими шпилями и тонкими арками, тянущимися на сотни метров, истинные шедевры архитектуры? Или паук считает его только грязным перенаселенным местом?

– Квиккс, подождите! – взмолился Кинсолвинг. – Мне надо передохнуть!

– Мы почти пришли. Нельзя заставлять Верховную Паутину ждать. Дело не сделано.

– Вы хотите привести меня туда мертвым?

Квиккс галопом снова взбежал на холм и посмотрел Кинсолвингу в лицо:

– Это не имеет значения. Если вы умрете в следующие несколько минут, можно извлечь то знание из вашей головы, которое там заперто. Только на короткое время, но возможно, если смерть произошла недавно.

– И вы бы это сделали?

– Нет, если вы откажетесь умирать, пока Верховная Паутина не выработала решения.

Старший инспектор посмотрел на волшебную страну башен, переливающихся цветов и оттенков, на величие города, созданного паукообразными. Неужели раса, способная создать такую красоту, не может проявить сострадание в своей системе правосудия? У него имелось очевидное свидетельство того, что не может. Лазерные пушки на лунах, то, как небрежно Квиккс упомянул, что они ели своих врагов и не проявляли жалости в сражениях.

– Я готов, – объявил он.

Кинсолвинг несколько раз глубоко вобрал в себя воздух и приготовился снова побежать. Квиккс протянул длинную ногу и удержал его:

– Куда это вы направились?

– Вы же сказали...

Шепоток энергетического поля зашелестел вместе с пляшущим ветерком. Бартон оглядел темнеющее небо и уловил блик света на корпусе большой машины, которая спускалась с подножья холма не далее чем в пятидесяти метрах. Кинсолвинг заставил себя подняться, он отряхнул запачканную одежду. Глядя на Квиккса, сказал:

– Если бы вы объяснили мне заранее, что происходит, вам бы не пришлось обращаться со мной, как с узником. Я с радостью расскажу вашей Верховной Паутине все, что они захотят знать.

– Разумеется, расскажете, – согласился Квиккс. – У вас не будет выбора. Эта особь гарантировала ваши показания.

– А где Верховная Паутина? – спросил Кинсолвинг. – Близко? Или мы долгое время будем лететь в машине?

Взглядом он изучал машину, которая зависла над землей. Его не волновало долгое путешествие. Перед водителем находился экран, защищающий от ветра. Пассажиры должны размещаться в задней части, вцепившись в металлические кольца, установленные на открытой палубе. Если экипаж достигает скорости хотя бы в двести километров в час, подумал Кинсолвинг, его может сдуть. Он был достаточно изможден, у него осталось немного сил, противодействующих ветру, увеличивающемуся холоду и непредсказуемым часам полета.

– Близко, – ответил Квиккс.

Паук протолкнул его вперед и каким-то образом поднял, пользуясь четырьмя ногами. Потом сделал прыжок, который заставлял считать, что вместо ног у него пружины. Он плюхнулся позади своего пленника-гуманоида. Растопырил ноги и просунул их в четыре кольца, его снабженные когтями ноги крепко вцепились. Кинсолвинг остался сидеть. Он держался за два кольца по обе стороны, лицом по направлению движения.

Водитель включил полную мощность, и внезапный удар почти сплющил инженера. Когда экипаж устремился вперед, Бартон понял, что не удержится дольше нескольких минут. Ветер трепал его волосы. Замерзшие пальцы могли разжаться, глаза увлажнились. Рискуя жизнью, он стал поворачиваться, пока не оказался лицом к задней части машины. Когда ветер стал дуть ему в спину, глаза высохли. Но ничто не согревало его руки.

– Вам больно? – спросил Квиккс.

Кинсолвинг смог только кивнуть. Он был убежден, что его пальцы стали серыми от мороза.