Мост дружбы - Казанцев Александр Петрович (книга бесплатный формат TXT) 📗

Андрюша окончательно проснулся, вскочил, расправил плечи, глубоко вдохнул воздух. Хотелось крикнуть во всю силу легких, хотелось сделать что-нибудь необыкновенное, сдвинуть эту скалу, что ли!.. Хотелось жить, что-то придумывать, открывать!.. Новая сила рвалась из него, и он крикнул звонко, весело, задорно, крикнул, чтобы услышали его на том берегу, чтобы отозвался его голос в горах.

И эхо ответило ему сотнями голосов, ликующим гулом гор.

Андрюша, пораженный, взволнованный, слушал разбуженные им раскаты.

КНИГА ПЕРВАЯ. МОСТЫ ВМЕСТО БОМБ

Часть первая. ПРИЗЕМЛЕНИЕ МЕЧТЫ

Глава первая. ДВЕ ТАЙНЫ

Не было большего горя на свете, чем у Ани Седых.

Едва перешла она в десятый класс, как потеряла самое дорогое, самое близкое существо, горячо любимую маму.

Все произошло так неожиданно. Милая, заботливая, хлопотливая мама, всегда так прихорашивавшаяся перед зеркалом прежде, чем идти в школу, терпеливо-спокойная, никогда не сердившаяся, ласковая мама весной вдруг слегла, когда муж ее, знаменитый полярный капитан Иван Семенович Седых готовился к навигации. Пришлось ему отложить свой отлет в Архангельск.

У мамы оказался рак! Ей ничего не сказали, знали об этом только Иван Семенович да Аня, которой отец нашел нужным сказать об их несчастье.

Аня никогда не думала, что эта страшная болезнь может развиваться с такой непостижимой быстротой. И в те дни, когда Аня всю себя отдавала уходу за мамой, хоть и переходила из девятого класса в десятой, мамы не стало.

Иван Семенович, как никто другой, понимал состояние дочери. Огромный, обычно шутливо-грубоватый, шумный, он стал тихим, удрученным, неумело заботливым, видя страдания девочки. На кладбище, стоя рядом с подругой жены, директором школы, где и жена работала, и Аня училась, он, перекинувшись с директрисой словами и получив ее одобрение, принял решение взять Аню с собой в полярный рейс на корабле «Дежнев». Новые впечатления от плавания излечат бедняжку, маму все равно не вернуть, а жить надо.

Так и получилось, что в капитанской каюте, вернее в салоне, примыкавшем к ней, оказалась Аня, дочь капитана Седых.

В былое время пройти кораблю за одну навигацию по всему Северному морскому пути считалось редкой удачей. Но после сооружения ледяного мола в полярных морях и подогрева остывшего течения Гольфстрим в Карском море термоядерной установкой «Подводное солнце» «Дежнев» несколько раз прошел отгороженную от полярных льдов незамерзающую полынью из конца в конец вдоль сибирских берегов, трижды побывал и на острове Диксон, в бухте Тихой, и на Чукотке, и на многих полярных станциях.

Повидала Аня Север с его незаходящим солнцем, а потом удивительными, неисчезающими нежными ночными зорями, ледяными полями, сдерживаемыми тоже ледяной, но искусственной стеной, поднимающейся над уровнем воды с самого дна; познакомилась с полярниками, людьми особого склада, вселяющими бодрость и веру в жизнь, готовыми к преодолению любых трудностей, кому ни бури, ни морозы нипочем.

Настоящие льды повстречал «Дежнев» в Чукотском море, где мол достраивался, и в Беринговом проливе, в конце арктического своего плавания. Здесь Аня увидела Арктику, какой она была до начала постройки «Мола Северного».

Девушка стояла на палубе, тоненькая, несмотря на меховую свою одежду с капюшоном, скрывавшим ее толстые светлые косы, и куталась в еще мамин длинный красный шарф.

