Фата-Моргана 4 (Фантастические рассказы и повести) - Гамов Джордж (полные книги TXT) 📗
— Телепортации? Кват показал мне это вчера вечером. Сам он не может этого, но я — Х-свободный супермен и могу. Но я еще не могу полностью контролировать эту способность. Если, к примеру, я попытаюсь перенести Майру Кальдерон в Джерси, я могу ненароком уронить ее в Гудзон.
Кальдерон пробормотал что-то невежливое. Александр осведомился:
— Разве это не в англо-саксонских традициях?
— Не думай об этом. Ты не должен сразу есть весь этот шоколад. Тебе может быть плохо. Ты делаешь свою мать несчастной. И у меня ты вызываешь дурноту.
— Уходи! — сказал Александр. — Я хочу сконцентрироваться на вкусе.
— Нет. Говорю тебе, от этого тебе станет плохо. Шоколад слишком тяжел для тебя. Отдай его! Ты съел уже достаточно. Кальдерон потянулся за кульком. Александр исчез. На кухне завизжала Майра. Кальдерон тяжело вздохнул и повернулся. Его охватило отчаяние. Как он и ожидал, Александр был на кухне, над плитой, и жадно поедал шоколад. Майра сосредоточилась на бутылке.
— Что за сумасшедший дом! — простонал Кальдерон. — Малыш телепортируется по всей квартире, ты застряла на кухне, а я нахожусь на пути к нервному срыву, — он усмехнулся. — 0’кэй, Александр. Ты можешь есть конфеты. Я знаю, когда мне стратегически сократить свою линию обороны.
— Майра Кальдерон, — возбужденно сказал Александр, — иди, я хочу, чтобы ты меня несла.
— Может быть, ты намекаешь на то, что я шатаюсь? — сказала Майра, но послушно отставила бутылку и взяла Александра на руки. Они вышли. Кальдерона не очень удивило, когда мгновение спустя он услышал ее крик. Когда он присоединился к этой счастливой семейке, Майра сидела на полу и терла руки, прикусив губу. Александр смеялся.
— Что еще случилось?
— Он-он-он у-у-ударил меня током, — голос Майры был похож на детский. — Он как электрический угорь. И он сделал эт-т-т-то намеренно. О, Александр, может быть ты прекратишь смеяться?!
— Ты упала! — с торжеством прокаркал малыш. — Ты вскрикнула и упала!
Кальдерон посмотрел на Майру, и губы его сжались.
— Ты сделал это нарочно? — спросил он.
— Да. Она упала. Она выглядела так смешно.
— Ты сейчас будешь выглядеть еще смешнее. X — свободный супер ты или нет, но что тебе нужно — так это хорошая порка!
— Джо… — сказала Майра.
— Не возникай! Он должен научиться уважать права других!
— Я homo superior, — объяснил Александр с таким выражением, словно считал спор законченным.
— Это homo posterior, которым я должен заняться, — сказал Кальдйрон и попытался схватить сына. Жгучее пламя нервной энергии пробежало по синапсам. Он постыдно отскочил, ударился о стену и поспешно схватился за голову. Александр смеялся как сумасшедший.
— Ты тоже упал! — прокаркал он. — Ты такой смешной!
— Джо! — воскликнула Майра. — Джо, ты ранен?
Кальдерон кисло сказал, что он, похоже, выживет. Однако, вероятно, добавил он, будет умнее приобрести пару шин и запас кровяной плазмы.
— На тот случай, если он начнет интересоваться вивисекцией.
Майра обеспокоенно посмотрела на Александра.
— Надеюсь, ты шутишь?
— Я тоже надеюсь.
— Ну… вот и Бордент. Мы поговорим с ним.
Кальдерон открыл дверь. Четыре человечка торжественно вошли. Они не теряли времени. Они скрутили Александра, достали новые приборы из недр своих бумажных одежд и, принялись за работу. Малыш сказал:
— Я телепортировал ее примерно на 8000 футов.
— Это было далеко, да? — спросил Кват. — Ты от этого не устал?
— Ничуть.
Кальдерон отвел Бордента в сторону.
— Я хочу поговорить с вами. Я считаю, что Александр нуждается в порке.
— Во имя Форастера! — щокированно воскликнул карлик. — Но он же АЛЕКСАНДР! Он Х-свободный супертип!
— Еще нет. Он все еще ребенок.
