Разводящий Апокалипсиса - Щеглов Сергей Игоревич (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
— Рабочей версии, — встрял Донован.
— …что Шаггар Занг находился под действием так называемого «теневого заклятия». — Донован выразительно зевнул и поднял глаза к потолку, демонстрируя свое полное непонимание магии во всех ее проявлениях. Валентин сообразил, что магические термины нужно как следует разъяснять — иначе Донован, того и гляди, захрапит прямо в своем кресле. — Теневое заклятие характерно тем, что практически не искажает личность жертвы, однако существенно трансформирует ее поведение. Совершая несвойственные для себя поступки, жертва испытывает стресс, который рано или поздно завершается кризисом — после которого происходит переоценка жизненного опыта, и жертва становится сознательным сторонником заданного ей образа действия. К этому времени заклятие саморазрушается, и какие-либо следы злого умысла обнаружить не удается. Как было установлено Майлзом, в день инцидента «А» Шаггар Занг был совершенно другой личностью, нежели в момент приглашения в Эбо. Мы просмотрели несколько сотен ментальных следов Шаггара Занга в поисках личностного кризиса, вызванного теневым заклятием. Но никаких признаков кризиса обнаружить не удалось.
— У Занга имелся уединенный островок для медитаций, — поддакнул Донован. — Отсутствие посторонних следов позволило нам погрузиться в прошлое на шесть с половиной лет. Но даже в то время Занг действовал как сознательный мститель из клана Фан-Раббат.
— Одним словом, — подытожил Валентин, — за эти три недели мы исчерпали возможности наших талисманов. Дальнейший просмотр ментальных следов ничего не даст.
— Продолжайте, — кивнул Акино.
— Собственно, это все, — смутился Валентин. — Ну не верю я, что Занг был под заклятием! Он не просто действовал, как мститель, он думал, как мститель, планы строил на несколько лет вперед! Как ни загляну в его мысли, так мороз по коже — сидит так спокойно, с восточной улыбкой и размышляет, как же лучше уничтожить Акино — как в прошлый раз, поубивав близких ему людей, или же теневое заклятие наложить. Кстати, сам Занг отлично разбирался в ментальной магии, — вспомнил Валентин, — и регулярно проделывал «проверку целостности»…
Донован зевнул и посмотрел в потолок.
— Это такая процедура, — смутившись еще сильнее, пробормотал Валентин, — обязательная для ментальных магов начиная с мастера. Нужно вспомнить весь свой прошедший день и заново пережить его, наблюдая за собой как бы со стороны. Если какие-то действия вызовут сомнения — их следует рассмотреть с особой тщательностью, несколько раз, применяя различные стабилизирующие заклинания. Теневые заклятия первого уровня выявляются при такой проверке мгновенно, второго — через несколько дней. Так что если бы заклятие и было, наложить его смог бы лишь маг, значительно превосходящий Занга в квалификации — маг уровня гроссмейстера, причем со специализацией в ментальной сфере. Таких на Панге считанные единицы.
— Все верно, — кивнул Акино. — Ни один из них никогда не встречался с Шаггаром Зангом.
Донован расплылся в довольной улыбке и многозначительно посмотрел на Валентина. Тот пожал плечами. Даже обычный визомон можно настроить таким образом, что он будет следить за определенным человеком без вмешательства оператора; что уж говорить о великом талисмане! Валентин нисколько не удивился бы, узнав, что все великие маги Побережья находятся под круглосуточным наблюдением.
— Такое ощущение, — пробормотал Валентин, — что Шаггар Занг возненавидел вас по собственной инициативе. Может быть, девяносто лет назад была допущена ошибка? Ведь сам-то Занг считает, что мстил вам от имени своего клана!
— К сожалению, — покачал головой Акино, — ошибка исключена. Девяносто лет назад Занг не знал даже, к какому клану принадлежит его отец.
— Так что же это получается?! — Валентин растерянно посмотрел на Донована. — Занг действительно изменился здесь, у нас, в Эбо?! Разве такое возможно?
