Недалеко от Земли - Караваев Роман (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
– Что в институте? – спросил хмуро, не надеясь на радостные известия.
– По нулям, – подтвердил его опасения заместитель. – Прокачали по каждому из параметров. У всех троих никаких отклонений от нормы. Никаких новых способностей.
– Пусть подержат еще. Может, позже что-нибудь проявится.
– Просятся домой. Новый год все-таки…
– Я сказал: держать в профилактории! – рявкнул Солдат. – Знали, на что шли.
– Есть, держать! – вытянулся Кондратов.
– А летуны с «Тайфуна»?
– Сказки рассказывают. Будто бы оказались вне челнока, в открытом космосе, видели взрыв со стороны, а потом сразу попали на КПП в Плесецке. Отчет записан. Оба проверены на ви-оборудовании. Безрезультатно.
– За этими присматривать особо. Чтобы никаких контактов. Ни с кем. Кроме нашего сотрудника…
«Что же у них за мощь такая? – Медведев ощутил, как по позвоночнику скользнул холодок. – С орбиты на Землю – играючи. В Скалистых горах погром – легко. Скамейку швырнуть – раз плюнуть! Мысли прочитать и охрану вырубить – походя. Укрыться от ви-сканеров – без вопросов, – подобные мысли преследовали его уже второй день. – Они же при желании нас в порошок стереть могут! Если не найдем приемлемого выхода».
– Кстати, Терентий, а сколько времени первая группа провела у Сферы?
– Пятнадцать минут, Олег Иванович. Во много раз больше, чем Варчук с Клюевым.
– Без тебя знаю. Увеличьте длительность пребывания сегодняшних до получаса. Пусть там пошныряют туда-сюда. Пройдут через координаты первопроходцев. Глядишь, нащупают что-нибудь.
– Разрешите идти?
– Постой. Комитет ничего не присылал после моего вчерашнего разговора с Хоупом?
– Они направили нам отчет Редфорда, соболезнования по поводу несчастья с группой полковника Кобыша и расписание своего визита к нам. Они рассчитывают на полное взаимное доверие, конструктивность переговоров о двухсторонней деятельности и предоставление полной информации по нашим разработкам.
– Неплохие аппетиты, – Солдат вздохнул. – Но мы вынуждены принять их условия. Иначе нечего говорить ни о каких совместных операциях. Единственное табу – «Прима». По институту тоже выдавать только дозированные сведения. Контролировать буду сам. И еще. Свози-ка делегацию в «Долину-два». Пусть полюбуются. И убедятся, что зря потратили деньги на спутниковое наблюдение. Все запомнил?
– Так точно.
– Я сейчас отлучусь часа на два, на меня никого не переключать. Работай сам.
– Есть. Разрешите идти.
– Вот теперь иди, – Медведев проводил заместителя взглядом и, когда закрылась дверь, грузно привалился к столу и так сидел некоторое время, постукивая пальцами по лежавшей перед ним папке. Невеселые мысли одолевали его. О том, что быстрый широкоохватный поиск ничего не дал, что если уж затаившиеся испытатели способны были предвидеть взрыв, то наверняка знают и об его инициаторе, что все его потуги получить такой же результат, как у протеже Монаха, пока разрешились неприятным фиаско. Выходит, тихарило Аристарх все-таки знает некие вещи, неведомые ему, Солдату. Если ему намекнуть об этом, будет ли он откровенен? Не факт. Их дорожки несколько разошлись, да и последняя беседа у Тимофеича была не очень приятна. Монах вполне мог прийти к выводу, что он его подставляет. Собственно, так и происходило. И теперь надо как-то отыгрывать ситуацию назад. Плести мягкую подстилку. Ему очень нужна дополнительная информация.
Медведев покосился на телефон. Как ни хотел он обойтись без Батюшкина, ничего не вышло. Что ж, видно, все-таки придется идти на поклон. Ладно, не впервой. Он снял трубку и набрал номер офиса Монаха. После нескольких гудков на другом конце провода раздался щелчок, и Солдат услышал знакомый спокойный голос:
– Здравствуй, Олег! Тебе не кажется, что мы часто стали пересекаться?
– Не обессудь, крестник, – генерал поморщился. – События понеслись вскачь, и мне требуется твоя помощь.
– Не ты ли их подтолкнул, – Батюшкин не спрашивал, а констатировал. – Хочешь исправить?
– По мере возможности. Нам необходимо встретиться.
– Когда? – удивления в голосе не ощущалось.
– Сейчас.