— Он суперребенок. Нет, нет, Джозеф Кальдерон, должен вам сказать, что дисциплинарные меры к нему может применить только авторитет с выдающимся разумом.
— Вы?
— О, пока еще нет, — ответил Бордент. — Мы не хотим перенапрягать его. Даже у сил супермозга существуют границы, прежде всего в начальный период формирования. Нужно сделать еще очень многое, и его представление о социальных контактах будет формироваться еще некоторое время.
Майра подошла к ним.
— В этом я могу с вами не согласиться. Как и все младенцы, он антисоциален. Он может обладать сверхчеловеческими силами, но его духовный и эмоциональный уровень ниже человеческого.
— Да, — согласился с нею Кальдерон. — Эти электрические удары, которые он нам нанес…
— Он только играет, — сказал Бордент.
— И телепортация. Предположим, он телепортирует меня в Гайдис Сквер, когда я буду принимать душ?
— Это тоже только игра. Он же еще малыш.
— Ну, а как насчет меня?
— У вас врожденное свойство родительской терпимости, объяснил Бордент. — Как я вам уже говорил, Александр и его раса является основанием для этой терпимости. У homo sapiens для этого нет большой потребности. Я имею в виду, между нормальной терпимостью и нормативными требованиями большое расстояние. Нормальный малыш может пару мгновений сильно действовать на нервы, но это и все. Взрыв энергии слишком незначителен, чтобы испытывать весь огромный запас терпимости, которым обладают родители. Но у Х-свободного типа, конечно, все по-другому.
— Даже у терпимости есть границы, — возразил Кальдерон. Я думаю о детских яслях.
Бордент покачал укрытой металлом головой.
— Он нуждается в вас.
— Ну, — сказала Майра, — ну! Не могли бы вы хоть немного его дисциплинировать?
— О, это не нужно. Дух его все еще незрел, и он должен сконцентрироваться на более важном. Вы должны проявить терпимость.
— Но мне иногда кажется, что это не мой ребенок, — проговорила Майра. — Он больше не Александр.
— И все же это точно он. ОН — АЛЕКСАНДР!
— Послушайте, это же нормально, когда мать может касаться своего малыша. Но как ей это делать, если она каждый раз ожидает, что ее швырнет через всю комнату?
Кальдерон задумался.
— В дальнейшем у него разовьются другие… э-э… суперсилы?
— Да, конечно.
— Он представляет опасность для здоровья и жизни окружающих. Я все еще считаю, что он нуждается в дисциплине. В следующий раз я надену резиновые перчатки.
— Не нужно, — Бордент наморщил лоб. — Кроме того, я должен настаивать на том — нет, Джозеф Кальдерон, так не пойдет. Вы не должны вмешиваться. Вы не способны применить к нему нужный вид дисциплины, да он в ней еще и не нуждается.
— Я хочу только несколько раз отшлепать его, — с тоской произнес Кальдерой. — Не из мести. Только для того, чтобы показать ему, что он должен уважать права других.
— Он научится уважать права других Х-суперов. Вы не должны делать никаких попыток в этой области. Шлепки — если они и принесут успех, что весьма маловероятно — могут повредить его психике. Мы его воспитатели, его менторы. Мы должны защищать его. Вы это понимаете?
— Мне кажется, — медленно ответил Кальдерон, — что это была угроза.
— Вы родители Александра, но, пожалуйста, извините, важнее всего сам Александр. Если я вынужден буду принимать против вас дисциплинарные меры, я не буду колебаться ни секунды.
— О, забудем об этом, — вздохнула Майра. — Джо, пойдем погуляем в парке, пока Бордент здесь.
— Вернетесь через два часа, — потребовал человечек. — До свидания.
Время шло, а Кальдерон не мог решить, что больше действовало ему на нервы — фазы слабоумия Александра или прорыва ослепляющего разума. Отпрыск научился новым трюкам, и самым худшим было то, что Кальдерон никогда не знал, чего ему ожидать: когда ему на голову свалится что-нибудь удивительное или произойдет неизвестно что. К примеру, как тогда, когда клейкая медовая масса при помощи искусной телепортации была извлечена из продуктовой лавки и материализовалась в его постели. Александр нашел это очень забавным. Он ржал.
Или когда Кальдерон отказался идти в магазин купить сахарных конфет, потому как утверждал, что у него не было денег…