— В том-то все и дело, — ответил Донован, приподнимаясь в своем кресле. — Каким-то образом некоторые граждане Эбо меняют личную аутентичность, и мы до сих пор не можем понять, почему это происходит. Первое изменение такого рода зарегистрировано двенадцать лет назад. Шаггар Занг — не только наиболее известный, но и самый последний по времени «измененный»; именно поэтому мы столь тщательно искали в его личной истории следы ментальных заклятий.
— Так значит, — сообразил наконец Валентин, — на самом деле мы занимаемся вовсе не Зангом?!
— Именно так, — ответил Донован, важно поднимая к потолку указательный палец. — Можете считать, коллега Шеллер, что вы успешно закончили стажировку в службе безопасности Эбо. Теперь начинается настоящая работа.
Валентин протяжно свистнул. Ничего себе стажировка, подумал он. Три недели по шестнадцать часов в сутки, не снимая талисмана. Да я за предыдущий год с Обручем меньше ментальных следов отсмотрел, чем за эту стажировку! Какой же тогда работа будет?!
— Ну хорошо, — сказал он вслух. — И что же я должен делать?
— Задавать вопросы, — ответил ему принц Акино. — А что делать, вы решите сами. Когда получите ответы.
Валентин откинулся на спинку стула. Такого поворота событий он не ожидал. Что за день такой сегодня, пришла в голову дурацкая мысль. Сначала тайгл этот дурацкий, теперь вот — «изменение», которое и есть моя настоящая работа. А ведь еще Баратынский ждет в Управлении, и наверняка тоже не просто так! Выходной, называется.
— Вы уверены? — спросил Валентин, переводя взгляд с принца на Донована и обратно. — У меня много вопросов!
— Сегодня суббота, — улыбнулся Акино. — Весь день в нашем распоряжении!
И только сейчас Валентин понял, насколько серьезно влип. Чтобы сам Акино готов был уделить весь свой рабочий день одному человеку?! Господи, да что же такое стряслось? Когда три тальмена разрушали Побережье, принц не нашел для меня и минуты!
Впрочем, внезапно понял Валентин, я знаю, в чем тут дело. Тогда опасность грозила Побережью. Сейчас под угрозой Эбо — любимое детище принца. После Блистающего Града у Акино достаточно оснований для паранойи. Один-единственный «измененный» Занг едва не натравил на Эбо всех тальменов Побережья; что будет, если таких измененных появятся сотни? А тысячи?
— Сколько их? — вырвался у Валентина первый вопрос.
— Шесть человек, не считая Занга, — без запинки ответил Донован.
Валентин перевел дух. Это еще не катастрофа.
— Динамика роста?
— Положительная. — Донован извлек из глубин своего кресла два листка толстой бумаги, бросил один Валентину, а на другом принялся что-то рисовать. — Примерно так.
Валентин увидел, как на его листке появляются кривые разноцветные линии и кружочки. Донован воспользовался Т-бумагой, каждый листок которой существовал как бы в нескольких экземплярах. На изображенном им графике — время с семьдесят третьего по нынешний, восемьдесят пятый год, — краснели семь кружочков. Один — в семьдесят третьем, остальные шесть — с восьмидесятого по восемьдесят пятый.
— Занг был последним? — уточнил Валентин.
— Последним, — кивнул Донован, и, упреждая следующий вопрос, добавил, — причем каждый следующий случай более глубок, чем предыдущий. У Занга изменения личности составили шестьдесят три процента. Он даже вспомнил историю своего клана.
— Эти семь случаев как-то связаны между собой?
— Все измененные хотя бы раз были на Побережье, — Донован пожал плечами. — А следовательно, пользовались порталами, регистрировались в Управлении, носили переговорные кольца с аварийным вызовом и так далее. Между собой не знакомы, в совместных проектах не участвовали.
— Глубина изменений коррелирует только с порядковым номером, или со временем, проведенным на Побережье, — тоже?
— Только с порядковым номером, если можно так выразиться. Чем позже произошло изменение, тем оно глубже.
— В таком случае, — поморщился Валентин, — Побережье здесь ни при чем. За последние десять лет там побывало две трети населения. Пол, возраст, род занятий? — задал он следующий вопрос.