Длинная пауза, прерываемая только едва слышным дыханием в трубке.
– Хорошо, – согласился Монах. – Приезжай.
По московским меркам до офиса Аристарха было рукой подать, и Солдат добрался за десять минут. Выйдя из машины, он приказал водителю посматривать по сторонам, открыл тяжелую дубовую дверь, не торопясь, поднялся по двум пролетам мраморной лестницы, миновал длинный коридор и, наконец, оказался в приемной помощника президента Батюшкина А.В. Секретарша мило улыбнулась и сообщила, что его уже ждут, кипяток подан, а настроение у шефа среднестатистическое. Медведев вежливо склонил голову и проследовал в кабинет, где бывал не однажды и прекрасно знал, что сейчас увидит. Большие окна с легкими портьерами цвета морской волны, несколько удобных кресел, темную стеклянную поверхность гостевого столика с замысловатым чайным сервизом, привезенным из Китая (чай Монах всегда готовил сам, неукоснительно следуя древнему церемониалу), китайские же пейзажи, исполненные акварелью на сырой рисовой бумаге, и, наконец, украшение помещения, как полагал Солдат, – сложный компьютерный комплекс с четырьмя большими плоскими мониторами, с трех сторон окружавший хозяина кабинета. Ходили слухи, что в системных блоках этого чуда техники информации больше, чем во всех вместе взятых правительственных банках данных. Насколько можно верить молве, генерал не знал, но придерживался мнения, что определенная доля истины в этом есть.
– Мое почтение, коллега, – Медведев опустился в мягкое кресло у столика для гостей. – Колдуем помаленьку?
– Как видишь, – Аристарх уже производил какие-то, ведомые только ему одному, манипуляции с миниатюрными чашечками. – Рассказывай.
– Я хотел бы послушать тебя. Ты ведь знаешь расклад.
– Я аналитик, – не отрываясь от таинств чайного ритуала, Монах мельком глянул на него, – и в состоянии сопоставить некоторые факты. «Тайфун» – твоих рук дело. Ты решил, что будет проще вывести из игры тех непокорных, которых отбирал я, и завести собственную команду, полностью тебе подчиненную. Затея провалилась. Не так ли, Олег?
– Без комментариев, – угрюмое лицо Солдата совсем закаменело.
– И теперь ты хочешь знать, почему же это произошло. Тебя интересуют теория или практика?
– И то, и другое. И лучше без воды.
– Как скажешь, – Аристарх пододвинул ему чашку и сел напротив, скрестив руки на груди. – Тогда не перебивай, слушай внимательно и делай выводы.
Тебе прекрасно известно, – начал он, – что у нас агрессивная цивилизация. Вернее, ХМУРЫЙ МИР, – Монах умудрился произнести эти два слова так, будто каждая буква в них была заглавной. – Почему-то первыми всегда идут безжалостные воители. Вспомни историю. Римские когорты, викинги, кочевники Чингисхана, конкистадоры, казаки Ермака, наконец. После их славных деяний наступает относительный мир и расцвет культуры, но нападение всегда приоритетно. То ли потому, что все неизвестное мы отождествляем с опасностью, то ли в нас говорят животные инстинкты хищников. И пока мы не научимся к этому самому неизвестному относиться с осторожностью, как к неимоверно хрупкой вазе, наши перспективы неутешительны. Агрессия – болезнь неразвитого сознания, а ложь, ее оправдывающая – попытка облечь в белые одежды то, что на самом деле изначально является черным.
В мире, где происходит постоянное нагнетание насилия и двойной морали, люди, сохранившие непосредственное восприятие мира, достойно жить не могут. А ведь это единственно нормальные люди. Я и выбирал таких. Только они способны к развитию и самосовершенствованию в отличие от остальных, тех, кто устраивает вас, дергающих за ниточки, и полностью укладывается в вашу систему ценностей. Они думают, как вы, и стараются жить, как вы, но они не способны украсить ХМУРЫЙ МИР. А уж если и дальше воспитание подрастающих поколений будет зациклено только на выращивании исполнителей идей и предначертаний всевозможных вождей, фюреров, великих кормчих, больших братьев и харизматических лидеров, земная цивилизация будет все больше скатываться к мрачной перспективе общества, в котором человек человеку – недоверчивый сосед, да еще и ксенофоб. Вы же стремитесь к тотальному контролю во благо себе. Вы стараетесь затоптать тех, кто непохож на вас и думает иначе, кто открыт миру и готов его преображать. С кем вы останетесь?
