Следователь (СИ) - Александров Александр Федорович (читать полную версию книги txt) 📗
- Ну, хорошо! – воскликнул, отсмеявшись, Юдзиро. – Отлично! Замечательно! Но все равно – каков прохвост! Была бы моя дочь постарше, выдал бы ее за тебя, Рич, и все дела! А ты, как честный человек... Хотя какой ты, к гакам, «честный человек»! Вот объясни мне – чего тебе надо? Ради чего ты развел весь этот бардак?
- По-моему все и так ясно. – Рич дернул себя за бороду. – Я хочу, чтобы вы с Эйдзоку прекратили войну.
- Войну? – Юдзиро изумленно захлопал глазами. – Ты это о чем?
- Почтенный господин Рич, очевидно, имеет в виду предстоящую войну между нашими домами, дорогй Юдзиро, – вмешался Эйдзоку. – Я прав?
- А, точно! – Юдзиро хлопнул себя по лбу. – Мы же воюем. Вернее, скоро будем. А в чем, собственно, проблема?
- Я же сказал: откажитесь от этой идеи. Решите свои споры как-нибудь иначе. – Рич нахмурился.
- М-м-м... Эйдзоку! – Юдзиро озадачено почесал затылок, – А мы, вообще, из-за чего воюем?
- Думаешь, я помню? – глава Дома Сёрито фыркнул. – Это надо у военных советников спрашивать. Да и какая разница?
- Что значит, «какая разница»? – глаза Рича полезли на лоб. – Вы что, воюете друг с другом и не помните за каким хреном?!
- Как это «не помним»?! – обиделся Юдзиро. – В мелочах, может и не помним, но уж общий смысл всегда один и тот же и от века к веку не меняется, верно Эй? Холопы – как бочонки в винном погребе: затычку надо, время от времени, вынимать. Вот и все. А он – «не помните»...
- Почтенный Ю хочет сказать, – вмешался Эйдзоку, – что причины локальных конфликтов, время от времени разгорающихся между Домами, по сути, неизменны, вне зависимости от официальной версии. Если народу живется плохо – а народу всегда плохо; уровень достатка здесь ни при чем – то, рано или поздно, он начнет искать причины своего бедственного положения. Сказать правду самому себе, то есть признать, что причина неприятностей – в них самих, в этих рожах, которые они ежедневно видят в зеркале, для подавляющего большинства не представляется возможным: для этого не хватает либо мозгов, либо смелости. Поэтому виноватым всегда оказывается ответственное руководство, особенно если обывателя поддерживают соседи. «Вот какой Эйдзоку мудак, давайте побьем его камнями, и все у нас сразу станет замечательно: рис будет расти на голых скалах, деньги посыплются с неба, а молодые барышни станут ломиться во двор крестьянина Пу целыми толпами, чтобы разделить с ним ложе страсти». Ну и так далее; принцип, думаю, ясен.
- А если в правительстве, действительно, все как один – подонки, сволочи и воры? – Рич все больше мрачнел; он уже начинал понимать, куда клонит Эйдзоку.
- Да какая разница? Правительство хорошим не бывает в принципе: любого из моей свиты или свиты Юдзиро можно просто так брать и вешать – не ошибешься, потому что обязательно попадешь на вора и взяточника. Но если накопившееся социальное напряжение разрядится внутрь государства, то есть начнется революция, восстание, бунты и так далее, это приведет лишь к хаосу и ослаблению страны. Пострадает экономика, инфраструктура, долгое время формировавшийся политикум... да все на свете! Вот например: деревню Фу каждый год затапливает по весне, потому что местная речушка выходит из берегов. Староста Фу решает возвести на реке плотину и идет к местному бо выбивать деньги. У бо, конечно же, денег нет – да и не станет он брать деньги из собственного кармана – поэтому бо, в свою очередь, идет куда повыше. А «повыше» сидит знакомый дафу, который ему то ли кум, то ли сват, то ли брат и поэтому соглашается выделить деньги, но с условием предварительного распила. И так по всей цепочке до самого низа. В итоге староста получает средства на строительство (из которых, конечно же, часть кладет в карман и себе), а все остальные – свой кусок. Конечно же, это воровство, но не будь этой проклятой цепочки, состоящей сплошь из воров, плотина в Фу вообще не появилась бы. Потому что первый же бо просто скажет «денег нет», вот и все. И если революция все-таки случается и всех этих взяточников сплавляют по течению Великой Реки, то новая бюрократия формируется тут же, причем с такой скоростью, что кажется, будто ничего не поменялось вообще. Но нет бюрократии хуже, чем бюрократия постреволюционная, потому как она мало того что ворует, но еще и макает свои перья в бочки с кровью. Поэтому необходим внешний противник – лучше всего сильный. А, да, еще коварный и наглый, виновный во всех мыслимых и немыслимых бедах.