Море было суровым, холодным, с появившимися откуда-то льдинами. С буйной яростью налетали вдруг молниеносные метели (снежные заряды). Издали они казались серыми наклонными столбами, скользящими по морю. Все вокруг в эти мгновения наполнялось крутящимся снегом, скрывалось в белой мгле. А когда снова появлялся свет, то Аня могла разглядеть, как удирают от корабля перепуганные медведица с медвежонком. Грязновато-белые, они, забавно вскидывая задами, были одновременно и неуклюжи и ловки. Они мчались по льду как серны, а бултыхнувшись в воду, плыли как дeльфины.

По-иному вели себя тюлени на льдинах, ленивые, безразличные к корабельным гудкам. Где-то здесь неподалеку должны встречаться моржи и котики, живущие невероятно большими стадами, но Аня их не видела.

Естественно, что ей хотелось делиться с кем-нибудь своими впечатлениями. С папой об этом не поговоришь, слишком ему все это знакомо. Другое дело — молоденький матросик Андрюша Корнев, решивший после школы изучить Арктику, и он точно так же, как и Аня, радовался всему, что видел.

Они сблизились с ним за время плавания. И вот теперь, когда «Дежнев» вошел в Берингов пролив, Андрей оказался рядом с Аней. Оба долго и молча смотрели на серый горизонт. И матрос сказал:

— А там, совсем близко — Америка. В хорошую погоду, говорят, можно берег угадать.

— Холодно, — поежилась Аня.

Он накинул ей на плечи свою матросскую куртку и не позволил снять.

— Вот таким же вроде холодом и разделены мы с Америкой, — глубокомысленно произнес Андрей.

— Руки замерзли, — отозвалась Аня, не слишком вникнув в смысл сказанного.

— Это потому, что за металлические реллинги держалась.

Он снял ее перчатку и стал дыханием отогревать ей пальцы.

— Какие тонкие, — заметил он, перебирая их.

— Уже согрелись, — смутилась Аня, осторожно высвобождая руку.

— Да я на них надышаться не могу, — признался Андрюша.

Ане даже стало жарко и вместе с тем радостно на душе. Она улыбнулась и дала согреть другую руку. И казалось ей, что нет никакого холода в мире, и всюду так же тепло и радостно, и всем должно быть так же хорошо, как ей сейчас. А он сказал:

— Мне нужно открыть тебе одну самую важную для меня тайну.

Аня невольно задержала дыхание. Она знала, знала какую тайну он откроет ей!

Но ошиблась. Тайну, о которой она догадывалась, он ей не открыл, а рассказал совсем о другом, самом для него главном (конечно, после того, в чем пока не решился признаться!).

Аня слушала, впитывая каждое слово. Теперь эта тайна стала их общей, спаяла их. И по тому, какой близкой и важной показалась Ане заветная Андрюшина мечта, она поняла, как дорог ей и сам мечтатель!

И потом во время частых встреч на юте они только и говорили, что о заветном замысле Андрея. А о самом для них важном и волнующем не сказали ни слова.

Навигация для «Дежнева» закончилась поздно. Во Владивосток прибыли уже осенью, в школу Аня безнадежно опаздывала. Она думала, что полетит в Москву вместе с папой, но вышло иначе. Отец получил приказ после необходимого ремонта корабля во Владивостоке вести его через Индийский океан, Суэцкий канал, Средиземное море в Черное, в Николаев, чтобы там, на судостроительном заводе поставить «Дежнева» на капитальный ремонт. А потом прибыть в Москву для получения важного назначения.

Аня пришла в ужас от мысли, что вернется в пустую московскую квартиру одна. И, сама не отдавая себе в том отчета, не меньше страшилась и расставания с Андрюшей. И тогда с чисто женским умением повела Аня атаку на отца. Лаской, слезами, рассудительной логикой доказывала она, что должна не возвращаться в школу, а плыть и дальше с ним; к экзаменам же на аттестат зрелости, чтобы сдать их экстерном, подготовиться в пути. Нужно только послать сейчас телеграмму директору школы. Та все поймет и позволит!

Иван Семенович был крут с подчиненными, имел прозвище «Седого медведя», но у дочери был в подчинении, перечить ей не мог, подкрепив к тому же ее женскую логику своей, мужской: «Пусть девочка посмотрит мир: Калькутту, Суэц, Стамбул. Когда-то ей еще удастся повидать все это! А экзамены, что ж, она к ним подготовится, умом не обижена!»