- Вот стакнутся наши войска, наваляют друг другу по шее, и можно будет спокойно спать еще лет десять, – Юдзиро довольно потянулся в кресле. – А ты говоришь – «прекратить войну». Тоже мне, выдумщик!
- Почетнный Юдзиро хочет сказать, – Эйдзоку устало прикрыл глаза, – что «запуск» войны от нас мало зависит. Мы так же не властны над политическими процессами в своих Домах, как не властны над ветрами или закатами. Потому что если кому-то из нас вздумалось предотвратить войну, то, для начала, нам следовало бы остановить пропагандистскую машину и перебить всех своих генералов, а это невозможно. Вы, Рич, считаете нас кем-то вроде богов, но мы не боги. Мы просто кучера на козлах, и наши повозки давно и надежно едут по накатанной колее. Вот у вас есть эти... как их... пара... пароходы? Паровозы? Да, паровозы. Они, если я правильно помню, катаются по таким железным полоскам, да? Вот скажите, Рич: может паровоз сойти с пути? А если сможет, то что с ним потом станет?
Рич молчал и хмурился. С каждой минутой дипломат мрачнел все больше. Жао видел, что хозяину очень хочется возразить Эйдзоку, но он не знает как: проклятый политик был до отвращения логичен и последователен. Рич, изначально настроенный на жесткое противостояние, представлял себе этот разговор совсем не так. Он оказался в положении завоевателя, который привел свою армию под стены города, но не смог начать осаду, потому что ему снисходительно объяснили: мол, приятель, здесь совершенно нечего ловить; давай-ка лучше выпьем, и поговорим о жизни. Теперь Рич, как ни крути, выглядел идиотом и что хуже – идиотом, стремительно теряющим опору под ногами.
- Стоп! – Хикару резко хлопнула в ладоши. – Эйдзоку, хватит! У нас не вечер популярной политологии! Мы тут серьезные проблемы обсуждаем, между прочим!.. Рич, я так понимаю, что Вас беспокоит не столько политическая ситуация в Домах, сколько Ваши торговые отношения с домами Нобу и Сёрито, так?
Рич хмуро кивнул. Судя по всему, дипломата сейчас беспокоила только возможность испариться ко всем чертям. Или, хотя бы, стать прозрачным.
- Не понял? – Эйдзоку сделал брови «домиком». – О какой именно торговле идет речь?
- Эй, – Юдзиро фыркнул, – Ты, конечно, редкое трепло и умник, но иногда не понимаешь совсем простых вещей. Рич думает, что если мы устроим бучу, то его торговля накроется медным тазом. Потому что торговые пути станут небезопасны, а кое-кто из торгашей повиснет на суку.
- Обязательно повиснет, – закивал Эйдзоку. – А как же. Но в чем...
- А в том, что Рич-то у нас один. Мы же порвали все отношения с Западом, наш мир теперь упирается в Стену...
- Это твой упирается, мой восточнее...
- Не перебивай, а то я все забуду! У меня длинные мысли в голове не задерживаются... Так вот, если мы сейчас сольем Рича, то останемся без этой их западной механики, без справочников для наших колдунов, без алхимических штуковин... короче, без всего, что Рич нам таскает контрабандой.
- Почему это «контрабандой»?!
- Ну как же? Официально мы придерживаемся политики этого... как его... изо... изля...
- Изоляционизма?
- Угу, его самого. То есть со странами за Стеной не торгуем. А это значит...
- А, я понял, – Эйдзоку облегченно вздохнул. – Мы потеряем эксклюзивный источник товаров с Запада, а Рич больше не сможет наваривать барыш на наших шелках, посуде, опиатах и... ну, короче, чем он там еще спекулирует. Рич, я правильно понял?
- Правильно. – Дипломат схватился за голову. – Как-то так.
- ...и если мы официально не порвем с ним всякие отношения на время войны, то это будет против всех традиций и правил, – Юдзиро треснул кулаком по столу. – Теперь тебе все ясно, Эй?
